Убийство Бориса Немцова породило массу толков. Не стихают и не скоро стихнут дискуссии о том, кто был исполнителем преступления, а кто заказчиком; кому было выгодно это убийство; случайно ли оно было совершено накануне марша протеста, одним из организаторов которого был Борис и так далее. К сожалению, не имея необходимой профессиональной квалификации, не могу принять участия в обсуждении этих технических аспектов преступления.
Но я могу обсудить другой, не менее важный, как мне кажется, вопрос – о состоянии психологического климата нашего общества, в котором было совершено убийство Бориса Немцова.
Сказать, что этот климат обладает хоть какими-то признаками моральности, означало бы чрезвычайно себе польстить. Можно ли назвать моральным климат, в котором демонстративное и наглое убийство крупного политика выводит на улицы Москвы всего 50-70 тысяч человек, а в других городах и того меньше? Для сравнения: во Франции убийство членов редколлегии сатирического журнала вызвало, как известно, спонтанные многомиллионные демонстрации протеста и жесткую реакцию со стороны государства.
Можно ли назвать моральным климат, в котором сотрудники наших посольств в нескольких ведущих странах мира выкидывают вечером цветы, свечи и портреты Бориса Немцова, принесенные гражданами этих стран к зданиям посольств на следующий после убийства день?
Можно ли назвать моральным климат, в котором целый ряд наших известных политиков позволяет себе буквально через несколько часов после убийства публично вещать непристойный бред, вроде, например, того, что убийство Немцова — это дело рук США, пытающихся таким образом решить свои финансовые проблемы и поссорить Россию с Европой? Или что это убийство организовано властями Украины, решившими отомстить Немцову за то, что он плохо отрабатывал деньги, выданные ему в Киеве для антироссийской деятельности? Или что это результат бытового конфликта, спровоцированного тем, что Немцов был красив, привлекателен и любвеобилен?
Можно ли назвать моральным климат, в котором на похоронах убитого политика не было никого из высшего эшелона власти страны - ни президента, ни председателя правительства, ни спикеров Думы и Совета Федерации?
Все эти сугубо риторические вопросы поднимают главный вопрос по существу: каким образом наше общество оказалось сегодня в состоянии глубокой нравственной деградации, допускающей публичные проявления духовной порнографии?
Думаю, что важнейшим фактором этой деградации является консолидированная деятельность наших государственных и окологосударственных телеканалов, которые на протяжении последних месяцев с нарастающей интенсивностью отравляли и продолжают отравлять массовое сознание грязной ложью о происходящем в Украине и на Западе. Которые насаждают представление о несогласных с политикой государства как о «пятой колонне» и национал-предателях. Которые превращают в норму политического поведения злобу, агрессию и нетерпимость. Иными словами, настойчиво и упорно формируют и поддерживают психологический климат, в котором стерты грани между приличным и непристойным, в котором допустимы и даже похвальны призывы к уничтожению оппонентов, в котором понятия «либеральные свободы» и «общечеловеческие ценности» являются признаками русофобии, зато комфортно чувствуют себя откровенно нацистские и радикальные националистические группировки.
Весьма успешная работа центральных телеканалов по промыванию мозгов российским гражданам вполне может быть названа «соблазнением малых сих». Потому что наши «рядовые» телезрители в большинстве своем не знают иностранных языков, не бывали за границей, а сведения о жизни и политике других государств получают из «ящика». Они не искушены в тонкостях пропаганды, не знают, что ложь представляется тем достовернее, чем более она чудовищна, и потому готовы поверить всему, что «показывают по телевизору».
Зарядить «малых сих» ненавистью к внешним и внутренним врагам Родины довольно легко. Ведь речь идет не о формировании новых ценностей и установок, а об активации («прайминге») глубоко укорененных в российском массовом сознании компонентов авторитарного синдрома. Между тем, телемастера — комментаторы, ведущие политических ток-шоу, топ-менеджеры телеканалов и программ — в отличие от своих зрителей далеко не наивны. Они-то иностранными языками владеют и наверняка знакомы с книгами и статьями об эффективности телевизионной пропаганды и влиянии телеэкранной агрессии на массовое сознание. Они хорошо понимают, что телевидение является мощнейшим «социальным настройщиком», способным притуплять у зрителей чувствительность к восприятию насилия, превращать агрессивные реакции в нормы поведения, а агрессора — в образец для подражания. Не могут они не понимать, что в формируемом ими психологическом климате вероятность политических убийств резко возрастает, а вероятность массового отпора таким убийствам стремится к нулю.
Так зачем же они это делают? Их личная мотивация мне не интересна. Кто-то «рубит бабло», кто-то карьеру делает. Это не так уж важно. Куда важнее политическая цель или, если угодно, функция этого климата. Для чего он нужен? Чтобы провоцировать смертоубийства? Конечно, нет. Его функция иная — обеспечить «политическую стабильность», а точнее поддержку населением власти, несмотря на все грубейшие политические ошибки последнего времени. Ошибки, которые втянули нашу страну в противостояние с большинством ведущих держав мира, спровоцировали глубочайший внутриэкономический кризис и затяжную войну с Украиной.
Кто конкретно повелел такой климат создать, также не столь уж важно. Потому что этот климат призван защищать не отдельные персоналии, а всю нашу нынешнюю политическую систему и наполняющую ее политическую элиту (да, простит мне Господь это слово).
Категорическим императивом, лежащем в основе этого климата является защита статус-кво «любой ценой». Но это игра со спичками у бочки с бензином. Потому что чем грубее ошибки политиков, тем выше агрессивность нагнетаемой психологической атмосферы, тем опаснее происходящие в ней процессы, а значит, и выше цена. Состоявшийся в Москве 21 февраля 2015 «Антимайдан» — демонстрация невесть откуда повылезавших озлобленных йеху, предводительствуемых циниками — индикатор чудовищной накаленности описываемого «стабилизирующего» климата. Убийство Бориса Немцова, вялая реакция на него со стороны общества и непристойная реакция нашей политической элиты — его побочные плоды. Боюсь, что не последние. И совсем не уверен, что следующими жертвами подобного климата будут исключительно «либералы». Джинна политической нетерпимости лучше не выпускать из бутылки. Даже если сгораешь от желания побольше заработать или угодить начальству. И даже если бескорыстно стремишься обеспечить политический статус-кво. Дело в том, что у этого джинна собственная логика, и соображения своих освободителей он в расчет не принимает.
В заключение скажу, что единственным средством обеззараживания процессов жизнедеятельности нашего центрального телевидения является сегодня пробуждение у образованной части общества почти заснувшего морального чувства. Необходимо перестать отмахиваться от грязи, фонтанами бьющей с телеэкранов («черт с ними, пускай делают что хотят»). Первостепенная задача — начать адекватно и публично реагировать на ложь. Публично, демонстративно, а не стыдливо бойкотировать морально грязные ток-шоу и псевдоаналитические программы. Комментировать телевизионные программы в социальных сетях. Помогать друзьям и знакомым разбираться в сложившейся ситуации, стараясь хотя бы вокруг себя сбивать градус политической паранойи.
Понимаю, что по сравнению с мощью телевидения предлагаемые меры могут показаться смешными. Знаю, что, по мнению многих моих коллег, демократические преобразования важнее борьбы за моральное оздоровление общества. Да, преобразования эти, конечно, важны. Но в гнилой, аморальной атмосфере любые демократические инициативы обречены на провал. К чему привели честные выборы в Веймарской республике, проходившие в атмосфере истерической озлобленности, слишком хорошо известно. Результат наших либеральных реформ, проводившихся в обществе, в котором господствовала авторитарная система ценностей и ожидание чуда (вот, прогоним коммунистов, и «через четыре года здесь будет город-сад»), также известен. Поэтому, какими бы наивными ни казались меры по ослаблению общественной озлобленности и истерии, они необходимы. И самый малый эффект, который они могут принести — это хотя бы небольшое поначалу снижение вероятности политических убийств. Вижу в этом не только социальную задачу. Считаю это нашим моральным долгом, долгом чести перед Борисом Немцовым.
