Тяжело больная девушка, ее сумасбродная подруга и волшебная Воробьиная река, в которую нужно лечь, чтобы выздороветь, чтобы продолжить жить. Такова новая книга Татьяны Замировской — исцеляющая река, возвращающая читателю доверие к тексту, радость точного слова. Эти рассказы написаны пронзительным юным голосом и немного птичьим языком. Как будто их хором сочиняли человек и птица. Тут и там — цепочки следов-метафор, волшебные перышки, маленькие афористичные сокровища. Писать рецензию на этот сборник по меньшей мере странно. Это как давать свидетельские показания о чуде. Или составлять медицинское заключение об умершей три года назад птичке, которая неожиданно, на глазах, ожила.
Практически все истории сборника — остросюжетные будничные драмы, разыгранные на двоих. В них, как правило, действуют два человека. Предполагаемый «ты» и непостижимый, загадочный Другой. Во всех рассказах присутствует герой, который живет здесь, с нами, в реальном мире. Ему по разным причинам приходится взаимодействовать с Другим, не совсем от мира сего. С другом, умершим несколько лет назад. С призраком, ненадолго затесавшимся из прошлого. Со своей детской курортной любовью. Потусторонний герой зачастую является знаком вероятной, но так и не случившейся жизни. Дразнящим и болезненным артефактом несостоявшегося.
На Новый год в доме отдыха собирается компания, которая дружит со студенческих лет, а также их мертвые любовники, умершие жены и нерождённые дети. Прошлое и настоящее накладываются в этих рассказах друг на друга, реальность мастерски перекручена лентой Мебиуса: мечта становится явью, а потустороннее на некоторое время вторгается в жизнь. Происходят встречи с невозможным. Которое на самом деле — наши параллельные, так и не воплотившиеся жизни, вечно ранящие этим своим «что было бы, если бы». Все самое сокровенное и воображаемое становится утраченной версией жизни, от которой еще ощущаются фантомная боль. От нее нельзя избавиться, потому что притупление такой боли означает необратимую метаморфозу души, окончательную утрату юности да и жизни вообще.
Драма упущенной тропинки исследуется автором кропотливо, детально, то пристальным взглядом репортера, то с поистине детским, трепетным вниманием к любым второстепенным штришкам, ведь они обрамляют и усиливают наше вечное: «могло бы быть, но так и не произошло». И обостряют растерянность от этой, очевидной, нынешней жизни. В которой водятся вестники наших неслучившихся биографий и призраки всех, кого можно было спасти и вернуть.
В заброшенном доме навсегда задержалась осень 2007 года, но это довольно трудно использовать, чтобы предупредить самого себя и уберечь от ошибок друзей из прошлого. Необходимость выбора себя и своей судьбы всегда обостряет запредельное. Отдельные рассказы посвящены границе между жизнью и смертью, явью и сном, мастерски раскрывая вероятность хотя бы мимолетного контакта этого мира и всего того, что, вполне возможно существует. Герои все равно остаются с обезоруживающей очевидностью жизни. И с ускользающим солоноватым привкусом иного, которое всегда немного предупреждение, совет, оберег на будущее — чтобы не оступиться, чтобы не сбиться с пути.
Уезжающая навсегда в Америку беременная четырнадцатилетняя Ляля переживает один и тот же, без конца повторяющийся день прощания с друзьями, со своей детской любовью. В этой книге вообще много очищающей сизой печали. Скорее всего, она написана для тех, кто боится и не умеет взрослеть, опасаясь необратимости превращения и последующей скудноватой рутины бытия. Но, как бы мы ни противились и не хитрили, жизнь и смерть все равно найдут способ нас одурачить. Они щедро предоставляют маленькие драмы, целую галерею ситуаций, в каждой из которой присутствует осознание необходимости выбора, граница между желаемым и возможным. Пересекая ее герои «Воробьиной реки» все же превращаются в себя окончательных. «В уже не таких интересных» взрослых людей, существующих без изменений, без утрат, в русле реки-судьбы.
Мир Замировской соткан из сотни звуков, запахов, деталей, описанных пронзительно и точно. Это тревожный, но в то же время довольно уютный мир тихих улочек и дворов, в котором присутствует прозрачность и умиротворяющая очевидность будней. Здесь нет душераздирающих трагедий. Нет больших слез. Здесь можно спокойно жить, если ты готов смириться. Если ты готов зажмуриться и принять. Но герои сборника удивительны именно тем, что сохранили способность искать, противиться, оказываться на грани. Поиска, перемещения, трансформации. Для них еще возможны странные несовпадения, встречи с умершими, кратковременные провалы в прошлое, неожиданное пробуждение в мире ином. В конечном счете, пересечение границ оказывается не таким уж фатальным. Каждый, кто хочет, находят в этих рассказах дорогу назад. Все, кто хотел вернуться — возвращаются. Здесь все, кто хотят выжить — живут. А кто хочет быть вместе, избегают разлуки.
Для объяснения любой ситуации автор чуть отстраняет происходящее. Это как кратковременное опьянение абсентом, после него наступает состояние кромешной ясности. Рассказы сходны с действием не смертельного, милого сердцу яда, почти лекарства — они чуть туманят рассудок. Они свихивают и сводят с ума, чтобы впоследствии возникла утешительная и всепрощающая ясность. Макс Фрай очень точно пишет на обложке: о чувстве выздоровления после тяжкой болезни, которое приходит после чтения этих историй.
Маленькие драмы пересечения границ, собранные под одной обложкой, превращаются в целую науку осознания не своей, ненастоящей, фальшивой жизни. Которую все же можно вовремя вычислить, обезвредить и избежать. Ведь волшебная, пусть даже и слегка студеная «Воробьиная река» исцеляет от бездействия, учит осознавать распутья судьбы, ее фальшивые коридоры, чужие тупики и всякие темные двери, за которые уж точно не стоит заглядывать. Или все же стоит заглянуть, чтобы обрети сизый испуг потустороннего. Чтобы спасти друзей из далекого прошлого. Чтобы помочь кому-то избежать большой боли и больших слез. Ведь всех и всегда можно предупредить и спасти в этом мире, в мире ином или хотя бы во сне…
Улья НОВА
