В конце 2015 года с коррупционными скандалами ушли в отставку губернаторы Александр Хорошавин (Сахалинская область) и Александр Гайзер (Коми). 18 февраля в отставку по собственному желанию ушел глава Забайкальского края, справедливорос Константин Ильковский — в Кремле объяснили, что он плохо справлялся с расселением ветхого и аварийного жилья. По той же причине выговор получил губернатор Карелии Александр Худилайнен, позже публично поблагодаривший за этот «урок» президента. Вице-президент Центра политических технологий, специалист по региональной политике Ростислав Туровский объясняет, почему губернаторов убирают по-разному и как это связано с сентябрьскими выборами в Думу.

— Последние отставки губернаторов — это этапы одной волны или частная история со своими причинами в каждом случае?

— Все это были показательные отставки, чтобы дать понять губернаторам, что нужно внимательнее работать по темам, которые являются значимыми для федерального центра: борьба с коррупцией — Хорошавин и Гайзер, — и реализация майских указов президента, где одной из самых болезненных тем осталось переселение из ветхого и аварийного жилья. Тем не менее, у каждой из этих историй есть своя интрига. Судя по всему, у администрации президента со «Справедливой Россией» заново начнется торг, поскольку практика гарантированного распределения губернаторских постов между партиями с этой отставкой приказала долго жить.

— Можно поподробнее об этой практике?

— Она была введена с возвращением Путина на президентский пост, чтобы отрегулировать отношения между парламентскими партиями и сделать их более лояльными. Суть была в том, чтобы раздать каждой партии парламентской оппозиции по одному губернаторскому посту: сначала его получила ЛДПР (Алексей Островский, губернатор Смоленской области), потом «Справедливая Россия» (Константин Ильковский) и КПРФ (Вадим Потомский, Орловская область). А теперь Кремль показывает, что ни одна из партий парламентской оппозиции не должна считать, что у нее есть гарантированные губернаторские посты, депутатские мандаты, и так далее.

В принципе, из этого можно выжать некую условно-оппозиционную, но, конечно, не антипутинскую кампанию, а при этом все равно договариваться о разделении одномандатных округов и мечтать о губернаторских постах.

— Но почему сейчас в отставку отправился именно губернатор «Справедливой России»?

— В регионе финансовая и социальная ситуация очень сильно запущены, Забайкалье постоянно мелькало в новостях как регион, где не платят зарплаты бюджетникам, где проходят акции протеста, и, если не рассуждать о кремлевских интригах, ситуация объективно созрела для того, чтобы Ильковский ушел.

— При этом в 2014 году Ильковский победил на выборах с внушительным результатом, 71,6%.

— Тогда население устало от прежнего губернатора: Равиль Гениатулин работал на своем посту с 1996 года. Забайкалье вообще регион тяжелый, претензий к власти накопилось много, поэтому замена губернатора сработала эффектно. А дальше начались проблемы, потому что регион так и остался неподъемным. Долги по зарплате были и в здравоохранении, и в образовании, и в сфере культуры. Поругали Ильковского, правда, не за это.

— А ситуация с ветхим жильем в Забайкалье действительно настолько плохая?

—В северных, сибирских, дальневосточный регионах проблема ветхого жилья очень серьезна. Забайкальский край — лишь часть это проблемной зоны и далеко не лидер по доле ветхого жилья, но попался под горячую руку. Но я бы не расценивал это как показательную порку. Очевидно, что Ильковский был абсолютно системным губернатором, он и в «Справедливую Россию»-то официально не входил, и на выборах его поддерживала «Единая Россия».

— Насколько сейчас опасна ситуация для Александра Худилайнена?

— Худилайнен — это отдельная история, он представитель питерских элит, и его позиции более защищенные. Прямая атака на него воспринималась бы как атака на Нарышкина, который его продвигал, и очевидная подготовка к замене спикера Госдумы — на столь жесткие действия Кремль бы не пошел. Объективная проблема заключается в том, что популярным руководителем региона Худилайнен стать не смог. Вопрос в том, нужно ли Москве всеми силами вытягивать его на прямых губернаторских выборах или лучше перевести его на другую позицию. Решение будет приниматься в зависимости от итогов думской кампании: как себя проявит он и ЕР, отличится ли Карелия протестными настроениями. В 2017 году будет некоторое количество губернаторской кампаний, и есть проблемные фигуры вроде глав Бурятии, Пермского края, Свердловской области. По ним логично будет принимать решения после думской кампании, и по Худилайнену тоже.

— А что могло бы ожидать Худилайнена на выборах?

— Главная интрига состояла бы в поведении «Яблока» и выдвижении либо Ширшиной либо Слабуновой на пост губернатора. При таком раскладе Худилайнену пришлось бы весьма трудно, поражение я бы не исключал. Стартовый рейтинг у него был нулевой, за время работы ему не удалось стать популярным ни за счет социально-экономической политики, ни в связи с острыми конфликтами в элитах и с теперь уже бывшим мэром Петрозаводска. Ширшина представляла группу активного политизированного местного бизнесмена Попова, который был заметной фигурой в карельской политике в течение многих лет.

— В чем специфика ситуации с новым врио тульского губернатора?

— Силовые элиты для Путина имеют совершенно особое значение, и нередко перестановки в них приводят к тому, чтобы часть силовиков переводят на губернаторские посты или в полпреды. Здесь ключевая история происходит не в Туле, а в Москве, и связана она с перестановками в Минобороны: в рамках этих перестановок Дюмин, как я понимаю, не вполне вписался в новый расклад — об этом есть свои версии, но за ними уже не ко мне.

Но это не почетная ссылка.

— Почему именно отставки Хорошавина и Гайзера прошли с такими скандалами?

— Нужно было принести ограниченное количество губернаторов в жертву антикоррупционной кампании. Интересно, что выбрали не самые захудалые регионы, где проще было бы проводить подобные эксперименты. Сахалин — это вообще отдельная история, это регион с огромным бюджетом, которому просто некуда тратить деньги, потому что много налогов поступает в местный бюджет от энергетических проектов.

Очевидно, что антикоррупционная кампания не может выходить слишком высоко на федеральный уровень, но и сводить ее к самым периферийным регионам было бы неправильно: не было бы необходимого резонанса. Получается что-то вроде золотой середины: не трогать федералов, в основном трогать губернаторский корпус, но там выбирать далеко не самые отсталые регионы, а привлекательные, и там, меняя губернаторов, довольно резко менять расклад сил, не только политических, но и связанных с освоением бюджетных средств.

— Получается, антикоррупционной кампании было принесено достаточно жертв, больше показательных отставок и уголовных дел не нужно?

— Думаю, в преддверии думской кампании это оказало бы негативное влияние на элиты и привело к росту конфликтности. Антикоррупционные отставки были проведены за год до выборов, а теперь это большого смысла не имеет и может повлечь риски. И губернаторов уже убирают не за коррупцию, а за проблемы, которые так или иначе волнуют население. Отставки Гайзера и Хорошавина не имели острых последствий в плане внутриэлитной борьбы, поскольку эти губернаторы были уже настолько скомпрометированы, что никто не решился бы за них вступиться.

— А теперь уже таких скомпрометированных и слабых губернаторов не осталось?

— Отставки могут вновь начаться после сентября. До этого большого смысла в них нет.