СюжетыОбщество

Поджоги, аресты, угрозы и голодовка

Такая жизнь у новосибирского активиста и кандидата в областное заксобрание

Этот материал вышел в номере № 81 от 31 июля 2015
Читать
Такая жизнь у новосибирского активиста и кандидата в областное заксобрание
Изображение

Список Демкоалиции в Новосибир­ске избирком «зарубил», но одна надежда у оппозиционеров все же есть: Егора Савина, главу новосибирского ПАРНАСа, зарегистрировали кандидатом по одномандатному округу. Весь месяц он со своей командой собирал подписи в сателлите Новосибирска Бердске и справился со сложнейшей задачей: заручился поддержкой 3% избирателей, а не половины процента, как основной штаб.

«Это героическая работа, — считает глава новосибирского штаба Леонид Волков. — В Бердске не пройдешь мимо тех, кто подписываться не хочет, — избирателей не хватит. Им пришлось переубеждать каждого». Только вот для попадания в заксобрание по партийному списку нужно набрать на выборах 5%, а одномандатнику — победить всех соперников в округе.

Пока мы с Егором разговариваем, за соседним столом Волкова опрашивают следователи: сборщик Никифоров, которого из штаба выгнали за то, что нашли среди его подписей поддельные, написал в СК, требуя зарплату. В дальней комнате штаба на полу три матраса — Савин, Волков и третий кандидат списка Сергей Бойко решили голодать, пока их подписи не изучат честно. Через пять дней должно состояться рассмотрение в ЦИКе. В штабе уже запретили всем еду и скоро запретят кофе — нюх у голодающих обострился.

«Ноль калорий, ноль!» — шутливо сокрушается Егор, показывая надпись на бутылке с водой. На его столе — батарея бутылок. Друзья и сочувствующие приносят воду как гостинец: ничего другого нельзя. В штаб новосибирцы заходят регулярно — предложить помощь или проверить свою подпись, вдруг их УФМС тоже в базе не нашел. Пришедшая в гости женщина уговаривает голодающих беречь здоровье: «Им же пофиг, голодаете вы или нет!»

«Нет, — возражает Сергей Бойко, — пока вам не пофиг, им не пофиг».

«Предстоят встречи во дворах»

Голодать я собираюсь 5–6 дней, до заседания ЦИК — дальше мне надо вести кампанию в Бердске. Мы уже один раз дошли почти во все дома в городе, когда собирали подписи, теперь дойдем еще раз: предстоят встречи во дворах.

Про «пятую колонну» от избирателей мы слышали очень редко. Эта истерия пройдет, а люди каждый день ходят по разбитым дорогам, и тариф на отопление в Бердске вдвое выше, чем в Новосибирске. Люди хотят перемен, но вместе с тем очень боятся их.

«Единая Россия» в Бердске традиционно мало набирает, прошлые выборы мэра выиграл коммунист. Поэтому, я думаю, меня и не стали снимать по беспределу. Бердск город маленький, если подписи каких-то людей зарезать нечестно, этих людей очень легко привести в избирком.

«И тут я понял — что-то неладно в государстве»

В нулевых мои родители купили участок земли в деревне Бердь. И очень неудачно, потому что в деревне оказалась конкретная ОПГ. Наш дом регулярно обворовывали. Оперуполномоченный выслушал и говорит: «Надо со смотрящим договориться, который держит эту деревню: так будет проще и тебе, и нам». Им вся деревня дань платила, а мы послали — за это дом родителей даже поджигали.

Это продолжалось 4 года. Дело сдвинулось, только когда один наш сторонник сел голодать у приемной губернатора: сказал, боится возвращаться в деревню. После этого приехали следователи из Москвы. Преступную группу арестовали, но главарю дали условно, а их шестерка, который поджигал дом, сел всего на полтора года. Тогда я понял, что тут что-то неладно в нашем государстве: даже деревенские проблемы не решаются, пока не выйдешь на федеральный уровень.

И в 2009-м я уже делал здесь «Соли­дарность», а в 2011 году была адская работа по регистрации ПАРНАСа — того, первого, который так и не зарегистрировали.

Поводы для гордости

Чем я горжусь — это историей с дет­садами. В 2009 году ко мне обратились три молодые мамы: оказалось, в Бердске очередь в четыре тысячи человек — это на стотысячный-то город. На каждого ребенка детсад получал по 5 тысяч рублей. Мы предложили: давайте те дети, которые в дет­ский сад не попали, тоже будут эти деньги получать — на частный сад, например. Выборы прошли, эту идею замяли. И все-таки в Бердске удалось снизить очередь в детские сады с четырех до полутора тысяч: штук пятнадцать новых садиков построили. А из этой борьбы выросло целое движение, и родители добились этих самых выплат в Красноярске и Перми.

До 2013 года бердские власти таких слов, как «гарантия на дорогу», не знали. Каждый год выделяли деньги на латание дыр, а подряды получали карманные фирмы, так что администрация была в этом заинтересована. Я с 2011 по 2013 год вытаскивал у них документацию. Нашел. И на самой центральной и самой разбитой дороге — Первомайской — повесил плакат: «Эта дорога на гарантии», написал, кто и когда ее построил, сколько потратили. Подключил СМИ, активистов. В общем, теперь власти регулярно по гарантии дороги ремонтируют. Меня даже благодарил бывший сотрудник администрации, который готовил тендеры: «Когда на меня налетали с желанием попилить, я говорил: «Савин узнает, скандал будет!»

А вопросы отдельных людей вообще легко решать. У меня же здесь еще пономаревская «За права человека». Туда обратилась женщина: в деревне проводили реконструкцию водопровода, а ее дом забыли подключить. У нее за два года накопился целый том переписки с прокуратурой и администрациями всех уровней: все очень сожалели, но ничего не менялось. Я говорю: давайте я на пятницу заявлю пикет, напишу пресс-релиз. Я гарантирую, что в восемь утра в пятницу мне позвонят из администрации района и скажут: «Давай урегулируем без пикетов». Я ошибся на пятнадцать минут: в 8.15 мне позвонил замглавы по ЖКХ. И водопровод быстро сделали. Потому что дело-то плевое, день работы. А будет пикет — придут журналисты, раздуют на всю область.


Дым в вентиляции и машина в крови

Вообще-то я закончил физфак НГУ — кафедру биомедицинской физики. Работал в Институте химической кинетики и горения, был директором по развитию в научно-исследовательской фирме, разрабатывал приборы учета нефти для нефтяников. Но когда занимаешься общественной дея­тельностью, тебя обычно просят уйти.

Мы с женой создали небольшой бизнес, чтобы хватало на жизнь. В 2013 году помещение уже один раз сожгли. В 2014-м, перед Маршем мира, мне на производство накидали дымовых шашек в вентиляцию. Сейчас его, скорее всего, грохнут совсем.

Так что когда я сказал, что буду выдвигаться на выборы, жена поначалу была очень против. Жену и детей (их у Савина трое.Н.З.) я пока что вывез из Новосибирской области. В апреле жене звонили, угрожали убийством. В день, когда мы на федеральном политсовете решили создать коалицию, мою машину облили кровью. Арестовывать тоже пытались: 17 ноября меня забрали в ФСБ, пытались завести уголовное дело по экстремизму — за перепост видеоролика «ВКонтакте». Это было как раз перед маршем за федерализацию Сибири. Дело-то потом закрыли, но когда домой пришли с обыском, беременная жена так распереживалась, что потом не смогла сама родить: пришлось делать кесарево сечение.

Это, конечно, самый легкий способ — уехать туда, где все уже обустроено… У меня все однокурсники, кто более-менее учился, уехали: если хочешь заниматься наукой, вообще нечего делать в России. Остались друзья, которые работают в России в нефтяных корпорациях, получают офигенные деньги. Правда, сейчас они со мной не общаются: не хотят привлекать внимание к себе.

…А я русский, у меня дед на войне был, в плену, потом отсидел за этот плен. Надо сделать так, чтобы у моих детей тут было все хорошо.

Мы можем отстроить свою экономику. Да мы всё можем! У нас в стране хорошие люди, просто терпеливые. Сейчас в России можно закрыть любой бизнес: созданы такие условия, что люди крутятся, чтобы выжить, и у каждого там что-то нечисто. Знаете теорию «разбитых окон»? Воровать считается нормой: «Все так делают, ну и я». Но когда человек попадает в условия, где быть нечестным плохо, он становится честным.

Три дня, а не два года

Даже один депутат может много. Мне в бердской мэрии понадобилось два года, чтобы понять, какие дороги на гарантии, а какие нет: они просто не дают документацию. А депутат бы получил документы за три дня. Буду работать как раньше, только быстрее. Законопроекты тоже буду вносить. Надо формулировать вопросы так, что если депутаты голосуют против, то выглядят полными негодяями — как сейчас выглядит наша избирательная комиссия.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow