Выставка развернулась на трех этажах здания ГТГ на Крымском Валу. Кураторы Ольга Атрощенко, Лидия Торстенсен и Мария Кривенко организовали экспозицию из нескольких сотен работ, хранящихся в разных музеях и частных коллекциях.

Внушительная выставка похожа на многоактный спектакль с непростой драматургией, захватывающими интригами, постоянно сменяемыми героями, множеством второстепенных персонажей и запутанными «подводными течениями». Сначала солирует солнечная «Девочка с персиками» (самая узнаваемая картина Серова стала эмблемой проекта). Главная героиня финала — Ида Рубинштейн, словно высеченная черным углем на сероватом холсте. Между ними — 23 года, сложных поисков, жизнь на сломе эпох, движение от импрессионизма к экспрессионизму. От безмятежных настроений — до трагического надлома…

Для творчества самого значительного художника эпохи (как справедливо сказано в пресс-релизе проекта) контекст важен как никогда. Прежде всего контекст исторический. Валентин Серов, один из самых востребованных портретистов своего времени, составил своеобразную летопись в лицах. Писал портреты выдающихся современников и сановных особ, друзей и родственников, самых высоких лиц государства и простых крестьян.

За неинтересные заказы не брался, сколько бы денег ни сулили. А тех, кого рисовал, изучал пристально, нередко заостряя на холсте наиболее яркую, доминирующую черту характера. Оттого все его герои — абсолютно живые. Мы представляем себе Римского-Корсакова, Лескова, Мамонтова, Левитана, Ермолову, Шаляпина, Коровина так, как их изобразил Серов. И о глубине натуры Николая II узнаем много нового именно благодаря его портретам.

Чувство сопричастности передается зрителям. Кажется, вот-вот заведет речь о былом изумительная старуха Мария Федоровна Морозова, мать знаменитого Саввы Морозова. Недоверчиво возразит чему-то князь Владимир Голицын. Зальется смехом Анна Карловна Бенуа. А Мика Морозов (в будущем выдающийся советский шекспировед) изречет проницательную младенческую истину.

Устроители выставки сопроводили портреты пояснительными текстами с краткими биографиями. Подавляющее большинство заканчивается одинаково, эмиграцией. Сам Серов до октябрьской катастрофы не дожил. Но каким же даром надо обладать, чтобы так уловить и передать мрачные предчувствия! 1900‑й, «Портрет С. М. Лукомской», акварель. В самоуглубленном взгляде красивой, усталой женщины столько горя, что опытные психиатры много позже угадывают по нему тяжелые недуги.

Серова сравнивают с Тицианом, Веласкесом, Рембрандтом. Истоки серовского психологизма ищут во влиянии на него маститого Репина, бывшего наставником гения с ранних лет.

Но вместе с тем Серов ни на кого не похож. И есть ли в истории русской живописи другой художник, кто мог так фотографически и так чутко писать глаза своих моделей? Серовские холсты хранят людскую энергетику, и выдержать ее порой не так-то просто.

Насыщенная экспозиция представляет все грани творчества Серова — живопись, графику, книжную иллюстрацию, сценографию, прикладное искусство. Неожиданным для многих предстает Серов‑карикатурист. Двенадцать листов с карандашными рисунками к басням Крылова — предтеча современной анимации, уж очень хочется оживить выразительные образы. Роскошный занавес к балету «Шахерезада» видится зримой музыкой и требует длительного рассмотрения. Впрочем, музыкальность полотен Валентина Серова, сына знаменитого композитора и известной пианистки, — отдельная тема.

От радужной сонаты «Девочки с персиками» до острых мелодий портретов Иды Рубинштейн и княгини Щербатовой (последней, неоконченной работы художника) — богатое наследие, увлекающее многообразием тем и смыслов. Конечно, на такую выставку стоит прийти несколько раз. Экспозиция работает до 17 января.

Елена ГУБАЙДУЛЛИНА — специально для «Новой»