Олега Навального, который получил обвинительный приговор только за то, что носит эту фамилию, не просто отправили на зону — к нему применяют все формы административного прессинга, кроме прямого физического насилия.

Зачем? Ответ, лежащий на поверхности: Олег взят в заложники, чтобы оказать давление на его брата, Алексея Навального, — только кажется логичным. Можно, конечно, предположить, что, вынося все новые взыскания, тюремщики исключают возможность условно-досрочного освобождения. Но для того, чтобы отказать в УДО, нашему суду, да еще по политическому делу, не нужны никакие объективные аргументы. Рассчитывает ли руководство ФСИН, что чем хуже сидит Олег, тем сговорчивее будет Алексей? Но это, простите, вообще не их компетенция. ФСИН не отвечает за внутреннюю политику, более того, едва ли решения о помещении в ШИЗО принимаются на Старой площади и «спускаются по вертикали». Насилие — прерогатива силовиков.

А для этого клана тот факт, что Алексей Навальный до сих пор на свободе, — жирное пятно на «чести мундира». Соответствующее политическое решение было принято на уровне много выше Бастрыкина — там же, где в свое время давали отмашку на то, чтобы сперва посадить, а потом выпустить Ходорковского. Силовики не могут ослушаться, но зато имеют возможность отыграться на членах семьи. Мотив тут — месть.

Но есть и более глубокая причина, уже не личностного характера. Наша репрессивная система — а ГУЛАГ, под каким бы брендом он ни выступал, это ее сердце — устроена так, что она уничтожает личность осужденного до основания, если ей не поставлены внешние ограничители. Она по-другому просто не может работать. Это для нас Олег Навальный — «политический». Для вертухаев же, в том числе с лампасами, — он один из сотен тысяч з/к, которым не положено поблажек. Для них всегда лучше ШИЗО, чем УДО.

Политическое значение истории в этом — заложником системы остается не только Олег Навальный, но и все мы. Потому что нельзя быть свободным в стране, где есть политические заключенные.