СюжетыОбщество

Тяжба двух доцентов

Утром в Facebook, вечером в доносе, назавтра в суде. Как устроены российское литературоведение и правосудие

Этот материал вышел в номере № 118 от 26 октября 2015
Читать
Утром в Facebook, вечером в доносе, назавтра в суде. Как устроены российское литературоведение и правосудие

Во вторник, 20 октября, Мосгорсуд будет рассматривать апелляцию доцента Высшей школы экономики Михаила Павловца на решение Чертановского районного суда по гражданскому иску доцента Московского института открытого образования (МИОО) Антона Аникина

Уродливый призрак

Все началось со Всероссийской олимпиады школьников по литературе. С 2013 года ее заключительный этап проводит, каждый раз выигрывая это право по конкурсу, Высшая школа экономики. Новый формат олимпиады и участие в ней НИУ ВШЭ далеко не всем понравились. Разногласия в таком деле неизбежны, особенно когда в профессиональной среде нет единого взгляда на преподавание предмета. Разногласия эти могли бы стать предметом для профессионального филологического обсуждения, но стали предметом для обсуждения совсем другого. Еще в декабре 2014 года Антон Аникин, доцент МИОО, и Елена Чернышева, член прежней Центральной предметно-методической комиссии по литературе, пожаловались на новых организаторов олимпиады в Совет Федерации, потребовав «поручить проведение олимпиады серьезной научно-методической школе с привлечением филологов различного профиля и независимого характера» — то есть попросту отобрать проведение престижной олимпиады у нынешней команды под руководством учителя 57-й школы и редактора журнала «Литература» Сергея Волкова. Тем не менее, следующую олимпиаду весной 2015 года снова проводила Высшая школа экономики.

Едва олимпиада закончилась, газета «Литературная Россия» обвинила ее организаторов в разнообразных грехах, главными из которых стали приглашение к детям поэта Германа Лукомникова, задание проанализировать текст Владимира Набокова («Набоков — известный мастер описания всяких нечистот») и упоминание в лекции одного из членов жюри олимпиады вопроса об авторстве «Тихого Дона»… Автор статьи, доцент МИОО Антон Аникин, замечал, что все это — путь опасный, «неприемлемый для пользы моей родины», и сулилкатастрофу и распад традиционных ценностей.

Примерно в это же время Союз писателей России прямо на Прохоровском поле обратился к соотечественникам с обличением организаторов олимпиады по литературе. В обращении снова фигурировал «Герман Лукомников, известный своими нецензурными и пошлыми стихами» и снова Шолохов: «На олимпиаде снова прозвучали мерзкие и давно развенчанные версии о его «сомнительном авторстве»!». Олимпиаду писатели России назвали «уродливым призраком девяностых, усугубляющим духовный кризис общества». Судя по текстуальным совпадениям в этом тексте и в тексте письма, позднее направленного в администрацию президента, и здесь не обошлось без творческого участия Антона Аникина.

В мае в администрации президента появилась анонимная «справка» с новыми жалобами на команду олимпиады. Достоянием публики сделал этот шедевр «Московский комсомолец»: «В текстах … обильно приведены сцены жестокости, образ России освещен односторонне, откровенно предвзято. Эмоциональный тон текстов исполнен пессимизма, отчаяния. Предпочтение в выборе текстов отдается либо писателям, иммигрировавшим из России в разные годы и по разным причинам (В.Набоков, И.Бродский, Бахыт Кенжеев), либо трагически завершившим свой путь (Борис Рыжий)».

Разумеется, команда олимпиады была вынуждена обсуждать эти истории в прессе (это и интервью Сергея Волкова «Ленте.ру», и статья Елены Пенской в «Новой газете»). Обсуждались они и в соцсетях. Заместитель председателя Центральной предметно-методической комиссии Михаил Павловец, в комментарии к чужой записи в Facebook заметил, что Антон Аникин ему давно известен и что «с кафедры русской литературы ХХ века МПГУ он был выгнан за взятки с аспирантов».

В последнее время фейсбучные записи и комментарии идеологических противников постоянно становятся предметом газетных доносов, к этому уже почти все привыкли (как свежий пример можно привести кляузу Григория Шувалова на литературоведа Олега Лекманова все в той же «Литературной России»). Но Антон Аникин пошел дальше и подал на Павловца в суд за клевету, требуя опровержения фейсбучного комментария в чужом аккаунте.

А заодно написал лично президенту Путину письмо, где сослался на «целый ряд критических выступлений» в печати, упомянул судебное разбирательство «по части защиты от клеветы», дословно и без кавычек привел как авторский текст гневные филиппики с Прохоровского поля: «Все это происходит в годы трагических испытаний, ныне выпавших для нашей Родины!» — и потребовал отстранить ВШЭ и ее команду от проведения олимпиады.

Дальше был суд. И суд потребовал, чтобы Павловец опроверг сведения там же, где разместил их: в комментариях под чужой записью, давно уже удаленной автором.

Была ли клевета?

Но была ли клевета? Рассказывает бывший профессор МПГУ Владимир Агеносов: «Конечно, Михаил Георгиевич это не придумал. Существует письмо профессоров МПГУ в ВАК по этому поводу (копия письма есть в распоряжении редакции — И. Л.), но из людей, его подписавших, сейчас в живых остались только я и Борис Леонов. Антон Аникин был ученым секретарем Диссертационного совета и должен был выдать трем аспиранткам их документы. Но он сказал им, что выдаст только если они дадут ему денег на бензин и еще на что-то… Аспирантки обратились на кафедру с заявлением, тут же состоялось закрытое разбирательство и поскольку публичного скандала никто не хотел, в ректорате было приняли решение, чтобы не позорить институт, втихую освободить Аникина от обязанностей секретаря, что и было сделано. Не напиши Аникин жалобу в ВАК, факт этот остался бы в стенах университета. Но он написал. Была разборка, дело получило общемосковскую известность».

Все это Владимир Агеносов был готов подтвердить Чертановскому районному суду, так же, как и бывший профессор МПГУ Мескин — первый, к кому обратились аспирантки с жалобой на Аникина. На первом судебном заседании два профессора полтора часа сидели в приемной суда, дожидаясь, когда их вызовут свидетельствовать, но суд решил их не вызывать. Та же история повторилась во второй раз, с тем же судьей, только профессор Агеносов был уже один, и в третий раз, с другим судьей. Никто из них не стал слушать живого свидетеля. Для суда главным аргументом стало то, что Аникин уволился по собственному желанию, и против него не было возбуждено уголовного дела за взяточничество. А раз так — суд посчитал, что Аникин юридически чист, а стало быть — Павловец его оклеветал.

«Выгнали» — это и юридически, и лингвистически совсем не то же самое, что уволили, — комментирует профессор Агеносов. — Кроме того, Аникин два года проучился в докторантуре, получал большую аспирантскую стипендию, не написал ни строчки, — и пребывать ему на кафедре дальше было просто неприлично. Именно тогда он и уволился «по собственному желанию». Но суд не захотел вникать в эти детали».

«Никто не говорил, что человек был арестован или задержан за взятки, — комментирует кандидат юридических наук, адвокат Михаила Павловца Светлана Добровольская. — Нет, с Аникиным расстались в середине учебного года, в феврале, когда докторанты ведут занятия. Так бывает только в таких случаях, когда у вуза появляется серьезная причина для расставания. Когда с человеком больше не хотят иметь никаких дел. И совсем не обязательно выносить сор из избы — бежать в милицию и возбуждать уголовное дело! Но суд занял другую, чисто формальную позицию: нет уголовного преследования — значит, не доказан факт получения взятки. А значит, высказывание Павловца — это клевета. К сожалению, из таких частных случаев складывается общая практика: нельзя высказывать свое мнение о моральных качествах человека даже в частной переписке людей, которой, по сути, являются комментарии в соцсетях, нельзя назвать его вором или взяточником, не узнав предварительно, есть ли у него приговор по статье за кражу или взятку. Оценочную характеристику — как сказал Карамзин, «воруют» — перевели в юридическую. Надо все-таки понимать разницу между общечеловеческими понятиями и юридическими».

Суд над комментами

Почему же эта история так поучительно прекрасна? Во-первых, она живо показывает, что для сутяжника (сразу оговоримся, это — оценочная категория!) никаких границ нет: он сходит в Совет Федерации, чтобы пожаловаться на идейного противника, потом напишет в газету, составит текст публичного заявления общественной организации, выступит на круглом столе — и это будет симулировать широкий общественный резонанс (подобная практика уже была опробована Аникиным в 2001 году, когда он боролся против присуждения премии Президента комплексу учебников «Русская литература ХХ века» для 11 класса под редакцией профессора Агеносова).

Потом он тщательно соберет отклики на поднятую им волну — и это будет симулировать его травлю оппонентами.

Потом сутяжник тщательно выяснит, что и кто пишет о нем в Facebook, и подаст в суд — вот он уже и жертва клеветы.

Потом он соберет все это со ссылками и текстами — и пошлет президенту, и это будет история о патриоте, преследуемом врагами Родины, которым давно пора дать по рукам.

Во-вторых, все это интересно еще потому, что всякая ваша запись в уютном фейсбучике может стать не только предметом газетного доноса или вывешивания в виде огромного плаката на Доме книги («лайкает и расшаривает»), но и предметом абсурдного судебного разбирательства.

Более того, если кто-то из ваших френдов напишет у вас в комментах, что «NN — жулик и вор», суд может обязать его опровергнуть эти суждения не где-нибудь, а прямо у вас на странице, как обязали Михаила Павловца, даром что запись давно стерта или убрана под замок ее автором. И суд совершенно не волнует, что это страница ваша и ничего предписывать лично вам он вроде бы не должен.

Ну и наконец. Когда берешься за подобную тему, ясно понимаешь, кто будет фигурантом следующего шедевра, принадлежащего перу главного героя. Поэтому считаю необходимым заявить: все выводы, сделанные в этой статье, являются личными суждениями автора и ни при каких обстоятельствах не могут считаться утверждениями фактов, которые могли бы явиться для господина Аникина поводом для обращения в суд.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow