— Назовите пять книг, которые надо прочитать, чтобы понять современную литературу?
— У меня тысяча рублей: что купить, чтобы не потратиться зря?
— Вот вы все радуетесь, а почему здесь нет Быкова и Улицкой, это ведь неспроста?
Все четыре дня не умолкал читательский шум у стендов 300 издательств из 50 регионов страны, раскинувших свои шатры на самой красивой площади, какие есть в мире. Конечно, смотря на чей взгляд, но на мирный — 100 тысяч книг красят ее больше, чем танки, грохочущие по древним камням в дни парадов. Оборотная сторона этой красоты и амбициозности замысла — муки издателей и устроителей. Завозить такую массу книг, монтировать стенды, обустраивать пространство режимного объекта пришлось в одну ночь — после 10 вечера и до 7 утра накануне открытия.
Но праздничность самого открытия эти невидимые миру ужасы не омрачили: его статусность определил десант высоких начальников — председателя Госдумы и оргкомитета по проведению Года литературы Сергея Нарышкина, министра печати Михаила Сеславинского и его заместителя Владимира Григорьева, советника президента по культуре Владимира Толстого, министра культуры Владимира Мединского. А сияние летнего дня подняло настроение первых посетителей. Не говоря уж о явлении президента Путина: в наши времена считывания сигналов оно дало сокрушительный заряд бодрости приунывшим в кризис издателям.
Однако по-настоящему их обнадеживал лишь непоказной интерес публики. Пока не хлынул ливень, она прибывала с каждым днем. В пятницу ее было столько, что началась некоторая неразбериха. Пробиться к стендам, особенно маленьких издательств, сгруженных в один шатер, было сложно. Места разложить свои книги им явно не хватало, и, с таким трудом завезенные, они так и стояли не разобранными. Зато привольно раскинулись монополисты. Очередь в павильоны ЭКСМО, АСТ, «Просвещения», «Азбуки-Аттикус» не иссякала даже под дождем. Вызванное в ночь небесного водопада МЧС помогло укрепить не рассчитанные на катаклизмы сооружения, и в субботу народ продолжал толпиться на презентациях и выступлениях писателей. Их было — на любой вкус и на любые взгляды. Свои книги представили Владимир Познер, Александр Проханов, Александр Кабаков, Михаил Веллер, Никита Михалков, Захар Прилепин, Денис Драгунский, Мариэтта Чудакова, Андрей Аствацатуров, Татьяна Москвина, Эдвард Радзинский, Сергей Шаргунов, Евгений Водолазкин, Валерий Подорога, Александр Архангельский, Дмитрий Липскеров, Павел Басинский, Андрей Геласимов — список бесконечен, учитывая широкий охват: от антикварной книги до электронной, от полиграфических шедевров до учебников, от «Методов когнитивного анализа семантики» до «Золотого крючка».
Разнообразие плотских удовольствий оттеняло духовные. Если в начале XVIII века в книжной лавке Василия Киприанова у Спасских ворот Кремля на первом этаже продавались напитки, а на втором брали и читали книги, то сейчас напитки и всякая региональная экзотика — от пельменей с мясом черного краба до гаспачо всех цветов — распространились по всей площади. Когда-то она славилась торговыми рядами: бойко шли книги, гравюры, лубки. В наше продажное время ассортимент многажды расширен, но устроители явно учли этот исторический контекст. Пестрота книжных обложек, красочность шатров, разноцветие флагов, масса глазеющих по сторонам, ощущение избыточности и всеядности напоминали скорее ярмарку, чем фестиваль.
Ведь фестиваль, в отличие от ярмарки, это не столько выгодные покупки, сколько определенное идейное единение. Разумеется, замысел — приглашение страны к чтению — прекрасен, созданное многообразие — продуктивно, но идеологическая неразборчивость слову «фестиваль» не соответствуют. Да и территория в 23 тысячи квадратных метров не предполагает характерного для фестивалей плотного общения. Впрочем, особо ретивые посетители умудрялись покорить это пространство, поспевая на многочисленные чтения, лекции, презентации, спектакли, концерты в разных концах площади.
Особенно обнадеживало множество детей, увлеченных разнообразными интерактивными программами, творческими мастер-классами и играми. Забрезжила надежда: если фестиваль не станет единственным сыном Года литературы, то наши дети в конце концов усвоят мысль Герцена: «Умение читать хорошие книги вовсе не равносильно знанию грамоты».
Фото Виктории Одиссоновой
