У проблемы есть правовые, экономические, экологические и политические аспекты. И если по первым трем можно было спорить и договариваться, то политический блокирует сегодня самые убедительные доводы сторонников проекта.
Полемика вокруг СП-2 оживилась в первую неделю апреля. «Газпром» послал в атаку тяжелую артиллерию в лице экс-канцлера Германии Герхарда Шрёдера. 5 апреля он прибыл в Еврокомиссию. А на следующий день лидеры четырех крупнейших фракций Европарламента устроили конференцию по обсуждению спорного проекта.
Глава пресс-службы Еврокомиссии Маргаритис Схинас на ежедневном брифинге попал под перекрестный допрос журналистов: в каком качестве его шеф Жан-Клод Юнкер принимает Шрёдера. Ответ не без юмора. Мол, г-н Юнкер 19 лет в качестве премьера Люксембурга был членом Европейского совета и даже его дуайеном и сохранил дружбу с бывшими коллегами. Старый друг заехал навестить. Вот так. Я сказал, а вы напишете, что думаете…
Шрёдер встречался не только с другом Юнкером, но и с комиссаром ЕС по энергетике и климату Мигелем Ариасом Каньете. Журналисты напрасно потеряли время в ожидании конца встречи.
Ее участники ничего не сказали. Можно предположить, что сказать было нечего.
Но спор о том, быть или не быть «Северному потоку-2», не закончен. Его противники пугают зависимостью Европы от российского газа. Сторонники трогают чувствительную для ЕС струну надежности поставок, взывают к свободе рыночной экономики, делают упор на экономические и правовые козыри, в то время как у противников наряду с экономическими и экологическими есть козыри политические и геополитические, вес которых стремительно вырос после Крыма.
Проект появился как раз на фоне украинского кризиса и антироссийских санкций Запада. Трубу вызвались прокладывать «Газпром», немецкие E.On и Wintershall, британо-голландская Shell, австрийская OMV и французская ENGIE, которые объединились в консорциум. Дела пошли стремительно. Протокол о намерениях подписан в июне 2015 года, а в сентябре уже есть компания (51% акций у «Газпрома»). Сейчас — стадия получения разрешений от стран, по чьим экономическим зонам на Балтике должен пройти маршрут (России, Финляндии, Швеции, Дании и Германии). Компания, как сообщил в Брюсселе ее представитель, надеется их получить к концу 2017 года. Параллельно она приступает к процедурам закупок, тендеров по трубам. Строительство может начаться в 2018 году, и если все пойдет нормально, то оно закончится в конце 2019-го — начале 2020 года.
Но, судя по тому, что мы услышали на мозговом штурме в Европарламенте от зампреда Еврокомиссии (ЕК) Мароша Шефчовича,
Брюссель за последние несколько месяцев не только не изменил своей позиции «скорее против, чем за», но и ужесточил ее.
В мае 2014 года ЕК приняла стратегию энергетической безопасности ЕС ввиду возросшей уязвимости ЕС перед внешними энергетическими потрясениями. Она призвала к диверсификации источников энергии и маршрутов поставок. На этой основе строится Энергетический союз. Энергобезопасность, солидарность и доверие названы его принципами. Главная задача — завершить создание единого энергетического рынка ЕС.
Потом брюссельский аппарат готовил все новые законопроекты и подзаконные акты в том же направлении. 16 февраля нынешнего года ЕК предложила пакет мер безопасности поставок, который ждет утверждения Совета ЕС и Европарламента. Он сужает поле маневра для консорциума СП-2.
Если газопровод «Северный поток-2» будет строиться, он должен полностью соответствовать правилам ЕС, как любой другой инфраструктурный проект, к которому применяются законы ЕС в области энергетики, экологии и госзакупок. Проект должен учитывать ключевые принципы энергетического рынка ЕС, заявил зампред Еврокомиссии.
«Северный поток-2» в представленном ныне виде, считает Шефчович, явно не отвечает условиям стратегии энергобезопасности ЕС. Он может привести к сокращению числа газовых коридоров в ЕС, к полному прекращению транзита через Украину, под угрозой даже маршрут с Ямала через Польшу. Надежности поставок он не повысит.
И главная новость: утром того же дня, в среду, Еврокомиссия приняла рамочный документ о противодействии гибридным угрозам. Такие важнейшие инфраструктуры, как энергетические сети, определены в нем как потенциальные цели гибридной войны.
Это уж совсем очевидное следствие Крыма и Донбасса с «вежливыми людьми» и «трактористами».
Депутаты Европарламента не так связаны в выражениях и оценках, как чиновники Еврокомиссии. «Северный поток-2» поставил под вопрос всю стратегию Энергетического союза — это главный вывод дебатов на трех пленарных сессиях Европарламента прошлой осенью. Большинство депутатов против второй нитки «Северного потока», напомнил один из организаторов конференции, правоцентрист, бывший премьер-министр Польши Ежи Бузек. Проект усилит доминирующего поставщика, который и так уже под антимонопольным расследованием Брюсселя за злоупотребление своим положением на рынке ЕС.
Представитель фракции либералов и демократов Пятрас Аустрявичюс напомнил, что Энергосоюз создавался поначалу как раз для выстраивания отношений с Россией в области энергетики, чтобы говорить с Москвой единым голосом. Но не против России. «А потом началась война на Украине, и мы все согласились, что Россию больше нельзя рассматривать как надежного партнера, потому что она использует поставки нефти и газа как политическое оружие через «Газпром» или другие исполнительные структуры Кремля».
Аустрявичюс назвал СП-2 «проектом-убийцей», который может подорвать единство ЕС. Европа разделилась на тех, кто хочет напрямую получать российский газ, и тех, кто останется в стороне от трубы или потеряет доход от транзита. Под вопросом европейское будущее Украины, экономическое положение которой сейчас зыбкое, потребность в деньгах большая. По некоторым подсчетам, она потеряет около 2 млрд долларов в год в случае закрытия транзита российского газа.
СП-2, по мнению депутата, дискредитирует «доброе имя Германии». Германия действительно — главный бенефициар СП-2. Представители правящей коалиции не раз подчеркивали, что это сугубо коммерческий проект, который выгоден немецкому бизнесу. Но Берлин может оказаться в изоляции, потому что многие страны ЕС рассматривают проект через политическую призму. 7 марта лидеры девяти стран (Польши, Чехии, Словакии, Венгрии, Румынии, Хорватии и стран Балтии) направили письмо главе ЕК Юнкеру, выразив протест против новой газпромовской трубы. Не поддерживает проект и Италия, видя себя «крайней» в очереди за российским газом после кончины «Южного потока». При безразличии Пиренейских стран, сдержанности Франции, Великобритании и Швеции это не так уж мало.
Вице-канцлер Германии Зигмар Габриель, который поддерживает СП-2, в конце января во время визита в Польшу пытался успокоить восточноевропейцев. Берлин, заверил он, предупредил Москву: он даст зеленый свет «Северному потоку-2», только если та обещает не прекращать транзит через Украину. Но такие договоренности работают только на полном доверии, а кто же теперь после Крыма и Донбасса поверит на слово Кремлю?
Не будь украинского фактора, у проекта СП-2 были бы шансы. Да, он не соответствует антимонопольному «Третьему пакету», который запрещает одной и той же компании («Газпрому») заниматься поставками газа и его транспортировкой. Он также обязывает хозяев трубы пускать в нее других поставщиков. Но «Северному потоку-1», который строился в иных политических условиях, был сделан ряд исключений, в том числе для его сухопутного продолжения по Восточной Германии, газопровода OPAL.
Сегодня Брюссель требует у «Газпрома» неукоснительно соблюдать условия зловредного пакета. Но даже если вдруг произойдет «расчленение» (unbundling) «Газпрома» или к экспорту газа будут допущены независимые российские компании и «Третий пакет» будет тем самым соблюден, то все равно антимонопольное законодательство ЕС не велит любой стране ЕС принимать более 40% импорта газа от одного поставщика. Германия в случае завершения второй нитки «Северного потока» будет получать из России 60% своего импорта. Но и эти проблемы могли бы решиться при наличии политической воли.
Если брать только экономику и экологию, то много доводов как «за», так и «против». Директор по связям с общественностью «Северного потока-2» Ульрих Лиссек заверил участников конференции в Европарламенте, что проект будет отвечать самым строгим требованиям законодательства ЕС.
В энергетическом миксе ЕС российский газ занимает 6%. А в общем потреблении газа — стабильно 30%, на уровне норвежского. За 25 лет доля российского газа уменьшилась вдвое. Какая тут монополия России?
В 2010—2014 гг. потребление природного газа в ЕС застыло на отметке 462 млрд кубометров в год, продолжает Лиссек. Импорт из Норвегии — 97 млрд кубометров, а собственная добыча газа (в Нидерландах и Великобритании) — 160 млрд. Бизнес-план консорциума исходит из прогноза роста потребностей в импорте газа извне (кроме Норвегии) на 144 млрд кубометров. Треть этого объема сможет перегонять новый газопровод, остальное — открыто для конкурентов.
За 10 лет энергетическая инфраструктура ЕС разительно изменилась. Построены соединительные трубы, реверсные трубопроводы, сложился единый рынок, и нет разницы, у кого и где покупать газ. Не важно, течет он к тебе по трубе с востока или с запада. Сама Украина в 2016 году (это сказал на конференции глава «Нафтогаза» Андрей Коболев) получит весь необходимый ей газ из ЕС, а не из России. Ее газотранспортная система (ГТС) работает только на транзит. Причем бесперебойный, в отличие от прошлых лет.
Нет, говорят украинцы, проект СП-2 чисто политический, «троянский конь» в Евросоюзе. Украинская ГТС готова перекачивать в ЕС 146 млрд кубометров российского газа в год. Мощности «Газпрома» в обход Украины составляют 93 млрд кубометров. В сумме — это 250 млрд. Анализ стратегии энергетической политики России до 2035 года показывает, что она планирует поставить в ЕС только 182—200 млрд кубометров в год. То есть существующих мощностей вполне достаточно.
Множество цифр, расчетов, мнений… Можно говорить о полном раздрае в ЕС по поводу импорта российского газа, цитируя разных экспертов, политиков, государственных лидеров, и даже специально вбивать клин между странами, пытаться договориться по старинке с каждой в отдельности. Но нельзя не видеть тенденцию последних лет, особенно «послекрымских», к формированию Энергетического союза, к ограничению зависимости от России.
Сколько бы ни цитировали наши СМИ видных немецких бизнесменов и политиков, ратующих за «здравый смысл» в отношениях с Россией, важен результат. А он — в решениях Евросовета, где заседают главы государств и правительств. Проблему «Северного потока-2» они обсуждали на прошлогодней декабрьской встрече.
Как признал председатель Евросовета Дональд Туск, дебаты были «жесткими и очень эмоциональными». Но постановление принято единогласно: любой новый проект должен не только соответствовать «Третьему энергопакету» и другим законам ЕС, но и целям Энергосоюза; крупные проекты инфраструктуры с третьими странами — это не двустороннее дело члена ЕС и поставщика, а дело ЕС; все внешнеполитические рычаги должны быть использованы для обеспечения устойчивых поставок газа в Украину и транзит через нее…
Россия потеряла «Южный поток» из-за отказа соблюдать «Третий энергопакет». Она потеряла «Турецкий поток» из-за конфликта с Анкарой по поводу Сирии. Она может потерять «Северный поток-2» из-за Крыма и Донбасса, а точнее, из-за потери доверия.
