После приостановления работы в Парламентской ассамблее (пока — на год) Россия пригрозила уйти и из самого Совета Европы. Несмотря на то что к вопросу возврата голоса российской делегации члены ПАСЕ вернутся в апреле, шансов, что представители РФ приедут на эту сессию, почти нет.
Наши политики любят демонстрировать, что «слов на ветер не бросают»: раз сказал глава российской делегации Алексей Пушков, что «говорить о каких-либо контактах не приходится», значит, назад пути нет: любой шаг навстречу будет восприниматься как слабость.
Скорее всего, не очень приятный осадок от посещения Страсбурга остался и у спикера Госдумы Сергея Нарышкина, который мало того что приехал лично, так еще и предпринял попытку пойти на какие-то уступки (в тех рамках, в которых их видит Россия).
Разговоры о том, что, мол, надо бы вообще выйти из Совета Европы, начались еще до решения ПАСЕ, но тогда это звучало, скорее, как ритуальная угроза. А после отъезда российской делегации из Страсбурга об этом заговорили всерьез.
Источники «Новой» в российской делегации рассказывают, что главные противники этой идеи — МИД и Минюст. Что касается самого Совета Европы, то там такой вопрос пока не прорабатывается. «Это настолько кризисный момент — выход одной из стран, — что всерьез никто об этом не помышляет. Мне кажется, никто не думает о том, что Россия действительно может покинуть Совет Европы», — рассказал «Новой» высокопоставленный сотрудник Совета Европы.
Тем не менее в Парламентской ассамблее ждут от России конкретных шагов. Первый — освободить Надежду Савченко, второй — позволить мониторинговому комитету поехать в Крым, чтобы убедиться в соблюдении там прав человека. Об этом «Новой» рассказал глава мониторингового комитета ПАСЕ Штефан Шеннах, который во время зимней сессии ПАСЕ предложил вернуть российской делегации право голоса. «Россия должна показать, что Европа может доверять ей, особенно после аннексии Крыма. РФ могла бы совершить акт гуманизма и отпустить Надежду Савченко — это отличная возможность продемонстрировать готовность к диалогу», — сказал Шеннах. Он уверен, что Россия — «европейская страна, которая сама знает, насколько важен диалог на уровне Совета Европы».
Знает ли об этом Россия? Алексей Пушков еще раз повторил в понедельник, что все официальные контакты с ПАСЕ прерываются на год. «Единственные контакты, которые мы готовы сохранить, — это с теми политиками, которые выступали против лишения России полномочий. И с ними мы готовы взаимодействовать», — заявил Пушков. Речь шла о Франции, Нидерландах, Сербии и Финляндии. Также он, по сути, ответил на предложение Шеннаха «совершить акт гуманизма»: специальные миссии Совета Европы не смогут приезжать в Россию, «с ними никто не сможет встречаться». Не допустит Россия ни миссию в Крым, ни представителей ПАСЕ на встречу с Савченко.
Вообще-то у российской власти зуб на Совет Европы. РФ стабильно занимает ведущие позиции по количеству исков в Европейский суд по правам человека (на 2014 год — третье место с почти 10 тысячами исков, сразу за Украиной и Италией). Только в рамках решения Страсбурга по делу ЮКОСа Россия должна выплатить компенсацию в 1,86 млрд евро. А выход из Совета Европы означает прекращение компетенции ЕСПЧ.
Еще один аспект — отмена моратория на смертную казнь, которая теоретически возможна в случае выхода из Совета Европы. Во всяком случае, если Россия не будет связана международными обязательствами, отменить мораторий будет нетрудно. Единственная европейская страна, где все еще казнят за тяжкие преступления, — это Белоруссия, которая членом Совета Европы не является.
Немного статистики: по данным опроса Левада-центра (июнь 2014 года), пятая часть россиян выступила за расширение практики смертной казни. По результатам опроса ФОМ, за смертную казнь выступают 63% граждан России. Трудно сказать, слышали ли эти люди о количестве ошибок при вынесении смертных приговоров. Но, если верить опросам, не отличная ли это возможность для власти еще выше поднять свой рейтинг?
Выход из Совета Европы в чем-то выгоден российской власти. Во всяком случае, такое решение весьма в духе времени — противопоставить себя Западу. Но даже многие российские политики, разделяющие принцип «раз вы так, то мы еще хуже», очень опасаются того, к чему это может привести, — изоляции России. Комментарий Сергея Нарышкина о возможности отмены моратория на смертную казнь — тому подтверждение. «У нас есть собственные принципы, которые соответствуют многим позициям, нормам, конвенциям и другим документам Совета Европы. Поэтому, конечно, базовым принципам, которые мы разделяем, мы будем соответствовать», — отметил председатель Госдумы.
Россия и Европа слишком по-разному воспринимают сам Совет Европы. Для российских властей это орган, навязчиво диктующий суверенной и «вставшей с колен» России, как надо защищать права человека, как применять законодательство, как вообще себя вести. Неудивительно, что российское общество воспринимает Совет Европы как клуб для бессмысленных переговоров.
Для большинства европейских политиков Совет Европы — это площадка для дискуссии и диалога. Причем она не ограничивается Парламентской ассамблеей. Объяснимое недовольство российской стороны временным лишением права голоса в ПАСЕ не должно усугубляться расставанием с СЕ в целом.
