В европейской прессе с осени прошлого года одной из самых обсуждаемых тем стал возможный выход Греции из Евросоюза в случае победы на парламентских выборах левой партии СИРИЗА. По этому поводу появился даже меткий термин Grexit. Избирательные лозунги и обещания левых носили откровенно популистский характер, а главную вину за продолжительный экономический кризис в стране и огромные государственные долги они возлагали на так называемую Тройку кредиторов — Еврокомиссию, Европейский центральный банк и Международный валютный фонд.
Как и ожидалась, СИРИЗА на выборах в январе получила большинство. Харизматичный лидер партии Алексис Ципрас, принципиально игнорирующий галстуки, сформировал и возглавил правительство. Пост министра финансов он предложил не менее экстравагантному экономисту Янису Варуфакису, известному критику единой финансовой системы еврозоны и политики ЕЦБ.
Выборы прошли, настало время реальной политики. Общая задолженность Греции на момент прихода левых к власти превысила 300 миллиардов евро, государственная казна была пуста, в конце февраля истекал срок обязательных выплат по кредитам. Страна стояла на грани дефолта — под угрозой оказались зарплаты бюджетникам и пенсии. В этой ситуации
масла в огонь подлил министр Варуфакис, заявив буквально на второй день нахождения в должности, что Греция обнулит все свои долги перед Тройкой. Это заявление чуть не обрушило всю греческую банковскую сеть — предприниматели, инвесторы, простые вкладчики начали поспешно выводить деньги из страны.
Левое правительство оказалась зажатым в тиски: с одной стороны, исполнять предвыборные обещания по отмене курса жесткой экономии, восстанавливать сокращенные рабочие места и социальные выплаты означало банкротство национальной экономики, отказ от евро и потеря возможности кредитоваться в ЕС; с другой — искать диалог с Брюсселем, договариваться с Тройкой о реструктурировании долгов, проводить реформы по европейским рецептам грозило потерей политического лица в глазах избирателей. Новому премьер-министру пришлось балансировать на краю пропасти.
Сразу после инаугурации Ципрас демонстративно посетил посольство России в Афинах, словно намекая, в какую сторону может повернуться греческая политика, если Евросоюз будет мешать левым реформаторам. Однако Запад этот намек лишь принял к сведению, настаивая на том, что финансовые обязательства никто не отменял и надо садиться за стол переговоров, чтобы спасать экономику Греции.
Ципрас и Варуфакис отправились в европейское турне, общались с главами государств, министрами финансов, комиссарами Еврокомиссии, влиятельными парламентариями. Первый раунд удалось более-менее успешно преодолеть — Еврогруппа, которую образуют министры финансов стран, пользующихся денежной единицей евро, согласилась продлить программу финансовой поддержки Афин до июня 2015 года при обязательном условии: греческое правительство должно до конца апреля подготовить убедительный план экономических реформ.
Второй раунд начался с греческих предложений по реформам и консультаций с европейскими партнерами по их содержанию. Здесь и случился берлинский казус. Министр финансов Германии Вольфганг Шойбле, который жестко проводит в жизнь принцип «нельзя тратить больше, чем зарабатываешь» и впервые с 1969 года добился для немецкой экономики бездефицитного бюджета, после встречи с Варуфакисом резко раскритиковал предлагаемые греческой стороной меры по выходу из кризиса, назвав их не реформами, а имитацией.
Греки сильно обиделись. Из Афин в адрес Берлина полетели разные нехорошие слова и даже угрозы, мол, прежде чем поучать, немцы должны выплатить многомиллиардные репарации за нацистские преступления на греческой территории и за то, что во время войны незаконно изъяли из Национального банка Греции финансовые средства на нужды вермахта. В случае отказа предлагалось конфисковать собственность немецких госучреждений и фирм.
В ответ в Берлине серьезно заговорили о том, что выход Греции из зоны евро будет не такой уж большой потерей, правда придется списать почти 65 миллиардов евро греческих кредитов, но лучше пожертвовать деньгами, чем дальше иметь дело с такими партнерами. Если же греки серьезно намерены и дальше сотрудничать с ЕС и, в частности, с Германией, то для этого сотрудничества должен непреложно действовать принцип: деньги в обмен на реформы. Вновь актуализировался популярный 3-4 года назад лозунг радикальных немецких националистов «Хватит содержать Грецию!»
Первым из греков, кто понял, что конфликт с немцами может завести слишком далеко, был премьер-министр Ципрас и стал искать возможность пообщаться с канцлером Германии Ангелой Меркель. В неофициальной форме он намекнул немецким представителям, что не понимает, почему его до сих пор не пригласили в Берлин. На что
греческому премьеру дали совет: обратитесь в ведомство федерального канцлера и сами попросите о встрече. Ципрас последовал рекомендации — дату официального визита назначили на 23 марта.
И все-таки первая встреча Меркель и Ципраса состоялась в неофициальном формате в кулуарах прошедшего на прошлой неделе саммита глав ЕС в Брюсселе. Более трех часов канцлер беседовала с греческим премьером. Подробности беседы не раскрывались, тем не менее, исходя из правительственного заявления и выступления Меркель накануне этой встречи в бундестаге, можно заключить, что для главы немецкого кабинета греческий кризис представляется на данном этапе наиболее серьезным испытанием на прочность всего Евросоюза, и от того, какой выход из него будет определен, зависит будущее всей Европы.
Без внимания Берлина не остается и то обстоятельство, что в условиях противостояния ЕС и России
из-за украинского конфликта Москва готова использовать малейшие разногласия в рядах европейских союзников, и в этом смысле уход Греции из еврозоны может стать подарком для Кремля.
Тем более, что на начало апреля запланирован визит Ципраса в Россию, а российские власти уже намекнули на возможное исключения Греции наряду с Кипром и Венгрией из списка европейских стран, подпадающих под антизападные санкции.
После неформального общения с Меркель в Брюсселе премьер-министра Греции приняли в столице Германии по высшему разряду, показав тем самым, что возникшие между Берлином и Афинами разногласия можно считать временным недоразумением. И хотя, по сообщениям немецкой прессы, Ципрас якобы привез для согласования с Меркель развернутый план греческих реформ, сама канцлер в ходе совместной пресс-конференции подчеркнула, что не Германия будет принимать решение по предлагаемой реформаторской концепции — оценку ей даст Тройка, а окончательный вердикт вынесет Еврогруппа. В свою очередь, премьер Греции отметил: «Нет иного пути кроме диалога, чтобы преодолеть трудности».
…Как-то на одной из пресс-конференций канцлера Германии спросили: не станет ли новое греческое правительство «троянским конем» Москвы для Евросоюза? Меркель как всегда серьезно ответила, что, не являясь глубоким знатоком мифологии и истории античной Греции, предпочитает иметь дело с современными политическими реалиями.
