Сотрудник Фонда борьбы с коррупцией Георгий Албуров обвиняется в том, что снял с забора один из многочисленных рисунков местного дворника Сергея Сотова. Чтобы подарить Навальному на день рождения. Знал бы Албуров, как аукнется его подарок!

За расследование «кражи» (ст. 158 УК РФ) взялись ФСБ (не местное управление — федералы!) и управление СК по особо важным делам о преступлениях против государственной власти и в сфере экономики. Дворник Сотов, оценивший работу в 100 рублей, позже заявил, что не хотел писать заявление о пропаже картинки (ДВП, бумага, смешанная техника). Что его «обманули» полицейские и люди, которые представились сотрудниками администрации Владимирской области. Но дело к тому времени уже велось с картинным размахом: прослушки, контроль за пересечением границы, искусствоведческая экспертиза. Глава СК Бастрыкин лично жаловался генпрокурору Чайке, что его заместитель не утвердил обвинительное заключение с первого раза…

Я даже немного завидую Жоре Албурову. Каких-то восемь лет назад мы с ним давились макаронами в общежитии «Вышки». Уфимец Жора поступил туда со своим земляком Тимуром. Вместе они напоминали главных героев фильма «Джей и молчаливый Боб» — с той разницей, что молчаливым был не широкий Жора, а каланча Тимур. Тимур вставлял свои замечания, только когда разговор шел о судьбах Родины. Тимур — сталинист. А Жора — либерал. Но как-то они уживались на соседних раскладушках.

Уже тогда проницательный человек мог бы разглядеть в Жоре политика.

А теперь его обсуждают Бастрыкин и Чайка. Пасет ФСБ. Ведут «важняки» из отдела по преступлениям против государственной власти… (Да где вы были, когда я с ним макароны варил!)

И грозит ему пять лет лишения свободы.

От «выставки» Сергея Сотова на зеленом заборе вдоль Вокзального спуска ничего не осталось. Сейчас здесь висят только рекламные листовки магазина «Магнит». Дворник снял всю свою «социальную графику» из-за ажиотажа вокруг его имени. Прохожие и попрошайки помнят, что на заборе висели «какие-то лозунги про наркотики», но о «плакатном деле» владимирский обыватель не знает. «Слышал что-то по радио», — за полчаса, что я расспрашивал местных у этого самого забора, так ответил один-единственный человек.

А вот сотрудники райсуда, наоборот, запомнят фабулу дела наизусть. Такого количества слушателей здесь еще не видели. В зале оказалось человек сорок. Причем многим не хватило мест, но приставы никого не выгнали, а судья Евтухов разрешил всем операторам снимать заседание. «Если кому-то сложно отвечать на вопросы стоя, можно сидя, — обратился он к сторонам. — Отводы есть? Спасибо за доверие». «Непуганый суд какой-то», — шептались в задних рядах.

— 4 июня 2014 года, реализуя преступный умысел, Георгий Албуров и Никита Кулаченков (сотрудник навальновского Фонда борьбы с коррупцией; уехал из России, материалы в отношении него выделены в отдельное производство. — Н.Г.) прибыли к деревянному забору, — с серьезным лицом читал обвинительное заключение молодой прокурор Володин. — Они тайно похитили чужое имущество — рисунок, который затем передали жене Навального, неосведомленной о преступлении.

Защита Албурова возразила, что не принадлежащий никому забор не может быть признан местом хранения имущества, а значит, состава преступления нет.

Перешли к допросу потерпевшего. Сергей Сотов, 62 года. Мешковатая вязаная синяя жилетка поверх рубашки, растерянный вид. Дворник при общежитии. Пенсия — 10 тысяч, оклад — 5. Когда-то окончил техникум на художника. Работал оформителем на заводе. «В собственности есть дача. Правда, принадлежит жене. Бывшей. Достижения? В 92-м году краеведческий музей 12 картин взял. Отражаю жизнь, хочу дать понять, что хорошо, а что плохо. Живу своими работами, чувствую в этом свое предназначение». Повесил плакаты на заборе вдоль Вокзального спуска, потому что это «как эскалатор в Москве». Через неделю-полторы навещал, слушал отзывы прохожих. Картины пропадали и раньше. «То дождь смоет, то клей отойдет. А иногда и снимут». Обратиться в полицию «мысли не было», «сразу новые плакаты вешал».

— А тут иду вечером, подходят какие-то люди. «Сергей Николаич, у вас картины пропадают?» Ну пропадают. «А вот полицейский автомобиль. Хотите заявление написать?» Ну давайте попробуем… Я оцениваю картину в пять тысяч рублей, — вопреки своим первоначальным показаниям смущенно заявил Сотов. — Почему пять? Ну не миллион же за нее просить. А за пять тысяч продал бы.

— А как можно было узнать, что это ваш рисунок? — полюбопытствовала адвокат Албурова Анна Полозова.

— Подписи на рисунках я не ставил, — признал Сотов.

Сотрудник владимирского МВД Дмитрий Мясников, который принял заявление у Сотова, также не смог вспомнить неизвестных, которые обратились к нему на улице с просьбой помочь художнику. Еще с десяток свидетелей, вызванных по повестке, в суд не явились. Следующее заседание состоится 31 марта.

— Сотов, продайте картину! — кричали вслед дворнику, которого адвокат проталкивал сквозь толпу журналистов в сторону машины с водителем.

— В другой раз! — махнул рукой Сотов.

Жора говорил на камеры, что считает это абсурдное дело местью за «дачинг» — так называют расследования ФБК о загородной недвижимости больших чиновников.

А у ворот суда либерала Албурова ждал его приятель, сталинист Тимур. «Ну как же? — удивился Тимур, когда я в шутку спросил, что побуждает его поддерживать Албурова. — Жора ведь тоже считает неправильным, когда у одного человека много дач».

Восемь лет его не видел, а он все тот же.