После опубликования в «Новой газете» манифеста гуманистической педагогики пошли волны обсуждений. В школах, в Сети, в СМИ, даже в министерских кабинетах.

Среди чиновников реакция примерно одинаковая: «Написали про все хорошее, а делать-то что? Где программа действий?» Мне передали, что даже на планерке в министерстве участники разводили руками и удивлялись: мол, как же так, уважаемые люди, а написали такой никчемный пустой документ!

На мой взгляд, в системе координат авторитарной образовательной политики чем меньше институциональных действий — тем лучше.

У нас в школьной системе жестокий кризис самого института, про это в манифесте и написано. Запредельно заорганизованная, формальная, построенная исключительно на проверках и отчетах система школьного образования выдавливает из себя педагогику и образовательную деятельность. Любая идея становится объектом проверки и отчета.

Например: в образовательном стандарте предлагается создать для дошкольников развивающую среду. И вместо того, чтобы включить стоимость этой среды в финансовый норматив и обеспечить переподготовку воспитателей для работы с ней, — ее прежде всего включают в методику проверки. И таких примеров тысячи, наиболее печальный — идея электронного мониторинга, которая из инструмента облегчения отчетности превратилась в казнь египетскую для учителей и управленцев!

Поэтому всхлипы по поводу отсутствия программы действий похожи на недоумение на собрании ломовых биндюжников после чтения описания двигателя внутреннего сгорания: а делать-то что?

Ответ: вам — ничего! Потому что в вашем понимании «делать» — это куда и как конягу запрягать, каким батогом лучше ее бить да как бы на сене сэкономить. И какое распоряжение, приказ или «дорожную карту» по этому поводу сочинить.

А образовательная политика, построенная на доверии, самостоятельности, свободном выборе, на мотивации учеников и учителей, на сотрудничестве и персонализации… Ну это для вас все равно что юмор с картинками, обхохочешься, серьезные люди такого не напишут!

К сожалению, для меня это не только гипотеза. За последние несколько лет разработаны и утверждены десятки программных документов в сфере образования. Обновленный Закон «Об образовании», образовательный стандарт дошкольного образования, стратегия воспитания, исторического образования, на подходе такой же документ по филологическому образованию.

Каков КПД этих решений? Уже становится несущественным направленность документа. На слова, на сам текст уходит весь пар, как в свисток!

Институциональный кризис не в том, что мало программ, или «дорожных карт», или документов, не в том, что мало предлагается действий и мероприятий.

Образовательная политика не нацелена на работу институтов, она нацелена на обслуживание органов управления институтами. Показатели важнее самой образовательной деятельности, поэтому программы становятся бессмысленными.

Идут жестокие споры про буквы и фразы, про идеологию и стилистику документов.

Но как только они приняты — никакого механизма их реализации не существует. Ни продуманной системы переподготовки кадров, ни механизма выделения средств, ни формирования мотивации учителей и учеников, ни системы работы с родителями!

Это наиболее заметно на примере федеральных образовательных стандартов, например, дошкольного.

Не объявлено даже примерной суммы, бюджета реализации этого стандарта. Не изменена формула расчета муниципального задания, финансового норматива, не проведена массовая переподготовка и переаттестация ни воспитателей, ни руководителей. И так со всеми стандартами всех ступеней: начальной школы и средней.

На днях вышел указ о создании единой школьной детской организации.

С разных сторон громкие крики: одни радуются, другие возмущаются.

Успокойтесь! Все останется на бумаге. Эта система управления школой не может производить нового качества. В ней убиты инициатива, мотивация и стремление к развитию.

Поэтому требовать в этой проверочно-отчетной системе координат управления образованием программы действий — все равно что кричать в колхозе о программе повышения производительности труда. Рабский труд не предполагает высокой производительности.

И когда колхозное правление на своем заседании ухмыляется, оно выражает скепсис, потому что не увидело в тексте рецепта: как увеличить трудодни. Как собрать урожай — ему неинтересно!

Ему, правлению, урожай не нужен, ему отчетность нужна, посевную в утвержденные сроки провести и отрапортовать, план по мясу и молоку выполнить, хоть всю скотину под нож пусти!

А манифест как раз об отмене рабства в образовании.

О том, что гуманистическая педагогика возможна только в системе свободного, инициативного, ответственного учительского труда, в самостоятельной, свободной, ответственной школе. Для которой система управления — инструмент обеспечения условий, а не заказчик и главный потребитель.

А те, кто думает, что свободный учительский труд возможен только при наличии мудрого министерского руководства, — тот пагубно самонадеян.