Попытка перемещения библиотеки № 183 имени Данте Алигьери из здания, которое она занимает с 1955 года ( Следственному комитету понадобилось помещение, чтобы переждать ремонт в их собственном), и отставка Александры Вахрушевой, директора библиотеки имени Тургенева, придумавшей «Библионочь», проект «Читающая Москва», вызвали громкий протест в сообществе. Жители Гагаринского района и сотрудники библиотеки № 183 20 апреля проведут собрание в защиту библиотеки. 23 апреля всем желающим предлагается прийти в библиотеку и принять участие в чтениях «Божественной комедии» Данте на разных языках.

Наблюдая развитие событий с библиотекой Алигьери, несколько человек из библиотечной сферы мне сказали: Вадима Таланова, руководителя ЦБС ЮЗАО, подписавшего сначала приказ о «перемещении» библиотеки, а затем приказ об отмене приказа, скорее всего, сделают крайним. И точно: 18 апреля Александр Кибовский заявил, что Таланову объявлен выговор за превышение полномочий. Однако в первом приказе черным по белому написано: «Во исполнение п.2.7 протокола №5 заседания комиссии ДЕПАРТАМЕНТА КУЛЬТУРЫ…» А теперь получается, что департамент во всей этой истории не участвовал и во всем виноват своевольный руководитель ЦБС…

Защитники и сотрудники библиотеки Алигьери считают, что отмена приказа — это отвлекающий маневр. Ирина Евстигнеева, заведующая справочно-библиографическим отделом библиотеки имени Данте Алигьери: «Нам заткнули рот отменой приказа о перемещении, но его первую строку, где говорится о том, что приостанавливается работа библиотеки и ее переселяют во исполнение протокола заседания комиссии департамента культуры, не отменили. Нам дали неделю отсрочки, в продолжение которой нам будут искать новое помещение непонятно где. Поэтому сейчас наша главная задача — добиться отмены решения комиссии и выдачи библиотеке охранной грамоты».

Вторая новость — увольнение Александры Вахрушевой, профессионала высокого класса, с поста директора Тургеневской библиотеки — всколыхнула сообщество не меньше, чем ситуация с библиотекой Алигьери. Главный вопрос — почему? В отсутствие внятных объяснений выдвигают разные версии: слишком либеральна, не давала покушаться на «тургеневские» здания…

«Со мной был заключён годовой контракт, он истек, и с юридической точки зрения соблюдены все формальности, — говорит Александра Вахрушева . — Да, программы Тургеневки разительно отличались от всего остального. Да, все самые актуальные авторы были у нас постоянными гостями. Но это выбор акцентов, которые хочет видеть учредитель в подведомственных учреждениях, выбор культурной политики».

Реформа длится уже не первый год, но ее промежуточные результаты вызывают все больше вопросов и у работников библиотек, и у читателей. «Новая газета» обратилась за комментариями к ведущим специалистам в области библиотечного дела, однако общаться с нами соглашались далеко не все — департамент культуры не приветствует общение работников учреждений культуры со СМИ без согласования с департаментом.

Что изменилось?

Библиотечная реформа началась еще при Сергее Капкове. До нее библиотеки подчинялись не департаменту, а управлениям культуры в округах, и профессиональный состав управлений был сильным. Но функции этих управлений лет пять назад начали нивелироваться, и библиотеки подчинили департаменту культуры. Большинство библиотек входило в районные централизованные системы. В 2012—2013 годах началось объединение этих систем. Если раньше в каждой было от 6 до 12 библиотек, то после слияния получились плохо управляемые конгломераты из 40 и более библиотек в каждом округе. Затем был создан Московский городской библиотечный центр.

Капковско-куприяновская реформа оценивалась специалистами неоднозначно, но занимавший пост заместителя руководителя МГБЦ Борис Куприянов был человеком если не библиотечным, то книжным: он издатель, а не чиновник. Он пришел, как Петр I, в сонное библиотечное царство рубить местные бороды, что многим не нравилось. Какие-то библиотечные функции ему были не очень понятны, в чем-то он был радикален, но при этом Куприянов был библиотекоцентристом. Команда взялась за библиотеки с энтузиазмом. Снятые с окон решетки, светящиеся неоновые вывески с надписью «Библиотека», переформатированное библиотечное пространство, открытый доступ к фондам, создание зон коворкинга, партнерские проекты с издательствами, научными институтами, известными писателями, историками, журналистами; библиотека имени Достоевского, библиотека имени 1 Мая, библиотека «Проспект» — все это достижения эры Бориса Куприянова. Что немаловажно, с ним, как и с его начальником Сергеем Капковым, можно было договориться, и они поддерживали многие интересные начинания. Однако была и изнанка реформ: централизованная закупка, против которой возражали многие библиотеки, директивно навязываемый единый брендинг московских библиотек, против которого активно выступили многие представители библиотечного сообщества, подчеркивавшие, что сеть библиотек — не сеть банков, что каждая библиотека — со своим «лица необщим выраженьем». Однако при Капкове не было закрыто ни одной библиотеки. Затем пришел Кибовский. С ним были связаны большие надежды (например, на отмену централизованных закупок), однако они не оправдались

Слава Матлина,

редактор журнала «Библиотечное дело»:

«Новые управляющие провозгласили в качестве основной — досуговую функцию библиотеки. Но современная публичная библиотека мегаполиса должна выполнять роль просветительского, информационного, культурно-мемориального центра. Из воспоминаний выдающихся деятелей науки и культуры можно узнать, как много им давали библиотеки. Известный исследователь мозга Татьяна Черниговская свидетельствует, как негативно влияет на память, на глубину восприятия текста увлечение электронными источниками информации — необходим баланс между чтением бумажной книги и электронной. Но сегодня бумажная книга, в первую очередь научная и научно-популярная, недоступна — и по цене, и из-за маленьких тиражей. Даже при советской власти, когда главной ее задачей провозглашалось идеологическое обеспечение населения, библиотека оставалась площадкой для интересных встреч, средством продвижения лучших образцов литературы, воспитания культуры чтения. Никогда не думала, что буду с теплотой вспоминать «те» времена».

Светлана Мицул,

независимый библиотекарь с 28-летним опытом работы в библиотечной системе:

«Горе-рефрматоры не понимают, что, как в случае с библиотекой Данте, рассредоточение фонда — это убийство библиотечной структуры. Нельзя проводить оптимизацию в социальной сфере путем слияний и сокращений. Пусть оптимизаторы попробуют сделать из своей квартиры коммуналку, и тогда они, вероятно, это поймут. Это только кажется, что нет разницы, чем управлять — заводом или библиотекой, потому что принципы менеджмента одни и те же, но это не так».

О том, как сегодня реформируются городские библиотеки, рассказывает сотрудник Централизованной библиотечной системы Центрального административного округа г. Москвы:

«Решения по библиотекам оформляются не приказом департамента культуры, чтобы к нему не было претензий, а протоколами заседаний совета директоров московских библиотек. Этот орган принял решение об увеличении времени работы библиотек, решил, что в 2016 году нужно поднять среднюю зарплату по ЦБС ЦАО с 40 до 63 тысяч, постановил списать книги. В ЦАО от совета пришла разнарядка на списание 291 тыс. книг к 1 июня (суммарный объем фонда — 1 млн 800 книг).

Библиотеки округа подлежат переквалификации в депозитарий (книжный склад). В 2016-м эта участь постигнет четыре библиотеки из 41. Ясно, что библиотека, лишенная возможности работы с читателем, перестает быть библиотекой, поэтому, вероятнее всего, их через какое-то время ликвидируют. В отношении двух библиотек рассматривается вопрос об отказе от оперативного управления (то, что произошло с библиотекой Алигьери в ЮЗАО.— Ред. ).

С января московские библиотеки не подписаны на периодические издания. В апреле нам выписали два журнала и две газеты, такая же история в других библиотеках. Мы потеряли много читателей, которые приходили читать периодику.

Перевод библиотек в режим работы с 10 до 22 — еще одно нововведение. Это приведет к тому, что пожилая часть библиотекарей уйдет, но при этом есть негласный мораторий на прием сотрудников.

Библиотеки превращаются в Дома культуры. Библиотекам разосланы уставы об изменении функции на культурно-досуговую. Это значит, что юридически уходит необходимость закупать книжные новинки. Нам объявили, что денег на покупку книг нет и не будет. Следующий этап: поскольку, по мнению нынешнего руководства, библиотеки должны приносить деньги, кружки и мероприятия постепенно станут платными. Думаю, мы получим коммерческое досуговое заведение без книжной составляющей, что оттолкнет читателей, и поэтому библиотеки можно будет закрыть. Дальний прицел — это освобождение помещений».

Анастасия Гачева,

заведующая отделом музейно-экскурсионной работы Библиотеки № 180:

«Московским библиотекам не принадлежат их помещения — а значит, их в любой момент можно попросить освободить здание. Для библиотеки это фатально: она врастает в место, собирает культурную память города, формирует вокруг себя круг читателей и друзей. Во многих библиотеках собраны уникальные коллекции, открыты мемориальные экспозиции и музеи. И все они в результате реформирования оказываются под ударом. А ведь у библиотек огромный потенциал для развития. Это и центры наследия — многие носят имена писателей, ученых, мыслителей, и образовательные учреждения — у них традиционно тесные связи со школами, они многое делают в дополнение к школьной программе, и уже давно назрела задача создать программу «Урок в библиотеке», подобную программе «Урок в музее». В нашу цифровую эпоху библиотека, подключенная к российским и мировым цифровым ресурсам, — центр самообразования и развития, а еще важнейшее пространство развиртуализации, реального, живого общения людей. Происходящая «реформа» — это хитрая форма уничтожения библиотек. Какие-то из них закроют, признав неэффективными, — а критерии эффективности очень странные и неочевидные. Библиотеки пытаются заставить зарабатывать, но они не могут быть самоокупаемыми: это извращение самой сущности библиотеки как пространства равных возможностей доступа к культуре, как демократичного пространства знаний, открытого всем».

«Новая газета» направила запрос в департамент по культуре города Москвы с просьбой ответить на вопросы:

1. Как решение о прекращении права оперативного управления помещениями библиотеки № 183 им. Данте Алигьери способствует повышению ее эффективности, если в случае ее перевода в помещение библиотеки № 172 (Новаторов, д. 14, корпус 1, Обручевский район) в Гагаринском районе не останется ни одной библиотеки, в то время как в Обручевском — их три?
2. В чем департамент видит смысл слияния библиотек?
3. Каковы дальнейшие планы департамента в отношении слияния и оптимизации библиотек Москвы?
4. Каковы критерии эффективности библиотек?
5. В отношении каких еще библиотек будет в ближайшие месяцы принято решение о прекращении права оперативного управления?