— …ФМС говорит, что не существует такого гражданина РФ. Но вы ведь существуете?
— …Мы можем отвоевать вашу подпись, оплатить нотариуса и сводить вас к нему, чтобы принести в избирком копию паспорта.
Воскресенье, полдевятого вечера. В штабе «Парнаса» в Новосибирске полно народу, и многие не планируют уходить на ночь. Осталось полчаса на обзвон избирателей: позже беспокоить нельзя по закону. А это способ собрать доказательства для завтрашнего — финального — заседания избиркома.
В пятницу вечером рабочая группа избиркома зарубила подписи «Парнаса», и, получив список претензий, в штабе штудируют его нон-стоп, сутками. Забраковали 1495 подписей — чтобы пройти барьер, надо спасти 470. Но оказалось, что во многих случаях избирком не нашел ошибку, а ошибся сам. Оцифровывая подписи, в избиркоме опечатались в фамилии или адресе, а потом заявили: не нашли такого человека, не живет он там.
Второй по частоте тип ошибок — конфликты с устаревшей базой регионального управления Федеральной миграционной службы, по которой пробивали подписантов. Тех, кто менял паспорт в последние годы, УФМС не находит, заметили в штабе. Среди таких оказался даже сборщик «Парнаса» Кравец, переехавший в Россию из Казахстана только весной. Нотариально заверить свой паспорт для партии решаются восемь «несуществующих» человек. Еще пятнадцать просто присылают фото паспортов.
— Почему все фейлы оказываются нашими? — стонет волонтер Леша после очередного звонка, убедившись, что очередная претензия избиркома правдива. «Токсик» — емко описывают такую ситуацию в штабе. За время сбора подписей в штабе поймали и сдали полиции около 20 «токсичных» сборщиков, намеренно подделывающих подписи, но работу некоторых заметили только сейчас. Рядом звонит Антон Картавин, четвертый в партийном списке кандидатов, в тройку на праймериз не попал. Но до сих пор надеется на избрание: «Все мы оптимисты, иначе бы тут до сих пор не сидели!»
— Спросите в фейсбуке у Леонида Волкова, кто нас финансирует, он вам пришлет отчет: платежами по сто, по пятьсот рублей финансируют жители России. Никакой Америки тут нет. Я видел этот отчет! — Вадим в майке «Пришел. Увидел. Подписал» переубеждает строптивого избирателя до последнего. Вадиму только-только восемнадцать, и 27 июля у него вдвойне важный день: станет ясно, зарегистрировали ли «Парнас» и поступил ли он на экономфак.
На штабном компьютере наклейка, стилизованная под фантик знаменитой жвачки: «Love is… Сидеть на скамейке у штаба». «Это про Сашу», — хихикают волонтеры. Голубоглазый координатор сборщиков Саша, краснея, оправдывается: «Я просто строю человеческие отношения с волонтерами. Что? Они так лучше работают!»
…Все утро понедельника два волонтера скрепляют напечатанные за ночь листки жалоб — по каждой спорной подписи. К обеду на дверь штаба вешают табличку «Ушли в избирком за победой»: юристы и кандидаты идут на последнюю битву за подписи, группа поддержки ставит агиткуб у дверей и ждет.
«Оценивать базу ФМС не будем. Это вы потом будете доказывать в суде», — с порога заявила рабочая группа избиркома.
Вот, паспорт выдан в 2013-м году, — тыкал в бумаги глава штаба Леонид Волков. — УФМС до сих пор ничего о нем не знает. У нас нет ни возможности, ни обязанности доказать расхождения во всех 1313 случаях, если мы уже видим столько ошибок. Если от лекарства 15 человек умерли, вы ему будете доверять?
Аналогия не убедила. Не убедили и указания на ошибки, которые делал избирком, направляя запросы в УФМС.
— Как можно дать правильный ответ на неправильный вопрос? — интересовался Жданов.
— Можно не комментировать, пожалуйста? — вдруг повернулся председатель рабочей группы Сергей Лебедев.
— А вы и так уже по телевизору сказали, что у нас рисованные подписи!
— Я считаю, у вас рисованные подписи, — пожал плечами Лебедев.
— У нас ваш же эксперт ни одной не нашел! — возмутились в ответ юристы.
— Я не поняла, вы опять командуете? Вы всего лишь приглашены на заседание, — повысила голос одна из членов комиссии.
Споры довели до полиции. Юрист Иван Жданов заметил, что страница оригинала справки УФМС в руках избиркомовцев и копии, которую в пятницу выдали партии, не совпадают. «Мы эти три дня работали не с тем документом», — взвыли юристы. Жданов набрал 02. Но, как только полиция приехала, избирком молниеносно решил прервать заседание и так же молниеносно скрылся со всеми документами — показать полиции расхождения в справках не удалось.
Заседание рабочей группы возобновили через час. Оно все больше напоминало попытку пробить стену головой. Три представительницы избиркома скучковались за столом над сброшюрованными в три толстенных тома подписями, перестав озвучивать каждую подпись для парнасовцев. Юристы и Волков буквально нависли над ними, вскрикивая: «Человеку 30 лет, по-вашему, у него до сих пор паспорт, выданный в 14?!» или «У нас даже есть копия его паспорта, смотрите!» Женщины старались это игнорировать, а партийцы злились:
— Очевидные ошибки сплошняком, а вы с каменным лицом сидите!
— Организованная преступная группа может выглядеть и так, — хмыкнул Волков.
— Надо собирать материалы для суда, — грозно сказал первый номер списка Савин, имея в виду, похоже, не предстоящий в случае отказа суд по восстановлению «Парнаса» в бюллетене.
«УФМС имеют право сказать истину в последней инстанции и не нести ответственности, — переживал глава штаба. — Ставят печать — и что угодно становится правдой. Это неизбежно ведет к злоупотреблению». УФМС пересилил даже здравый смысл. В избиркоме забраковали даже подпись Дарьи Тимуровны — по мнению государственной базы, она должна быть Дарьей Тимуровичем. Верным признали мнение УФМС, что в номере паспорта подписанта должно быть пять цифр, а не шесть…
Член избиркома от «Единой России» Олег Пучков появился поздно, но ускорил процесс тем, что на возражения просто отвечал: «Нечего обсуждать, листай дальше». Напечатанные ночью жалобы отметилась одна за другой. Сторонники «Парнаса» переходили от бешенства к обреченности и обратно.
— Если вы снимаете всю подпись за маленькую ошибку, то и ваш запрос в УФМС должен быть недействителен, если в нем ошибка! Не может быть верного ответа на неверный вопрос! — рычал Жданов, тыкая в подписной лист. — Нет, я буду кричать, потому что люди два месяца работали! Фиксируйте на бумагу, — бесстрастно советовал ему избирком, как будто они не прямо сейчас рассматривают пачку письменных жалоб «Парнаса», а сегодня — не последний день для регистрации.
153 подписи удалось отвоевать. Но нотариально заверенные копии паспортов, ядерное доказательство штаба, так и не рассмотрели: после одиннадцати закрывают заседание. Остается надежда на Юрия Петухова — у него репутация самого честного в России главы избиркома. Итоговое заседание проходит в его кабинете в большой спешке — по закону избирком должен дать ответ до полуночи, когда истекает десятидневный срок после подачи подписей. Петухов дает слово и Волкову, и Жданову, выслушивает про Дарью Тимуровну и несовпадающий с копией лист — и назначает голосование. Быстрым поднятием рук партию снимают с выборов.
Когда кажется, что все кончилось, словом завладевает Волков: к изумлению комиссии, охраны и журналистов, он отказывается покидать кабинет, раз других способов повлиять на решение не осталось. Волков и два кандидата тройки — Егор Савин и Сергей Бойко — объявляют голодовку. Волков объясняет: ему нужно защитить свою репутацию и волю горожан, поддержавших партию. И вот уже не комиссия, а юристы и кандидаты рассаживаются за овальный стол лакированного дерева — и начинают, как в штабе, обсуждать дела кампании.
Здоровенный полковник полиции несколько раз заходит и просит покинуть кабинет, угрожая административной статьей 19.3 — неподчинение требованиям полиции.
— Законным требованиям! — возражают ему юристы. — А мы имеем право тут находиться, — и с юридической дотошностью объясняют, что выдавать письменное решение о снятии с выборов им должны сразу же, и они пишут заявление, чтобы этого добиться.
— А препятствование деятельности журналистов — это отдельная статья, — на всякий случай громко сказал кандидат Савин, увидев, как к прессе приближается полицейский.
— Журналистам вообще давно спать пора, — весело ответила член избиркома.
— Досидим тут до суда, — бодрился кто-то.
— Когда утром придет на работу председатель, мы найдем способ тут быть и ему не мешать. Мы очень конструктивно настроены, — мирно заверял избирком Волков. Из мирного русла протест не вышел: когда полиция заявила, что время на раздумья истекло и либо бастующие уходят, либо она применяет силу, Волков пошел к выходу: «Вы не оставляете нам выбора». И выбора действительно не было, потому что, несмотря на добровольность, кандидатов, юристов и начальника штаба посадили в автозак.
«Бес-пре-дел!» — скандируют человек тридцать, окружив автозак. Здесь и романтический Саша, и кандидат Картавин. Второй час ночи, но с решительным лицом прибегает Вадим. Здесь все, кто не спал ночами ради подписей, которые сегодня стали бесполезными. Этой ночью спать снова некогда. Гурьбой выдвигаются к ОВД.
P.S. Суд назначен на полдевятого утра. Волкову, кандидатам и юристам грозит до 15 суток ареста.
