Найти дорогу к зональному центру кинологической службы проще простого: издалека видно, как у ворот прогуливаются красивые девушки в камуфляжных штанах в сопровождении молодых немецких овчарок. За первыми воротами — спортивный городок для собак: вышка с крутыми ступенями, бум, барьеры. Девушка-кинолог учит овчарку брать барьер, раз за разом перетаскивая через препятствие за шлейку. Овчарка с таким же упорством пытается обогнуть препятствие то слева, то справа, с немым сожалением глядит на хозяйку, не желающую последовать принципу «умный гору обойдет».

В правом углу у забора торчит рейка с прибитыми ботинками — приспособление для спецкурса дрессировки разыскных собак, при помощи которого животное обучают находить вещь с заданным запахом. Рядом лежат металлические конусы и деревянный желоб с ячейками: их используют для обучения собак, специализирующихся на поиске взрывчатых веществ или наркотиков. Для тренировки применяют «имитаторы запаха» — это учебные вещества, которые закупаются для нужд кинологической службы.

Из палатки появляется человек, о котором мечтает каждая служебная собака, — фигурант в дресскостюме. Если быть точным, то мечтает собака именно о костюме, а находящийся внутри него полицейский Максим из конвойной службы ей интересен постольку-поскольку. Костюм — красный и страшный, раза в три больше носителя, весит 18 килограммов. Носить его непросто, тем более что фигурант должен прыгать и бегать (а потом на нем еще и повисает 30-килограммовая собака). Это костюм венгерского производства. Несмотря на тяжесть, у него есть существенное качество: собака его не прокусывает.

В центре кинологической службы можно снимать рекламный ролик под девизом «Приходи служить в полицию». Ведомственные кинологи — загорелые парни и барышни в черных майках — так и просятся на плакат для занятий по профориентации. Они не похожи на обычных блюстителей порядка в нашем представлении — улыбаются, легко идут на контакт. Видимо, общение с животными самым благотворным образом влияет на душевную организацию личного состава.

Всего в центре около двадцати сотрудников, за каждым закреплены одна-две собаки. Практически у всех кинологов с детства были животные.

Как Байкал попал в Саратов

Раиса Еремина работает с полицейскими собаками 14 лет. В зональном центре она руководит отделением разведения. Вольеры для племенных собак стоят отдельно от прочих. Это большие клетки с тремя деревянными стенами и полом. В углу — утепленная будка. «Будка должна быть повернута входом от решетки, чтобы внутрь не задувал ветер», — объясняет Еремина. На зиму на вход в будку вешают занавески, в сильные морозы внутрь кладут солому. «Раньше в конвойной службе были ротвейлеры, их в морозную погоду забирали по домам. У немецких овчарок хороший подшерсток, к зиме у каждой вырастет собственная шуба».

В первом вольере живет Лада, самая молодая в группе разведения, ей нет еще и года. Сначала Лада старательно лает на чужаков с фотоаппаратом, но быстро соглашается дружить, тычет носом в руку и просовывает лапы между прутьями решетки, намекая, что не прочь прогуляться. Скоро Лада поедет на учебу в школу служебно-разыскного собаководства в Ростове. Со временем она заменит свою старшую соседку Фаю. Сейчас Фая, как говорит Раиса Еремина, выполняет «чисто племенную функцию». А вот шестилетняя Окси «очень часто и очень хорошо работает по взрывчатым веществам» — обследует здания школ перед началом учебного года, помещения избирательных участков, места проведения массовых праздников, выезжает на вызовы после звонков телефонных террористов.

У Белочки сейчас щенки. Их уже содержат отдельно от матери в щенячьем выгуле. Хвостатый папа по кличке Байкал попал в Саратов с Украины. Его хозяева приехали с Донбасса, поселились у родственников, держать крупного пса в таких условиях оказалось невозможным. «Владельцы предложили его нам «в добрые руки», — рассказывает Раиса Анатольевна, — но мы оформили закупку для нужд МВД: и людям финансовая помощь, и полиции польза, собака хорошая, служит сейчас в конвое».

В дальнем вольере заперты самые маленькие, моложе месяца, щенки и их мама Феня. Вместе они пробудут до полутора месяцев, пока малыши не перестанут нуждаться в материнском молоке. Как объясняет Еремина, служебные собаки имеют право на декретный отпуск: месяц до родов (всего беременность у собак длится около двух месяцев), полтора месяца кормления и еще около месяца на восстановление. После этого собака снова может «ходить в смену». Щенков в центре держат «до последней прививки», то есть примерно до трех месяцев. Затем их направят на службу в районные отделы полиции. Лишних щенков здесь нет, «на гражданку» их не продают.

«С первой секунды жизни»

Официально собака в полиции считается спецсредством. Спрашиваю инструктора-кинолога Сергея Гонтаренко: собака — друг или инструмент? «Я ее сейчас выпущу, сами увидите, можно ли считать ее предметом». Из зеленых ворот вылетает влюбленный паровоз — крупная, солидного возраста четвероногая дама носится по площадке, прыгает, виляет хвостом, изо всех сил демонстрируя хозяину градус своих чувств. Виктории уже восемь лет, Сергей рядом с ней, как он говорит, «с первой секунды ее жизни». Виктории скоро на пенсию (кинолог заберет ее домой), и Сергей постепенно готовит ей замену — щенка Молли. Молли — бельгийская овчарка малинуа. Как говорит Сергей, сейчас эта порода набирает популярность в МВД благодаря работоспособности и холерическому темпераменту.

Интерес к новым породам возникает у полицейских кинологов каждые пять-десять лет: в конце 1980-х на смену восточноевропейским овчаркам пришли немецкие, затем возникла «мода» на бойцовые породы — ротвейлеров и питбулей, в нулевых на службу пришли лабрадоры, затем появились спаниели. Нельзя сказать, что какая-то новая порода полностью вытесняет старую — каждая занимает свою нишу соответственно своим способностям.

Каждый щенок, закупленный для нужд МВД, проходит комиссию, которая определяет специализацию животного. «Если собака достаточно агрессивна и хорошо нюхает — это общерозыскной профиль. Для поиска взрывчатых веществ нужны более спокойные и контактные собаки. Например, я приезжаю в школу, со всех сторон бегут детишки с криками: «Мухтар!» Моя собака, надо отдать ей должное, очень терпеливая, сколько раз ей в школах уши в разные стороны растягивали!» — рассказывает Гонтаренко.

Самым сложным по условиям работы считается общерозыскной профиль: собаке приходится идти по следу в городских условиях, уткнувшись чутким носом, например, в раскаленный асфальт.

Вкус кризиса

Сергей служит в центре уже десять лет. Со всеми надбавками за работу с собакой и за риск при поиске взрывчатых веществ жалованье младшего лейтенанта достигает 40 тысяч рублей.

Сотрудники по очереди дежурят по питомнику в режиме сутки через трое (но чаще сутки через двое). Дежурный должен встать в половине шестого утра и вывести собак на выгул. Совместимых собак выпускают по две-три сразу, агрессивные гуляют в гордом одиночестве, но меньшее время. Спецодежду для уборки каждый приносит себе сам (и сам ее стирает).

Раньше здесь была кухня для приготовления еды («натуралки») для собак. Но, как вспоминают кинологи, иногда поставщики вместо заказанной говядины привозили свинину, у животных появлялись проблемы с пищеварением, поэтому было решено перейти на сухой корм.

На решетках вольеров развешаны предметы собачьей амуниции: ошейники, шлейки, поводки, намордники. Четвероногому требуется немалый гардероб, не считая щеток, пуходерок, расчесок, мячиков (игрушку зачастую используют вместо лакомства при дрессировке). Казна выделяет деньги на амуницию, но многие кинологи предпочитают сами покупать такое снаряжение, которое подходит конкретному человеку и питомцу. Раньше сотрудники были вынуждены за свой счет оплачивать участие служебных собак в выставках, сдачу экзаменов по общему курсу дрессировки и защитно-караульной службе, медицинские анализы. Сейчас, как говорят в центре, эта проблема решена.

Да, кстати, Сергей Гонтаренко любит работать с четвероногими напарницами (а не напарниками): «Они более преданные и меньше отвлекаются. Но в любом случае надо помнить, что собака, хоть и считается спецсредством, — это живой организм, а не автомат Калашникова».