«Конгресс интеллигенции» — движение преимущественно бывших шестидесятников, спонтанно возникшее весной как реакция на действия собственного государства в отношении Украины, — ищет формат для продления своей жизнедеятельности.
В понедельник, на очередной сессии «Конгресса…» в МУМ, в течение двух часов десять докладчиков говорили, в общем, всяк о своем.
Как и положено, для начала интеллигенция сама себя высекла — Людмила Улицкая напомнила, что интеллигенты не всегда выступали против насилия. Кто, мол, в конце концов, подвел базу под революцию 17-го года?
Следом заговорили о злом очаровании насилия, о случайности распределения ролей насильников и насилуемых (на примере известного Стэндфордского эксперимента — кто не знает, см. в интернете), о примитивных группах, цеховых гетто, об игровой дегуманизации и рессентименте (то есть бессильной зависти, облачающейся в тогу морали).
В общем, «пир духа», как по современной мифологии Михаил Горбачев отозвался о спектакле Марка Захарова. Мероприятие спас, на мой взгляд, выступавший последним режиссер Владимир Мирзоев. Опираясь на сказанное ранее о примитивных группах и группах сотрудничества, он рассказал, что в традиционном понимании театра режиссер — это авторитарный диктатор, и еще лет двадцать назад с этим вряд ли кто-нибудь решился бы спорить. Но в последнее время из спектаклей, которые ставятся авторитарным путем, что-то ничего не выходит: современный зритель сваливает из зала, чуя в них мертвечину. Ничего не остается, кроме как превращать труппу в группу сотрудничества. Это не гарантия успеха, но что-то может получиться.
Великолепный намек — жалко, что тех, кому он мог бы быть полезен, не было в этой аудитории. Да и не будет. А кто здесь есть? Неужели снова мы говорим только с собственным отражением в зеркале?
Но что еще можно сегодня сказать по делу о культуре и насилии, кроме того, что в нынешней массовой культуре, магистрально уходящей от логоса (слова) к «видео», насилие того или иного рода (или борьба с ним) составляет основу любого сюжета — действия? «Насилие хорошо продается». Но мы же не для этой констатации собрались в МУМе.
Если у этой короткой заметки есть смысл, то он — реклама. Приходите. Вдруг нам удастся «спектакль» — ведь мы же не диктаторы.
