Многие не согласятся с тем, что в России гражданское общество существует. Да, пусть оно еще не созрело, но оно есть. Именно с ним необходимо работать, потому что сегодня, на этапе формирования, оно восприимчиво к новым объединяющим идеям. Власть, и отрицать это было бы глупо, в развитии гражданского общества заинтересована как никогда, поэтому так активно работает с его институтами. Уже и Михаил Ходорковский признает, что диалог оппозиции с властью необходим, чтобы сохранить гражданский мир, а то и упрочить его. Он верит, что так можно изменить мнение 85%, как он выразился, «социально пассивных» людей. Власти, в свою очередь, важно показать тем же 85%, а то и остальным 15%, что она готова слушать, слышать и даже прислушиваться к мнению меньшинства. Это особенно актуально звучит и выпукло выглядит в условиях санкций, падения экономики и коррупции на местах.
Хорошее воспитание
В этом смысле Владимир Путин определяет курс внутренней политики государства, а вот негласный проводник между пазлами гражданского общества — президентская администрация. Ей еще недавно приписывали политику «закручивания гаек». Тогда же в обиходе устоялось выражение «сурковская пропаганда». Нынешние же воротилы в АП предпочитают пропагандировать в равноправном сотрудничестве с партнерами, отказавшись от диктата единственно правильного мнения и редко повышая голос. На смену красочным коррупционноемким мероприятиям а-ля «народ и партия едины в борьбе с пятой колонной», в которые, казалось, и те 85% «социально пассивных» слабо верили, пришел диалог. Такая внутренняя политика менее заметна, но более эффективна, особенно когда оппозиция воспринимает политические процессы в стране объективно, а не сквозь призму субъективных предпочтений. Власть стала воспитанной, как внешне, так и внутренне, и это с удивлением фиксирует самая несогласная часть общества. Некоторые даже вслух, как глава МХГ Людмила Алексеева. «Значит, мама хорошо его воспитала», — предположила она после поездки в машине первого замглавы АП Вячеслава Володина, когда тот в прошлом году «подбросил» сильно опаздывавшую правозащитницу до Сахаровского центра.
Но это — лирическое отступление по сравнению с тем, что еще недавно было абсолютно невозможно. Речь о представителях оппозиции во власти. Независимая политическая позиция теперь не является препятствием для прохождения избирательного барьера. Тому примеры Евгения Ройзмана и Галины Ширшиной: на выборах мэров Екатеринбурга и Петрозаводска они опередили единороссов, один — от «Гражданской платформы», другая — от «Яблока». А шесть кандидатов в градоначальники Новосибирска, в том числе и Илья Пономарев, снялись с выборов в пользу коммуниста Анатолия Локтя. Тот прямо сказал, что, несмотря на расхождения во взглядах, он понял, что АП готова делиться ответственностью и заинтересована в том, чтобы оппозиция приходила к власти.
И это не потому, что Кремль в стремлении сохранить электоральное расположение играет в демократию. Единичного попадания, к примеру, «Яблока» недостаточно ни для одних, ни для других. Сегодня для «нетрадиционного» градоначальника или главы региона уже мало картинно пытаться положить вертикаль власти на лопатки, нужно ежедневно доказывать, что ты не зря занимаешь свое место. Это и карт-бланш оппозиции, одновременно и проверка на прочность, и, что более вероятно, предоставленная возможность реализовать свои идеи — а вдруг они окажутся неплохими, ну как минимум полезными для общества? Вот только не все воспользовались моментом, а некоторые так просто его упустили. Теперь с выборов никого не снимают, однако законом определены квалификационные требования, которые поднимают планку ответственности для кандидата. На деле оказалось, что тесно общаться с избирателем пожелали немногие, хотя нужно было всего лишь собрать подписи.
Заразительный пример
Зрелое гражданское общество невозможно без консолидации. Власть заявляет, что запрос на нее огромен, и старается показать, что процесс уже запущен. Так, его кульминационным моментом на данном этапе можно считать прошедший День народного единства, которому предшествовал медиафорум «Регионы России». На нем лидеры всех четырех думских фракций, сидя плечом к плечу, обсуждали итоги прошедших 14 сентября выборов. Да, думские оппозиционеры по традиции критиковали власть, «Единая Россия» наслаждалась очередной «убедительной победой», а в коем-то веке допущенные к этому кругу приближенных представители непарламентских партий винили в неудачах на выборах именно себя, а не пресловутый админресурс. Главное — общество получило сигнал: ради его становления непримиримые соперники смогли объединиться.
Похоже, осознание того, что решать проблемы в одиночку невозможно, приходит и к той части оппозиции, которую раньше власть предпочитала ломать через колено, а сегодня пытается разговаривать с ней. Сейчас на трибуну вход свободный даже националистам, которые могут изложить свою позицию и не иметь за это последствий. Главное, чтобы позиция была конструктивной, а не деструктивной. Представить себе Эдуарда Лимонова в рейтинговой политической передаче на федеральном телеканале недавно было — из области фантастики. А сегодня, в тот же День единства, лидер «Русских» Дмитрий Демушкин в телевизионном эфире осуждает экстремистски настроенных участников «Русского марша», подчеркивая, что цель его — не война, но мир, только немного иной конструкции.
Огорчает, конечно, отсутствие ярких вольнодумцев в Общественной палате. Возможность была — в этом году впервые выборы в ОП проходили в интернете, а шанс снова упущен, несмотря на призыв Алексея Навального активно голосовать за «своих». Зато удалось сохранить места в президентском Совете по развитию гражданского общества и правам человека, к формированию которого тоже мог приложить руку каждый желающий со своего компьютера. Кремлю не откажешь в дальновидности: сделав выборные процедуры формально публичными в виртуальном пространстве, он переформатировал отношение общества к этим институтам — в реальном.
В этом смысле примечательна работа внутриполитического блока АП, который тихой сапой взял на себя роль объединителя общества. Получается у него это, надо признать, неплохо. История с грантами НКО — пожалуй, самая показательная. Пока велись споры, кого считать «иностранными агентами», президент встретился с правозащитниками, после чего оператором бюджетной помощи назначили «Гражданское достоинство» Эллы Памфиловой. С тех пор гранты распределяют делегированные организации, определяемые в результате тендеров. Или идея установки памятника жертвам политических репрессий, которую «Мемориалу» не удавалось воплотить годами. По указанию президента вопрос был решен для российских реалий мгновенно.
Кто-то мне возразит — не являются ли самопиаром нынешние инициативы? Вряд ли. Если бы вопросы с НКО и «Мемориалом» решались пять лет назад, все бы закончилось декларативными заявлениями и фанфарами в провластных СМИ и последующим за ними пшиком. Сегодня же действуют куда тише, зато намного эффективнее. Без дифирамбов, конечно же, никуда, но только по факту, да и то так получается, что из уст представителей общественности и оппозиции. Как не вспомнить здесь известного доктора, которая на встрече с президентом попросила наградить сотрудников администрации за неравнодушное отношение к детям Донбасса. И была, кстати, искренна.
Практики взаимодействия с институтами гражданского общества уже являют тенденцию, намеченную властью, которая как будто начинает проявлять интерес к тому, чем дышит народ. На мой взгляд, Кремль, к сожалению, преуспел в этом больше, чем оппозиция. Зато у протестного движения может открыться второе дыхание, пусть даже после искусственной вентиляции кремлевскими технологами.
Сергей КОРОТКОВ
Мы публикуем этот текст в порядке дискуссии.
