Уже больше месяца в Ростовском областном суде продолжаются начавшиеся 5 ноября предварительные слушания по делу «банды ростовских амазонок». «Амазонкам» вменяют серию убийств, совершенных в Ростовской области, в том числе страшное убийство семьи командира нижегородского СОБРа Дмитрия Чудакова.
Напомним. В июле 2009 года возвращавшиеся с отдыха у моря Дмитрий Чудаков, его жена Ирина, 6-летний Александр и 11-летняя Вероника были найдены убитыми в машине на обочине трассы «Дон». Председатель Следственного комитета Бастрыкин объединил это преступление с ростовскими «висяками», и таким образом следствие стало искать местного «серийного убийцу-грабителя». Официальная версия, однако, не соответствовала обстоятельствам смерти семьи спецназовца Чудакова. Это убийство было совершено несколькими людьми (это следует хотя бы из множества орудий убийства — Дмитрий, Ирина и Александр Чудаковы были застрелены, а Вероника Чудакова зверски зарезана несколькими ножами). Все украшения и деньги убитых остались нетронутыми (то есть о грабеже не могло быть и речи).
Версия заказного убийства следствием не отрабатывалась.
Первая попытка Следственного комитета обвинить в этом убийстве жителя Аксая Алексея Серенко (был задержан в сентябре 2009 года, отсидел 18 месяцев, затем был выпущен на свободу и впоследствии реабилитирован) окончилась грандиозным провалом. В сентябре 2013 года обвинение в убийстве было предъявлено так называемой «банде ростовских амазонок». «Главарь банды» Инесса Тарвердиева дала признательные показания. Они полностью соответствовали официальной версии следствия (выходило, что технически Чудаковых убивал один человек — подельник Тарвердиевой Подкопаев, у которого заклинило ружье, и он поэтому добил Веронику штык-ножом). Но признательные показания Тарвердиевой были получены под давлением и с явным нарушением закона. А кроме этих показаний, в деле нет объективных доказательств причастности «амазонок» к убийству Чудаковых (например, экспертиза по штык-ножу Подкопаева дала отрицательный результат — Веронику убивали совсем другими ножами). Более того, некоторые доказательства, полученные следствием, вызывают подозрение в их явной фальсификации. Тем не менее Генеральная прокуратура утвердила обвинение и передала дело «амазонок» в Ростовский областной суд.
На первом же заседании суда в ходе предварительных слушаний случился конфуз. Мама убитого спецназовца, потерпевшая Валентина Чудакова, заявила суду ходатайство о возвращении уголовного дела для проведения новых следственных действий. В обоснование своего ходатайства она представила суду документы и аудиозаписи, свидетельствующие о том, что убийство семьи Чудаковых совершили вовсе не «амазонки». Его совершили… члены совсем другой ростовской банды, задержанные еще в 2010 году.
20 марта 2010 года в Ростовской области действительно была ликвидирована так называемая «банда из Белой Калитвы» (город в Ростовской области). Преступников взяли по подозрению в хранении наркотиков, но в этот же день все задержанные дали признательные показания в совершении особо тяжких преступлений. Один из членов группировки, Амааяк Саакян, признался в совершении убийства Чудаковых. На следующий день (21 марта 2010) он подтвердил свои показания на допросе у следователя Владимира Павлова, возглавлявшего тогда следствие по делу об убийстве семьи спецназовца Чудакова. По информации «Новой газеты», признательные показания в причастности к этому убийству дал еще один член «банды Белой Калитвы» — Евгений Карпов по кличке «Мясник».
В ходе допроса член «банды из Белой Калитвы» Амаяк Саакян рассказал подробности убийства Чудаковых, о которых он не мог знать, будучи непричастным к этому преступлению.
Что важно, картина убийства, которую описывает Саакян, подтверждалась объективными данными о смерти Чудаковых, но противоречила официальной версии следствия. Саакян рассказал, что за машиной Чудаковых следили по всему маршруту передвижения, киллеров инструктировали о том, где ждать машину, в какое время она должна проехать, назвав ее номер и марку. Саакян особо оговаривает важнейшую деталь: киллерам сообщили, что «нужный автомобиль поедет со стороны моря». Изначально убийцам сообщили, что в машине будет только мужчина. И лишь непосредственно в ходе нападения Саакян увидел на переднем пассажирском сиденье женщину, а также ребенка, который сумел выскочить из машины. Ребенка убили не в машине — это важнейший момент в показаниях, так как он соответствует обстоятельствам смерти Вероники Чудаковой. И — противоречит официальной версии следствия, по которой всех Чудаковых убили спящими в машине.
Надо сказать, ходатайство потерпевшей Чудаковой вызвало бурю негативных эмоций у судьи и прокурора. Валентина Алексеевна, потерявшая в июле 2009 года сына, невестку и внуков, уже привыкла за эти годы к хамству следствия. Но со стороны суда она все-таки ожидала сочувствия. Увы, нет.
Судья последовательно продолжает вышибать из процесса «вредную» потерпевшую и ее представителя — ростовского адвоката Светлану Манукян.
Адвокат Манукян в свое время защищала первого кандидата в убийцы Чудаковых — Алексея Серенко. Она смогла спасти его от грозившего ему пожизненного наказания. Никто лучше нее не знает материалов этого многотомного уголовного дела. Именно поэтому потерпевшая Чудакова попросила Светлану Манукян защищать свои права. Следственный комитет трижды (неудачно) инициировал уголовное преследование адвоката Манукян, чтобы воспрепятствовать ее участию в следствии по делу «банды ростовских амазонок» (теперь убийство Чудаковых пытаются вменить им). Тем же самым теперь занимается и суд.
Всего за месяц адвокат Манукян получила более тридцати замечаний со стороны судьи. Все они (аудиозаписи заседания имеются в распоряжении «Новой газеты») выглядят, на мой взгляд, необоснованными. Поддерживает настрой судьи и прокурор, будто бы призванный защищать именно права потерпевшей. Они даже сидят за одним столом — Валентина Чудакова, адвокат Манукян и прокурор Ткаченко, который еще ни разу не поддержал ни одного ходатайства потерпевшей.
Более того, когда Валентина Алексеевна заявила свое самое главное ходатайство — о возвращении дела следствию в связи с признательными показаниями в убийстве Чудаковых совсем других лиц, прокурор обратился напрямую к обвиняемым «амазонкам».
— Вы же понимаете, что потерпевшая своим ходатайством ухудшает вашу позицию! — заявил прокурор.
— Моему клиенту и так грозит пожизненное наказание, так что хуже уже быть не может, — ответил ему один из адвокатов обвиняемых. — Мы поддерживаем ходатайство потерпевшей Чудаковой. Она имеет право знать, кто на самом деле убил ее сына, невестку и внуков.
…5 ноября суд вынужден был объявить перерыв до 26 ноября. Три недели прокуратура и следствие судорожно изучали все материалы уголовного дела по убийству Чудаковых, которые само же следствие в буквальном смысле слова распихало по разным уголовным делам. Это было сделано, на мой взгляд, для того, чтобы скрыть от Генеральной прокуратуры доказательства, которые противоречили версии следствия и разрушали каноническую картину убийства Чудаковых.
26 ноября прокурор Ткаченко предъявил суду и сторонам процесса документ, подписанный следователем Колтовским. «В результате проведенных следствием действий и оперативных мероприятий никаких доказательств совершения Саакаяном А.Э. и упомянутыми им лицами <членами банды из Белой Калитвы. — Е. М.> указанного преступления не получено. В ходе дополнительного допроса Саакян А.Э. заявил об оговоре себя, Карпова Е.А. и других лиц в совершении <убийства Чудаковых .— Е. М.> по причинам неприязненных отношений с Карповым Е.А. и оказания давления на <Саакяна> cо стороны сотрудников органов внутренних дел».
В качестве доказательств «оговора» прокурор Ткаченко представил два допроса «подельников» Саакяна — Орлова и Селезнева, а также протокол проверки показаний Саакяна. Вот, собственно, и все действия, которые были осуществлены следствием в 2010 году по проверке показаний Саакяна о причастности «банды из Белой Калитвы» к убийству Чудаковых. Необходимое пояснение: признательные показания Саакяна разрушали официальную версию следствия о существовании «ростовской серии» и «серийном убийце-грабителе». Более того, у следствия уже был подходящий кандидат в «серийные убийцы» — Алексей Серенко, который на тот момент отсидел полгода в СИЗО. Показания же Саакяна свидетельствовали о том, что следствие изначально и катастрофически ошиблось с версией убийства Чудаковых и лишило свободы невиновного человека.
За такие ошибки наказание было неминуемо. Именно поэтому у следователя Павлова не было никакой заинтересованности проводить реальную проверку по показаниям Саакяна (будь он хоть трижды виновен!).
Следователь Павлов поставил жирный крест на этой истории. Он вынес формальное постановление о выделении следственных материалов для проверки и возбуждения двух уголовных дел (против самого Саакяна за «оговор» и против сотрудников органов внутренних дел за «оказание давление» на Саакяна). Однако в отношении Саакяна был вынесен молниеносный отказ в возбуждении уголовного дела за дачу ложных показаний. Судьба уголовного дела против сотрудников полиции вообще не известна. Проводилась ли проверка? Искали ли их? Или «оказание давление» — голая фантазия? Потому что вступившим в силу приговором суда по «банде из Белой Калитвы» железно установлено следующее: все признательные показания, данные членами «банды из Белой Калитвы», получены законно, без воздействия со стороны сотрудников полиции. И в данном случае этому факту можно верить.
Во-первых, какой смысл был выбивать у Саакяна признание в убийстве Чудаковых, если у следствия уже был обвиняемый Серенко? Во-вторых, банду взяли не случайно. Члены «банды Белой Калитвы» действовали на территории Украины и России. Руководил бандой криминальный авторитет по кличке «Султан» — уроженец Чечни Айдамиров Сутланбек Вахаевич. Банда была связана с сотрудниками правоохранительных органов и силовых ведомств (наркоконтроль). Членами банды были в том числе бывшие сотрудники полиции. В обороте у банды было оружие и поддельные документы (паспорта, служебные удостоверения, в том числе ФСБ и МВД). Они выполняли различные заказы: нападения на бизнесменов, вымогательства, избиения и, возможно, заказные убийства.
Много месяцев банда находились в активной оперативной разработке, следы которой отчетливо заметны даже в приговоре. Это — и прослушки телефонов, и, скорее всего, внедрение в банду оперативного сотрудника.
…На первом заседании предварительных слушаний потерпевшая Чудакова представила суду не только допрос Саакяна, который был признан следователем Павловым «оговором». А точнее — «самооговором», тянущим для признавшегося вообще-то на целое пожизненное заключение. В материалах, которые потерпевшая Чудакова предоставила суду, имелась также аудиозапись. Эту запись и следствие, и прокуратура, и суд странным образом игнорируют. Между тем она, может быть, важнейшее доказательство по делу об убийстве Чудаковых.
На записи зафиксирован разговор двух мужчин, явно хорошо знакомых друг с другом. Разговаривают они в кафе, в неформальной обстановке, оба находятся в состоянии алкогольного опьянения. Одного из мужчин зовут Амаяк, второго — Евгений. Общая продолжительность аудиозаписи 3 часа 14 минут 43 секунды. Ближе к концу записи (точный тайминг — 2 часа 13 минут 21 секунда) между мужчинами происходит следующий диалог:
«Женя
Амаяк
Ж.
А.
Ж.
А.
Ж.
А.
Ж.
А.
Ж.
А.
Ж.
А.
Ж.
А.
Ж.
А.
Ж.
А.
Ж.
А.
Ж.
А.
Ж.
А.
Ж.
А.
Ж.
А.
Ж.
А.
Также в представленной суду аудиозаписи речь идет о подготовке к убийству как минимум еще трех человек — жителя Москвы (видимо, бизнесмена), жителя Одессы (архитектора по профессии и по национальности молдаванина) и федерального судьи из Волгограда. В ходе разговора всплывают «связи» Султана с высокопоставленными чиновниками, которых вполне возможно идентифицировать.
Данная аудиозапись вызывает доверие: срежиссировать такой разговор крайне сложно. Однако эта запись, безусловно, нуждается в верификации, которую можно провести только следственным путем. И это — железное основание для возвращения всего уголовного дела на доследование, в ходе которого необходимо рассекретить и приобщить материалы дела оперативного сопровождения по «банде из Белой Калитвы». Потому что эта запись свидетельствует о добровольности признательных показаний Саакяна, полученных в день задержания. Отпираться от своих же собственных слов — бессмысленно. А вот попытаться смягчить наказание активным сотрудничеством со следствием — это вполне логичное действие.
P.S. Рассмотрение ходатайство потерпевшей матери убитого офицера еще не закончено
