Соглашение по климату, заключенное всеми странами мира на конференции в Париже 12 декабря, может войти в историю. Хотя бы как попытка договориться об общих действиях человечества для того, чтобы спасти планету от катастрофических последствий глобального потепления.
Можно спорить, насколько эффективным окажется новый договор. Соглашение должно быть ратифицировано подписавшими его странами и вступит в силу, когда это сделают не менее 55% государств, в совокупности выбрасывающих 55% годового объема парниковых газов. Само соглашение в любом случае начинает действовать после 2020 года. Кроме того, известно, что те обязательства, которые взяли на себя все страны мира по снижению выбросов двуокиси углерода, не позволяют пока достичь обозначенных в соглашении показателей (ради которых оно формально было заключено) — остановить повышение температуры планеты в сравнении с доиндустриальным периодом на уровне двух градусов.
Эти детали еще будут обсуждаться и корректироваться в течение ближайших лет. Важнее другое: вопросы изменения климата оказались в центре мировой политики. И — более того — уже не смогут быть смещенными в маргинальное поле. Одной из гарантий этого можно считать создание механизма финансовой помощи наименее развитым странам — для их адаптации к климатическим изменениям и развитию более эффективной и чистой энергетики. На это с 2020 по 2025 год предусмотрено выделение ежегодно по 100 миллиардов долларов.
Обсуждение климатических изменений уже давно не сводится к межгосударственным переговорам. Эта тема, которая движет многие общественные и технологические дискуссии, сейчас, кажется, является идеологической: ее на вооружение берут те, кто желает преобразовать мир на более справедливых принципах. Парижский саммит помимо официальной повестки предполагал и альтернативную гражданскую — со своими мероприятиями и выступлениями. Ее «звездами» стали нынешний радикальный лидер британских лейбористов Джереми Корбин, а также давно имеющая статус гуру современной левой мысли канадская журналистка Наоми Кляйн. Одна из последних книг Кляйн This changes everything («Это меняет все») заявляет тезис, согласно которому современная капиталистическая система окажется не способной принять необходимые меры для борьбы с изменениями климата.
Дискуссия Кляйн и Корбина стала заметным событием в серии альтернативных мероприятий, проводимых экологическими и левыми активистами. Впрочем, назвать это дискуссией сложно. Оба участника, лишь несколько смещая акценты, настаивали на общей программе. Для того чтобы добиться подлинного решения климатического вопроса, по их мнению, требуется поставить все энергетические корпорации под строгий общественный контроль и в принципе добиться вывода представителей энергетических гигантов из климатических переговоров: в этих вопросах они должны выслушивать решения, а не влиять на их принятие. Важными шагами должны также стать перевод под общественный контроль местных энергетических сетей и развитие того, что Кляйн называет энергетической демократией. То есть устранения зависимости от монополистических сетей и развитие коммунальной энергетики по принципу общественной и экологической безопасности, а не эффективности и прибыли. Еще одна проблема, как подчеркивал Корбин, состоит в том, что все работы по устранению катастрофических последствий изменения климата принимают на себя работники общественного сектора: пожарные, служащие служб спасения и других подразделений, притом что создаются эти проблемы частными корпорациями. А Кляйн напоминала, что, если вы хотите создания рабочих мест, не связанных с эмиссией парниковых газов, — следует развивать школы и больницы. Одним из наиболее жестких требований экосоциалистов стало прекращение строительства любых новых инфраструктурных проектов, связанных с доставкой углеводородов.
Увязка климатической повестки с требованиями социалистических реформ, по-видимому, станет одним из лейтмотивов современной левой мысли (что со временем создаст дополнительные трудности для репутации социалистических экспериментов, подобных венесуэльскому и основанных на распределении нефтяных доходов). И не стоит думать, что подобный взгляд характерен лишь для кучки радикалов. Лозунги Корбина и Кляйн — лишь один из признаков общественного давления на те виды бизнеса, которые называются виновными в проблемах планеты. Нефтяные гиганты теперь все чаще вычеркиваются из списков спонсоров разных общественных мероприятий, многие американские портовые города начали вводить запрет на прохождение нефти и угля через их инфраструктуру. Серьезные инвесторы, находящиеся под частичным общественным контролем, такие как пенсионные фонды развитых стран, принимают решения об отказе вкладывать средства в активы нефтяных корпораций. Подобные практики становится мэйнстримом, признаком хорошего тона. И об этом стоит задуматься России.
Одновременно отстаивать статус «энергетической сверхдержавы» и выступать за справедливое переустройство мира скоро может оказаться невозможным — и не только из-за цены на нефть.
Станислав КУВАЛДИН, историк, журналист
