В последнее время у меня возникает ощущение, что нашему министерству безразлично, что творится со школой.
Такой, извините за непарламентское выражение, ведомственный пофигизм.
Вал школьной и учительской отчетности растет, об этом не кричит только ленивый, но никаких подвижек к лучшему не происходит.
Число проверок в школах и детских садах превышает все мыслимые пределы, время директоров и заведующих уходит на отписки и объяснения, часто малокомпетентным проверяющим.
Переход на передовые федеральные стандарты практически не происходит, особенно в дошкольном образовании: нет ни ресурсов, ни осмысленной системы кадровой переподготовки — ведомство ограничивается принятием планов, а не реальными действиями.
Сколько было споров вокруг стратегии воспитания, дискуссия закончена, бумага принята — забудьте!
Ситуация с зарплатой находится на грани серьезного скандала: во-первых, деньги в регионах заканчиваются и вместо повышения ожидается спад, во-вторых, из-за погони за показателями средней зарплаты, то есть фактической уравниловкой, система дифференцированной оплаты труда учителей в зависимости от результата приказала долго жить.
И ведомство как будто не замечает, что зарплата находится в разобранном состоянии, фактически уже не существует как система стимулирования качества.
Да и вся система предельно разбалансирована: институты и правила существуют сами по себе — закон, стандарты, — а жизнь школы подчинена административному режиму. Можно это называть «ручным управлением», только вот управляемости все меньше.
Много пара уходит в шумные дискуссии о едином образовательном пространстве, единых учебниках, методике преподавания истории и литературы, но к реальной жизни школы и работе учителя это все имеет отдаленное отношение.
Уже и спорить не хочется: ни к какому действенному результату, ни к какому разумному административному действию это не приводит.
Можно сказать, что российская школа — самая свободная школа в мире, но у нее не больше прав, чем у других, просто она брошена на произвол. И произвол царит и правит.
Пожалуй, никогда еще в современной истории российской школы влияние ведомства не было таким слабым.
Возможно, это и хорошо: если бы на месте министра сидел диктатор с замашками провинциального прокурора или ностальгирующий по сталинским порядкам догматик и управлял бы по принципу «шаг вправо-влево приравнивается к побегу», то такое управление вело бы к еще худшим последствиям. Поэтому среди моих коллег-экспертов есть мнение, что сегодняшний пофигизм — лучше экстремальной активности.
Но почему мы обречены всегда выбирать между плохим и очень плохим?
Я не понимаю, как произошла ревизия тех процессов, которые начались с 2005 года, когда в школу пошли огромные средства, начались институциональные изменения в сторону самостоятельности школы, инициативы учителя, общественного управления, сетевого образования? Почему все вдруг вернулось в состояние безумного контроля-надзора, жестких дорожных карт, выкручивания рук регионам и школам для достижения придуманных в Москве показателей, жестоким проверкам и как следствие — к усилению позиций догматиков и формалистов в управлении.
Но в нашем деле все решает не силовой, мобилизационный, формализованный, зарегулированный характер управления, а мотивация учителя и ребенка.
Можно платить высокую зарплату или, наоборот, расстреливать каждого десятого учителя, но если в классе не царит атмосфера увлеченности и сотрудничества, результата не будет.
Даже если перед уроком прошел митинг за единое образовательное пространство или молебен во славу качества образования!
Поэтому я считаю самым эффективным и действенным — обращение к учителям и родителям, с описанием современных школьных ориентиров, как мы и сделали в манифесте «Гуманистическая педагогика».
Но манифестами система не управляется, к сожалению.
Это уникальная история: образование как деятельность от чиновников мало зависит (примерно, как литература от Министерства культуры), но отвлечение внимания и сил, нервов и времени на это тратится столько, что само образование уходит на второй план.
Смесь пофигизма и ручного управления, когда нет даже правил, чтобы выжить, породила монстра фиктивной системы: чем больше ресурсов расходует государство, тем безрадостнее результат.
…Когда я работал в школе, директор каждый педсовет начинал словами: «Я вас прошу, повернитесь лицом к детям!»
Я вот думаю, надо ли говорить ведомству: «Повернитесь лицом к школе?»
А то еще повернутся…
