К самому механизму, который придумали наши законодатели и который предусматривает право Конституционного суда выяснять, можно или нельзя исполнить решение суда Европейского, я отношусь очень плохо. На мой взгляд, это противоречит нашему участию в Совете Европы и тем обязательствам, которые Россия брала на себя, подписав Европейскую конвенцию о защите прав и свобод. В этой конвенции написано, что решения Европейского суда по правам человека, являются обязательными для участников. Поэтому я выступаю против того, что мы предусмотрели специальную возможность не исполнять решения ЕСПЧ. Я полагаю, что при наличии соответствующих решений Европейского суда, нужно было ставить вопрос об изменении законодательства, или даже конституционных изменениях, если они расходятся с решением суда.
Для образцово- показательного дела выбран случай, который входит в прямое противоречие с Конституцией России, где записано, что не могут избирать и быть избраны граждане, находящиеся в местах лишения свободы по приговору суда. Без всяких оговорок и без всякой дифференциации по тяжести преступлений, длительности срока наказания и т. д.
Я лично с большим сомнением отношусь к тому, что нужно давать право участвовать в выборах заключенным.
И здесь Конституционный суд не мог ничего другого решить, кроме как выяснить, оставаясь в рамках действия Конституции Российской Федерации исполнить решение Европейского суда невозможно.
Мне трудно возражать против его решения. Претензии не к КС, его задача оценивать то, что ему дают, по отношению к действующей Конституции. Он дал оценку, и против самой оценки трудно возражать
Мне представляется опасным, что спущен курок.
Я понимаю, почему вопрос голосования заключенных, как абсолютно расходящийся с российской Конституцией, был избран в качестве первого прецедента.
Создан прецедент неисполнения решения Европейского суда. За ним последуют и другие решения, когда расхождения с Конституцией нет или оно неочевидно.
Я не хочу быть плохим пророком, но у меня есть высокая степень уверенности, что обязательно постараются принять такое решение по делу, касающееся ЮКОСа и другим крайне неприятным для российской власти решениям. Даже в том случае, если расхождений с Конститцией нет, их постараются обосновать. Нам будут объяснять, что ЮКОС нельзя вернуть бывшим владельцам обратно и выплатить компенсацию. А добросовестными приобретателями будут называть тех, кто его получил.
И отменять результаты нечестных выборов мы тоже не сможем.
Только для этого и задумывался этот механизм.
