10 марта этого года было возбуждено уголовное дело по факту исчезновения известного адвоката Юрия Грабовского, заместителя председателя Высшей квалификационно-дисциплинарной комиссии адвокатуры Украины. Он представляет интересы российского военнослужащего Александра Александрова на процессе, который уже долго тянется в Киеве, и делает это бесплатно.

С Юрием Леонидовичем Грабовским я познакомилась благодаря «делу Анастасии Коваленко» — молодой жительницы Луганска, которая сегодня обвиняется в попытке устроить взрыв в центре Киева. В декабре 2014 года Анастасия приехала в Киев, чтобы устроиться на работу. Парень, что ухаживал за ней в Луганске, попросил передать пакет какому-то человеку. Приехав утром 17 декабря в Киев, Анастасия остановилась у своего хорошего знакомого, переночевала, позвонила Косте (так звали Луганского парня), уточнила, кому отдавать посылку. Тот сказал: нужно к трем часам выйти в один из киевских скверов. Она и пришла, присела на скамеечку, опять набрала Костю, а в следующую минуту ее задержали. В СБУ предъявили обвинение, пояснив, что содержимое пакета, который она должна была передать, — взрывчатка, а ее цель — взрыв в торговом центре «Глобус».

— Я им говорила, что не знаю про содержимое пакета. Это правда, я его не раскрывала. И там, кстати, просто даже в теории не могло быть моих отпечатков. Думаю, что если бы там было содержимое, которое могло снести половину торгового центра, как мне инкриминируют, то они не взрывали бы сумку во дворе СБУ, а, наверно, вывезли бы на какой-нибудь полигон, — говорила мне сама Анастасия. — Так или иначе, они требовали рассказать, как меня тренировали в России, что меня вербовали в ГРУ. (…) Потом они сказали: раз по-человечески не понимаешь, будем говорить по-другому — и завели двух ребят, у которых на бронежилетах было написано «Азов». Они сразу же стали меня бить прикладами, руками и ногами, очень сильно». Потом, после избиения, она под видеокамеры прочитала надиктованный ей текст.

В деле Анастасии адвокат Грабовский появился тоже как адвокат по назначению.

— Я увидел ее на третьи сутки всю избитую, с медицинским воротником на шее, — рассказывал он мне по телефону, — я начал процессуальные действия, но сотрудники СБУ мешали мне работать, говорили по-хамски, угрожали, говорили, что сейчас я тут и останусь, и меня никто не найдет. Тогда я просто позвонил Лутковской (уполномоченной по правам человека на Украине. — Ред. ) и по громкой связи сообщил, что я в СБУ и мне угрожают, так что если я пропаду, вы знаете, куда уходят дороги. Было это все в присутствии моей подзащитной Анастасии Коваленко.

В итоге адвокат Грабовский составит заявление об избиении задержанной на территории СБУ. Было возбуждено уголовное дело. Правда, следствие выяснило, что на территорию СБУ проникли какие-то неизвестные с улицы, поднялись на этаж, где допрашивали Коваленко, избили ее, после чего также беспрепятственно покинули здание. «Как вы думаете, возможно ли было бы свободно проникнуть в здание ФСБ на Лубянке? Нет, — так прокомментировал результаты следствия Грабовский. — Здание киевского СБУ ничем, если говорить об охране, не отличается от здания ФСБ в Москве».

Две недели назад я познакомилась с Юрием Грабовским лично. Навстречу мне вышел крупный мужчина в очках, выглядел так, как выглядят большинство обеспеченных и респектабельных адвокатов: свой офис — «Грабовский и партнеры», дорогая машина. Александров и Коваленко — по сути, его первые громкие «политические» дела, а до этого в основном была обычная практика и дорогая клиентура.

Говорили мы про обмен пленными.

— Мы с моей коллегой Оксаной Соколовской приехали в Минск в январе, остановились в гостинице, там же, где представители украинской и российской стороны. С представителями «ДНР» и «ЛНР» мы никогда не общались во избежание провокаций, но с российской стороной разговаривали. Это были адекватные люди. Так вот, тогда я и выяснил, что мою подзащитную Анастасию Коваленко в списки на обмен стороны «ЛНР» и «ДНР» последний раз подавали в мае прошлого года. Что делать с ее делом, я пока не представляю. Она оказалась никому не нужна, потому что никогда не была ни ополченкой, ни боевиком, ни поваром на работе у сепаратистов. Зачем ее менять? Вот и получается, что человек оказался всеми брошен. А она ведь гражданка Украины.

Говорили мы и про другое дело, участие в котором превратило Юрия Грабовского в одного из наиболее цитируемых адвокатов, — дело Александрова и Ерофеева, «двух российских ГРУшников». Грабовский сравнивал два самых громких процесса России и Украины: суд над Савченко и суд над россиянами. Говорил, что им реально можно посоревноваться между собой по степени бездоказательности обвинения.

— Я, кстати, не вижу никаких признаков того, чтобы Александрова, Ерофеева и Савченко хотели бы обменять, не вижу синхронизации процессов. Может, что-то и будет, но точно не сейчас, — ответил на мой вопрос Юрий Грабовский и очень уважительно отозвался об адвокате Савченко Илье Новикове.

А 4 марта Грабовский в фейсбуке разместил интервью Новикова со следующим комментарием:

Адвокатам Александрова и Ерофеева (его интересы представляет Оксана Соколовская) действительно угрожали. Из интервью Грабовского в перерыве судебного процесса: «Ваша коллега Соколовская заявляла о преследованиях и обысках, у вас что-то подобное есть? — Меня тоже много часов допрашивали в СБУ по разным вопросам. В том числе и по этому делу. Дело Вышинского живет!».

В беседе со мной Грабовский подробно рассказал, как нарастало давление на них:

— Когда я попал в дело Анастасии Коваленко, я понял, что мне самому надо собирать справки, что я не сумасшедший, не наркоман, не алкоголик. Я их выходки (имеет ввиду СБУ. — Ред .) знал давно. Но после того как я вошел в процесс по делу Александрова-Ерофеева, началось. Как нас только не обзывали, какие только SMS мы ни получали. Сейчас Александрову и Ерофееву вменяют несколько уголовных статей на 25 пожизненных сроков (говорит он, улыбаясь). В тот момент, когда их брали в плен, при них был винторез (винтовка снайперская специальная. — Ред. ) и вал (автоматическая винтовка.— Ред. ), но там же у них кто-то из местных бойцов их и украл. В итоге через какое-то время винторез нашли, но совсем другой, номер на нем другой, но он стал вещдоком, а вал так и не нашли, даже похожий на тот, что был. Мобильный телефон, с которого брались фото и видео и который в уголовном деле значится вещественным доказательством, вообще гулял месяца два по разным рукам. Его не могли найти.

Александрову и Ерофееву вменяли и минометный обстрел, но это обвинение отпало, поскольку во время минометного обстрела их уже эвакуировали на «скорой», о чем свидетели обвинения нам рассказали сами. Еще одна статья — убийство солдата ВСУ Пугачева — тоже в итоге отпала. Просто я принес в суд череп, самый обычный муляж, в котором было проделано отверстие диаметром 5 мм, потому что эксперт Яковцева именно так описывала смертельную рану сержанта Пугачева (скорее всего, конечно, Пугачев погиб от пули калибра 5,45). Но, по версии следствия, калибр орудия убийства Пугачева был 9 мм, вот я и пытался девятимиллиметровую пулю протолкнуть в пятимиллиметровое отверстие. В итоге прокуроры вообще сказали, что ни Александрова, ни Ерофеева они не обвиняют в убийстве Пугачева. Понимаете, что происходит? И мы с Соколовской аргументировано стали защищать своих подзащитных. В итоге нам перестали доставлять в суд Александрова и Ерофеева под различными предлогами, например, что есть угроза жизни конвойным. Так происходило несколько последних заседаний.

Незадолго до этого нашего разговора квартиру Грабовского ограбили, но очень избирательно: вынесли два пистолета (у него было право на ношение оружия), старый свитер и элитный алкоголь, на что он с юмором ответил: «Патриоты: ничего из украинского алкоголя не взяли и даже ключ от Porsche им не понадобился». По данному факту он написал заявление в правоохранительные органы.

4 марта Грабовский говорил мне (уже по телефону), что судебное заседание по Анастасии Коваленко, назначенное на 9 марта, он постарается отложить, потому что в этот день у него будет другой процесс, как раз по Александрову и Ерофееву. Рассказывал, что на днях ходил в российское посольство и говорил с консулом Грубым, обещал перезвонить на следующий день, но не перезвонил. Зато в 20.57 в его фейсбуке появилась странная запись:

Хотя в это время Грабовский уже не выходил на связь.

Все его друзья прекрасно знали, что Юрий Леонидович очень педантичен и аккуратен. И если этот человек обещает позвонить, то обязательно сделает это. Но и 6 марта Грабовский не перезвонил, а в фейсбуке появилась новая запись (в 12.49) и опять с ошибками, что для него немыслимо:

И — тишина до 9 марта.

Вечером 9 марта разговариваю с Анастасией Коваленко: «Юля, привет. Мой суд отложили, но как-то странно. Меня долго не доставляли, потом, когда меня уже доставили, слушалось уже другое дело, какое-то гражданское. Потом оказалось, что нет моего адвоката. Юрий Леонидович впервые не вышел на связь, его телефоны были отключены. Мой прокурор, бегал даже в курилку, искал его. Заседание отложили из-за неявки адвоката. Что-то не то, дозвонись до него, пожалуйста».

Тем временем в фейсбуке новая запись (19.34): вдруг указано местоположение — Египет, Шарм-эш-шейх (видимо имелось в виду Шарм-эль-Шейх):

Этот последний пост — косноязычный и странный. Адвокат Оксана Соколовская практически сразу забила тревогу, но со свойственной адвокатам деликатностью — написала в фейсбуке:

10 марта утром выяснилось: загранпаспорт Юрия Грабовского остался в Киеве, границу Украины он не пересекал, это проверили его друзья с помощью баз данных погранслужб (позже полиция Украины подтвердит данный факт). И постепенно начала восстанавливаться хронология событий.

Стало известно, что 5 марта Грабовский зачем-то поехал в Одессу и должен был вернуться оттуда 7-го. По дороге его машина ломается, но он каким-то образом до Одессы добирается. Останавливается в гостинице «Аркадия», оставляет там свои вещи и больше туда не возвращается.

6 марта Грабовского в сопровождении еще одного мужчины видели в киевском офисе «Грабовский и партнеры», после чего из кабинета пропали документы, в том числе оригиналы доказательств защиты по делу Александрова—Ерофеева.

9 марта стало известно, что машина Грабовского эвакуирована из Одессы в Киев, как поломанная.

10 марта председатель Национальной ассоциации адвокатов Украины и Совета адвокатов Украины Лидия Изовитова передала в полицию заявление по поводу исчезновения заместителя председателя Высшей квалификационно-дисциплинарной комиссии адвокатуры Юрия Грабовского. В Одессе пропавшего адвоката объявили в розыск и открыли уголовное производство по ч. 1 ст. 115 (умышленное убийство) УК Украины. Это обычная практика в тех случаях, когда пропадает человек. С заявлением о пропаже постояльца обратилась в полицию и администратор гостиницы «Аркадия».

Хороший знакомый Грабовского, политик Андрей Портнов написал у себя на страничке фейсбука следующее:

Второй же адвокат в деле Александрова и Ерофеева — Оксана Соколовская — сама попала под уголовное преследование. Ей вменяют нанесение тяжких телесных повреждений некоему мужчине. Ее коллеги аргументировано говорят о признаках фальсификации этого дела, однако в прошлую пятницу Оксана разместила пост в фейсбуке:

Киев — Москва