Гагаринский районный суд Москвы на прошлой неделе отказал «Фонду защиты гласности» (ФЗГ), который специализируется на защите прав журналистов, в удовлетворении иска к Минюсту. Иск опровергал акт проверки, на основании которого в 2015 году Фонд был внесен в реестр «иностранных агентов». Основанием, согласно акту, стали выступления Алексея Навального, Бориса Акунина и Рустема Адагамова на «Школе блогеров», проводимой ФЗГ уже многие годы, а также сотрудничество с «Фондом поддержки расследовательской журналистики 19/29», ранее также признанным «иноагентом».
За время слушаний из ходатайств организации суд удовлетворил только одно — о допросе свидетелей со стороны ФЗГ. Во всем остальном, в частности в истребовании материалов проверки Минюста и проведении политологической экспертизы акта и других документов, отражающих деятельность Фонда, суд отказал. Не согласился суд и истребовать заявление анонимного гражданина, который якобы обратился в Минюст с просьбой включить ФЗГ в реестр «иностранных агентов». Поэтому так и осталось непонятно, был ли этот гражданин вообще…
Судья Ульяна Родникова, впрочем, попросила представителей Минюста продемонстрировать политическую деятельность Фонда. Представители ведомства — Дмитрий Ешкин (молодой человек спортивного телосложения, составивший этот злосчастный акт) и две дамы из федерального и московского Минюста — продемонстрировали два видеоролика (выступления Акунина и Адагамова на журфаке МГУ), а также акт проверки и судебные решения по поводу «Фонда поддержки расследовательской журналистики 19/29».
Представители Фонда защиты гласности — Галина Арапова (директор, ведущий юрист Центра защиты прав СМИ. — Ред.), юрист Светлана Земскова и адвокат Тумас Мисакян категорически возражали против приобщения этих доказательств, поскольку документы по проверке другой организации вообще не относятся к делу, а представленные видеоролики совсем не те, которые находятся в акте Минюста, и оформлены не так, как предписано законом. Тем не менее суд приобщил к делу все.
Арапова и Мисакян аргументировали свою позицию тем, что, согласно постановлению Конституционного суда, «политическая деятельность НКО» должна быть направлена на «изменение государственной политики». У чиновника из Минюста Ешкина они пытались узнать, каким образом он сделал вывод о том, что деятельность Фонда политическая. Тот по существу не отвечал, постоянно отсылая всех к материалам проверки.
— Вы хоть на один вопрос ответьте, — в какой-то момент не выдержала даже судья. В итоге Ешкин сообщил, что «по вашей программе («Школа блогеров». — Ред.) видно, что вы занимались формированием общественного мнения». На вопрос Араповой, с какой целью проводилось «формирование общественного мнения», Ешкин ответил: «Мы не до конца понимаем, с какой». Какую именно государственную политику пытался изменить Фонд, услышать на суде от Минюста тоже не удалось.
Самым запоминающимся оказалось выступление представителя федерального Минюста — дамы, имеющей, по ее словам, «два высших образования, МГУ, юрфак, с красным дипломом, без единой четверки». Дама попеняла юристам Фонда, что те «не утрудились на сегодняшнее заседание представить доказательства» (хотя в первую очередь доказывать обязан проверяющий орган) и сообщила суду, что закон об «иностранных агентах» уже был безрезультатно обжалован в Конституционном суде «ихними коллегами» (имелось ввиду Фонда) и «иными деятелями некоммерческого сектора», так что Конституции закон «соответствует». И — в финале — обличающее: «Они (представители Фонда.— Ред.) очень активно осуществляли политическую деятельность в рамках данного процесса. Они не были согласны с законодательством, они критиковали его, говорили, что все незаконно, не соответствует нормам Конституции. <…> Даже в рамках разбирательства она (организация.— Ред.) продолжает выполнять функции иностранного агента».
Около десяти часов вечера судья Родникова огласила решение, никого, естественно, не удивившее, — в удовлетворении иска к Минюсту «Фонду защиты гласности» отказать.
Президент Фонда Алексей Симонов прокомментировал «Новой» решение суда так: «Нет более отвратительного ощущения, чем присутствовать при бессмысленном многочасовом занятии, результат которого тебе заранее известен. Нет более отвратительного занятия, чем доказывать, что ты не верблюд, пытаясь апеллировать к вещам, которые вне человеческой логики. Да и юридической логики здесь нет, так как данное судебное заседание показало, что нет никаких резонов, сколько-нибудь существенных, чтобы признать нас «иностранным агентом». Но так принято сегодня — признавать «иностранным агентом» общественные фонды, и суды это делают — свободно и недвусмысленно».
Фонд обжалует данное решение.
