В пятницу Алексея Навального попытаются в очередной раз посадить — по-настоящему, в тюрьму (в четверг стало известно, что заседание перенесено — Ред.). Прокуратура настаивает, что оппозиционный политик нарушил условия, определенные приговором Кировского областного суда. Да, это тот самый случай, когда он «украл лес», был приговорен к пяти годам колонии и арестован прямо в зале суда, но на следующий же день освобожден по ходатайству прокуратуры под подписку о невыезде. С июля 2012 года прошло неполных три года, которые вместили в себя и громкую предвыборную кампанию в Москве, и десять месяцев домашнего ареста, и еще два обвинительных приговора по уголовным делам, и еще один условный срок.
У Навального сложились нелинейные отношения с правоохранительной системой. Он ни разу не был оправдан, более того, с тех пор, как в отношении него было возбуждено первое уголовное дело (тот самый «Кировлес»), оппозиционеру систематически не везет и в гражданских спорах. Суды охотно удовлетворяют требования следствия, прокуратуры и ФСИН о домашнем или административном (за участие в несогласованных массовых мероприятиях) аресте, но в СИЗО Навальный провел только одни сутки в Кирове, хотя в совокупности прокуроры требовали для него 15 лет.
Относительная «неуязвимость» политика все дороже обходится его окружению. Вот сухая статистика: один реально осужденный (брат), один условно осужденный (деловой партнер), один приговоренный к обязательным работам (сотрудник отдела расследований), один под домашним арестом (член избирательного штаба), трое в федеральном розыске (член избирательного штаба, экс-директор ФБК и его супруга), один под подпиской о невыезде (член избирательного штаба).
Такой вот тонкий намек всем, кто собирается делать совместные проекты с Алексеем Навальным. А таких набралось уже шесть партий, решивших выступать на выборах единым списком от демократической коалиции. Благодаря тому что она формируется на базе РПР-ПАРНАС, имеющей право выдвигать кандидатов на выборах в Госдуму без сбора подписей. Но в нашем политическом пространстве нельзя забывать и об особом — уголовном — фильтре.
Алексей ПОЛУХИН, «Новая»
Хроника уголовного преследования
Дело «Кировлеса» (май 2011-го — октябрь 2013-го)
Кто и что украл: Алексей Навальный, в 2008—2009 годах советник губернатора Никиты Белых, и Петр Офицеров, директор ООО «Вятская лесная компания», похитили 10 тысяч кубометров леса, чем причинили ущерб в 16 с лишним миллионов рублей.
Что им за это было: Алексей Навальный и Петр Офицеров в июле 2013 года приговорены к пяти и четырем годам колонии, апелляционная инстанция заменила реальный срок на условный.
При чем здесь Навальный: основной фигурант дела.
Дело «Ив Роше» (декабрь 2013-го — февраль 2015-го)
Кто и что украл: братья Алексей и Олег Навальные навязали «Ив Роше» заключение договора с компанией «Главподписка» по перевозке корреспонденции по маршруту Москва—Ярославль. С особым цинизмом: по ценам ниже, чем у конкурентов, также имевших контракты с французами, чем причинили имущественный ущерб в особо крупном размере.
Что им за это было:Олег Навальный получил три с половиной года реального срока и отбывает его в ИК-5 Орловской области, Алексей Навальный приговорен к такому же сроку условно.
При чем здесь Навальный: соучастник преступления, остававшийся, согласно приговору, на вторых ролях.
Дело об интернет-кошельке (май 2014-го — н.в.)
Кто и что украл: Владимир Ашурков, Константин Янкаускас и Николай Ляскин, принимавшие активное участие в предвыборной кампании Навального, баллотировавшегося на пост мэра Москвы в сентябре 2013 года, внесли пожертвования в избирательный фонд от своего имени и открыли интернет-кошельки для тех, кто также хотел поддержать кандидата рублем (по российскому законодательству прямое перечисление денег на счет кандидата через интернет-сервисы запрещено. — Ред.). Следствие полагает, что 10 миллионов рублей, поступивших от граждан, были похищены.
Что им за это было: Константин Янкаускас 10 месяцев находится под домашним арестом, Николай Ляскин — под подпиской о невыезде, Владимир Ашурков получил политическое убежище в Великобритании. Все трое — в статусе подозреваемых.
При чем здесь Навальный: благодаря активной работе предвыборного штаба занял второе место на выборах мэра и мог выйти во второй тур.
«Картинное дело» (июнь 2014-го — апрель 2015-го)
Кто и что украл: группа лиц по предварительному сговору похитила картину художника-любителя Сергея Сотова, размещенную на заборе в городе Владимире. В составе группы лиц следствием (при участии генералов ФСБ и СКР) были установлены сотрудники Фонда борьбы с коррупцией Георгий Албуров и Никита Кулаченков.
Что им за это было:Георгий Албуров признан виновным и осужден к 240 часам исправительных работ. Никита Кулаченков покинул страну и находится в федеральном розыске.
При чем здесь Навальный: по версии следствия, картину (она же — «бумажный плакат») украли, чтобы подарить ему на день рождения.
«Дело писателей» (декабрь 2014-го — н.в.)
Кто и что украл:Александра Маркво, супруга Владимира Ашуркова, по версии следствия, похитила из бюджета Москвы 2 миллиона рублей. Якобы ее компания «Бюро 17» фиктивно арендовала площади для проведения городских книжных фестивалей и не вполне честно использовала призовой фонд.
Что им за это было: Александра Маркво, как и супруг, получила политическое убежище в Великобритании и находится в федеральном розыске.
При чем здесь Навальный: в свое время принял на работу Ашуркова, который ранее женился на Маркво.
Боковой тренд
Единственное уголовное дело, возбужденное в отношении самого Алексея Навального и притом имеющее формальные признаки политического, — дело о клевете в отношении муниципального депутата Лисовенко (потому что он представитель власти). Хотя здесь мы, скорее всего, имеем дело с «низовой инициативой». Лисовенко счел себя оскорбленным потому, что в твиттере Алексея Навального он был назван «упоротым наркоманом». Парадокс в том, что как раз в это время оппозиционный политик находился под домашним арестом без права пользования интернетом. ФСИН, которая пользуется любым случаем, чтобы заменить домашний арест на содержание в СИЗО, а условный срок — реальным, провела проверку, но никаких нарушений не выявила. Все это, однако, не помешало признать Навального виновным. Он был приговорен к выплате штрафа в 300 тысяч рублей и официально стал рецидивистом, даже не выходя из дома.
Подготовила Пелагея БЕЛЯКОВА
Фигуранты — «Новой»
Константин ЯНКАУСКАС, муниципальный депутат района Зюзино:
— Дело об интернет-кошельке не двигается. Почему? Кажется, ответ надо искать в переписке, опубликованной «Шалтаем-Болтаем». Кураторы из АП так и рекомендуют: перевести дело в вялотекущий режим, чтобы оно висело дамокловым мечом над Ашурковым и изолировало Навального от крупных спонсоров.
Серьезно обсуждать собственно правовые аспекты нашего дела невозможно, потому что их нет. Дело о мошенничестве, то есть о хищении чужого имущества, возбуждено в отсутствие потерпевших. При этом следователи называют точную сумму ущерба — 10 миллионов рублей, которые мы с Ашурковым и Ляскиным якобы похитили. За десять месяцев моего домашнего ареста следствие хотело опросить сначала триста человек, потом восемьсот, теперь тысячу. Люди сообщают в соцсетях, как им на допросах прямо предлагают написать заявление о признании себя потерпевшими, — и ни одного такого заявления до сих пор нет.
До суда 14 апреля мне даже запрещали отправлять депутатские запросы и вести прием жителей. Каждый раз при продлении домашнего ареста мы отдельно ходатайствуем разрешить исполнять эти обязанности — и каждый раз суд отказывает. Мотивация властей понятна: я — один из самых неудобных депутатов. Конечно, мое дело — составная часть кампании против команды Алексея Навального, к которой в широком смысле этого слова я себя тоже отношу.
Все уголовные дела против самого Алексея и его соратников очень похожи по стилистике. Правоохранительными органами искусственно криминализируются самые обыкновенные действия, потерпевшие в деле либо отсутствуют, либо появляются после настойчивых просьб «вежливых людей» из Следственного комитета.
Домашний арест, конечно, непростое испытание, хотя и не тюрьма. Первые полгода мне вообще было запрещено покидать квартиру, из дома я выходил, только чтобы поехать в суд на продление ареста. Психологически это очень непросто, особенно когда ты ведешь активный образ жизни: встречи с жителями, заседания депутатов, постоянные инспекции по району и так далее. И вдруг даже позвонить никому не можешь. Я каждый год поздравляю своих школьных учителей с Новым годом, в этот раз не смог. За это, например, обидно.
Николай ЛЯСКИН, политический активист:
— Мне непонятно кто там в СК сидит и придумывает эти смешные дела. За 10 месяцев, пока я под подпиской о невыезде, со мной не провели ни одного следственного мероприятия.
Владимир АШУРКОВ, политэмигрант:
— Дела против меня и моей супруги связаны исключительно с моей политической деятельностью.
Никита КУЛАЧЕНКОВ, сотрудник ФБК, объявлен в федеральный розыск:
— Несомненно, «картинное дело» было возбуждено именно потому, что мы, его фигуранты, являемся сотрудниками ФБК. Но я лично вижу и личные мотивы: руководители СК и прокремлевских организаций нашли, за что зацепиться.
Георгий АЛБУРОВ, сотрудник ФБК:
— Дело, возбужденное в отношении меня, политически мотивированное и направлено на устрашение сотрудников фонда. Практически каждый из сотрудников побывал на допросе. Это уголовное дело дало возможность проводить обыски в помещении фонда и квартирах его сотрудников. Цель была — напугать людей. Но именно ее они не достигли, ни один сотрудник не уволился, и мы не боимся. Нам некуда бежать, у нас нет другой родины.
