На днях увидел свет годовой отчет Фонда развития промышленности при Минпромторге, профинансировавшего несколько десятков проектов на 20 млрд рублей под 5% годовых. Из данных отчета следует, что новый институт развития, похоже, становится кормушкой для приближенных к власти бизнес-общественников.

В октябре прошлого года директор программы «Экономическая политика» Московского центра Карнеги Андрей Мовчан опубликовал рецензию «Химера экономики» на доклад экспертной площадки под названием «Столыпинский клуб» (хотя с какого боку упоминается Петр Столыпин — уму непостижимо). Напомню, что основными спикерами клуба являются бизнес-омбудсмен, бывший руководитель «Деловой России» Борис Титов и советник президента РФ по вопросам региональной экономической интеграции Сергей Глазьев.

В отзыве Мовчан, в частности, раскрывал реальные интересы авторов доклада, заключающиеся в том числе в стремлении «получить в свое распоряжение… сеть «институтов развития» в качестве места кормления», включая реализацию планов «получения посреднического дохода и неформальных вознаграждений: на раздаче льготных кредитов, схемах с залогами облигаций».

К несчастью, Мовчан оказался прав.

Цель не оправдывает средства

Годовой отчет Фонда развития промышленности (ФРП) за 2015 г. пафосно раскрывает цель работы фонда: до 2020 г. за счет займов достичь следующих показателей: «Каждый рубль займа обеспечит 2 рубля налоговых поступлений; привлечь в экономику страны частные инвестиции в объеме большем, чем сумма выданных займов». Канцелярщина на уровне, ничего не скажешь.

Однако первая же презентация (ЗАО «Метаклэй») говорит ровно об обратном: при займе 299 млн рублей «2 рубля налоговых поступлений» из логичных 598 млн рублей превращаются в «328 млн рублей» запланированных налогов, а объем прочих инвестиций трансформируется из «большего» в меньший: в 218 млн рублей.

Кстати, в презентации «Метаклэя» не указано, сколько будет создано рабочих мест. Зато этот показатель представлен во всех прочих презентациях. Например, ЗАО «Интерскол-Алабуга» при госкредите 500 млн рублей планирует создать 142 новых рабочих места, ООО «ВКП-ЛТ» при 271 млн рублей — 50 новых рабочих мест, ООО «Праймтэкс» при 466 млн рублей — 160 новых рабочих мест.

К чему такое обилие цифр? К тому, что если суммировать представленные в презентациях госкредиты и общее число будущих рабочих мест, то окажется, что на 4300 млн рублей (22% всех предоставленных средств) должно быть создано 1660 мест. Или 2,6 млн государственных рублей (около 40 тыс. долларов) на одно рабочее место. Без учета «Метаклэя».

В продолжение алгоритма. Для реализации титовского, как говорят, предложения о создании и модернизации 25 млн высокопроизводительных рабочих мест, перекочевавшего в приснопамятные «майские указы», потребуется всего ничего: 1 трлн долларов. Куда там старине Фрэнку до Бориса Юрьевича.

Еще один эпизод. Из 74 запущенных в 2015 г. проектов основная часть в региональном разрезе предсказуемо расположена в Центральном федеральном округе. В то же время на весь Дальневосточный федеральный округ из 28 заявок предоставлен один заем, а единственная поступившая из Крымского федерального округа заявка — всего-то на 50 млн рублей — была отклонена вовсе. То ли фонд боится попасть под санкции, то ли помогать Крыму, хотя бы с оформлением документации, не хочется, то ли по долям не договорились.

Всем «крышам» по деньгам

В числе получателей казенных средств — многие олигархические структуры, у которых проблем с финансированием вроде бы быть не должно: АО «РУСАЛ Саяногорск» и ОАО «ЯЗДА» из группы «ГАЗ», входящей в «Базовый Элемент» Олега Дерипаски, ПАО «Химпром», принадлежащее «Ренове» Виктора Вексельберга» (кстати, «Химпромов» в одобренных заявках аж три).

Есть в перечне компании, видимо, недостаточно финансируемые из бюджета: это уральский АО «НПК «Уралвагонзавод», питерские АО «Концерн «ЦНИИ «Электроприбор» и ОАО «НПП «Дальняя Связь», ковровское ОАО «КЭМЗ», входящее в ГК «Ростех».

Наконец, с изумлением встречаешь компании, принадлежащие аффилированным с фондом господам: ООО «Уральский дизель-моторный завод» группы «Синара», принадлежащей Дмитрию Пумпянскому (Пумпянский — член Наблюдательного совета фонда) или ЗАО «Р-Фарм», принадлежащее сопредседателю «Деловой России» Алексею Репику. И пусть Репик формально в руководящие органы фонда не входит, этого и не нужно: в Наблюдательном совете помимо «облагодетельствованного» Пумпянского заседает другой сопредседатель «Деловой России» — Сергей Недорослев, а Экспертный совет фонда возглавляет еще один сопредседатель «Деловой России» — Антон Данилов-Данильян.

Кстати, ЗАО «Р-Фарм» в 2015 г. получило целых два госкредита на общую сумму 800 млн рублей. Как изящно: 4% всех средств фонда — своему человечку.

Причем раскрытие информации о собственниках на сайтах победителей, как правило, отсутствует. Видно, прозрачность не входила в условия совместной работы с фондом, существующим на деньги налогоплательщиков.

Глупые вопросы

Перспективы получивших госкредиты компаний как минимум неоднозначны. Длинные деньги под льготный процент им предоставили, но как быть с остальными слагаемыми успеха, также зависящими от государства? Перечислим некоторые.

Курс рубля. О том, что при такой волатильности курса рубля к доллару, регулярно наблюдаемой в последние годы, ни о каком вменяемом экспортно ориентированном бизнес-плане не может быть и речи, говорено-переговорено бесчисленное количество раз. Только за прошедшие с конца января этого года два месяца рубль укрепился почти на 20%.

Как собираются минимизировать этот внешний негативный фактор чемпионы? Судя по всему, никак. Главное — получить деньги, а там что-нибудь придумаем.

Защита внутреннего рынка. Отсутствие государственной протекционистской политики — еще один камень преткновения на пути к успеху одобренных проектов. Ясно же, что иностранцы также работают в заявленных направлениях.

Протекционистский вакуум может стать наиболее адекватным оправданием грядущих неудач (и покрытием разворовывания бюджетных средств). Мол, мы бы и рады, но азиаты (европейцы, американцы)… далее по тексту.

Отток капитала. В нормативных уложениях фонда ничего не сказано о том, как спасители промышленности собираются отслеживать целевое использование полученных предприятиями средств. Это же так соблазнительно: получить сотни миллионов рублей под суперльготные 5% годовых и либо конвертировать их в валюту, либо вложить их в государственные облигации, проценты по которым выше.

Будем считать, что коммерсанты — люди честные, и у них на руках есть контракты с иностранными (возможно, контролируемыми) фирмами. Будет ли кто-то отслеживать рыночную конъюнктуру на закупаемое оборудование и материалы? Чтобы не получилось так, как с томографами, закупки которых производились по многократно завышенным ценам? Скорее всего, нет — не для того схему налаживали.

Долговая политика. Погрузимся в страшный сон и представим, что какая-нибудь «обласканная» фирма обанкротилась. Сколько денег налогоплательщиков вернется в бюджет после расчетов с конкурсными управляющими, работниками, прочими кредиторами? Нормативная база отсутствует, а ФРП по умолчанию предполагает, будто все без исключения проекты выгорят.

Депутаты, в горячке требующие, чтобы объем ФРП увеличился до 100 млрд, а лучше — до 1 трлн рублей, этим и другими вопросами также не заморачиваются. ФРП для них — повод попиариться и, чем черт не шутит, пристроить собственный бизнес-проект либо получить вознаграждение за посредничество.

Льготы. Вряд ли ФРП и «Деловая Россия» остановятся на достигнутом. На повестке дня, в полном соответствии с предположением Мовчана, создание новых возможностей «для организации прибыльных схем избирательного и искусственного применения льгот (в частности, зарабатывать на налоговых вычетах)» и, конечно, снижение уровня «налоговой и административной нагрузки на собственный бизнес».

И ведь получится. Как пить дать, получится.

Право на ответ

Фонд развития промышленности

Уважаемые читатели «Новой газеты»!

В выпуске № 30 «Новой газеты» от 23 марта 2016 вышла статья «Промышленность глубокого передела» за авторством Никиты Кричевского.

Поводом к ее написанию стала публикация нашего годового отчета.

Жаль, что во время подготовки материала автор не связался с нами, мы были бы готовы ответить на его вопросы.

Давайте рассмотрим ключевые моменты.

1). […]Каждый рубль займа обеспечит 2 рубля налоговых поступлений; привлечь в экономику страны частные инвестиции в объеме большем, чем сумма выданных займов». […] Однако первая же презентация (ЗАО «Метаклэй») говорит ровно об обратном: при займе 299 млн рублей «2 рубля налоговых поступлений» из логичных 598 млн рублей превращаются в «328 млн рублей» запланированных налогов, а объем прочих инвестиций трансформируется из «большего» в меньший: в 218 млн рублей. […]

Показатели эффективности оцениваются не по одному примеру (от проекта к проекту параметры могут варьироваться), а по обобщённым данным за год. Давайте посмотрим на другие проекты (они тоже представлены в отчете). Например, У «Костромского завода автокомпонентов» на 300 млн руб. займа планируется поступление 725 млн руб. налогов. «АКОМ» при сумме займа в 500 млн руб. выплатит налогами 964 млн руб. При аналогичной сумме займа компания «Гигиена-сервис» принесет в бюджеты разных уровней 1,6 млрд руб.

Суть годового отчета (как это ни странно) — показать данные за год. Так вот, в 2015 году одобрено предоставление 74 займов на сумму 24,6 млрд руб., объем налоговых поступлений от реализации этих проектов составит 50 млрд руб., то есть на каждый рубль займа будет привлечено даже чуть больше 2 рублей в виде налогов. А общая сумма частных прямых инвестиций на эти же проекты — 153 млрд рублей.

2).[…]В одном из сезонов телесериала «Карточный домик» президент США Фрэнк Андервуд безуспешно бился с конгрессом за принятие программы America Works (AmWorks). Для создания новых 10 лн рабочих мест требовалось выделить 500 млрд долларов, или 50 тыс. долларов на одно место. Тогда у Фрэнка ничего не получилось. В бедной России все проще: 40 тыс. долларов на место и никаких дебатов. […]

Давайте обратимся не к американскому сериалу, а к официальным данным.

По оценкам Минэкономразвития, создание одного модернизированного рабочего места обходятся примерно в 100-300 тыс. долларов.

Если говорить о ФРП, то на одно созданное рабочее место приходится около 35 тыс. долларов (24,6 млрд рублей на 10 513 рабочих мест) возвратных средств государственных займов, что гораздо ниже расчетов экономистов и даже американских сценаристов. При этом в сериале речь шла о дотациях из бюджета, а Фонд выдаёт возвратные займы под проценты.

3). […]Еще один эпизод. Из 74 запущенных в 2015 г. проектов основная часть в региональном разрезе предсказуемо расположена в Центральном федеральном округе. В то же время на весь Дальневосточный федеральный округ из 28 заявок предоставлен один заем […]

Фонд выбирает проект не по региональному признаку, а оценивает его качество. Логично, что в регионах, где промышленность развита лучше, где больше рынок сбыта — больше и качественных заявок и, следовательно, одобренных проектов.

4).[…]а единственная поступившая из Крымского федерального округа заявка — всего-то на 50 млн рублей — была отклонена вовсе. То ли фонд боится попасть под санкции, то ли помогать Крыму, хотя бы с оформлением документации, не хочется, то ли по долям не договорились. […]

Причина гораздо банальнее, чем все версии автора. В ФРП поступила одна заявка из Крымского федерального округа, которая не соответствовала требованиям Фонда в части целевого использования займа (компания планировала потратить деньги на приобретение земли и здания, что нарушает стандарты ФРП).

5). […] «Из данных отчета следует, что новый институт развития, похоже, становится кормушкой для приближенных к власти бизнес-общественников». […]

[…]В числе получателей казенных средств — многие олигархические структуры, у которых проблем с финансированием вроде бы быть не должно[…]

В 2015 году не больше 20% заемщиков Фонда — крупные промышленные группы или компании с госучастием. При этом более 80% проектов фонда — это частный средний производственный бизнес, не связанный с крупными финансово-промышленными структурами.

Таким образом, мы не согласны с умозаключением, что Фонд «становится кормушкой для приближенных к власти бизнес-общественников».

Между прочим, в 2016 году Фонд делает еще больший акцент на средний бизнес, о чем мы не раз говорили публично. Максимальная сумма займа снижается с 500 млн до 300 млн руб., что сделает ее менее привлекательной для крупного бизнеса и позволит профинансировать почти в два раза больше проектов — преимущественно средних компаний.

Описание всех 74 одобренных проектов доступно на сайте ФРП.

6) […]Наконец, с изумлением встречаешь компании, принадлежащие аффилированным с фондом господам[…]

Решение о финансировании, доработке или отклонении проектов по итогам комплексной экспертизы принимает Экспертный совет Фонда. Этот коллегиальный орган состоит из экспертов — представителей бизнеса, банков, профессиональных и деловых объединений. Поскольку в такие объединения входят производственные компании, то случаи пересечения интересов исключить нельзя. Именно поэтому в стандартах ФРП прописано, что делать в случае конфликта интересов: эксперт отстраняется от участия в голосовании. Кроме того, все проекты с конфликтами интересов тщательно рассматриваются Наблюдательным советом Фонда на предмет соответствия требованиям и стандартам ФРП.

У нас было несколько случаев, когда проекты с «конфликтом интересов» отклонялись из-за несоответствия критериям фонда.

7) […]Видно, прозрачность не входила в условия совместной работы с фондом, существующим на деньги налогоплательщиков. […]

Напротив, юридическая чистота — первое базовое условие для компании, претендующей на заем. Оно в т.ч. предполагает, что состав акционеров/участников/бенефициаров компании-заявителя открыт и прозрачен (см раздел сайта «Кто может претендовать на заём» и стандарты Фонда).

8) […]Погрузимся в страшный сон и представим, что какая-нибудь «обласканная» фирма обанкротилась. Сколько денег налогоплательщиков вернется в бюджет после расчетов с конкурсными управляющими, работниками, прочими кредиторами? Нормативная база отсутствует, а ФРП по умолчанию предполагает, будто все без исключения проекты выгорят. […].

Фонд ни рубля не выдаст в виде займа, пока не убедится, что заёмщик предоставил обеспечение. Каждый заемщик предоставляет залог, банковскую гарантию или поручение на всю сумма займа, а также проценты за весь срок пользования деньгами Фонда. Порядок обеспечения возврата займов, предоставленных в качестве финансового обеспечения проектов, представлен в открытом доступе на сайте ФРП.

9)[…]В нормативных уложениях фонда ничего не сказано о том, как спасители промышленности собираются отслеживать целевое использование полученных предприятиями средств. Это же так соблазнительно: получить сотни миллионов рублей под суперльготные 5% годовых и либо конвертировать их в валюту, либо вложить их в государственные облигации, проценты по которым выше. […]

Целевое использование средств прописано тщательнейшим образом. Возможность использования займа нецелевым образом сведена к минимуму — заем перечисляется на специальный счет в банке и каждый заемщик Фонда имеет право списать с него средства только после одобрения (акцептирования) операции Фондом.

Система акцептирования платежей предусматривает, что при совершении платежа заемщик предоставляет документы — скан-копии счетов, актов, накладных, договоров. Фонд оценивает платежное поручение на предмет его соответствия смете расходования средств займа и перечню работ по календарному плану проекта. Только после одобрения Фондом платежное поручение будет исполнено банком. Порядок открытия заемщиком расчетного счета в банке для ведения обособленного учета представлен в открытом доступе на сайте ФРП.

У нас были случаи, когда компании, узнав об этой системе (и о том, что невозможно переложить деньги на депозитный счет), отказывались от целевого займа ФРП.

И в заключение: мы в Фонде очень хорошо относимся к критике. Внимательное отношение к ней позволяет работать эффективнее. Мы всегда открыты для вопросов и конструктивного диалога.

Спасибо редакции «Новой газеты» за возможность представить свою позицию.

Руководитель Департамента внешних коммуникаций Фонда развития промышленности, кандидат исторических наук Андрей Городов