Остров рабов
Курильский остров Шикотан, название которого с айнского переводится как «Лучшее место», 14 апреля стал известен еще и как «Остров рабов». Именно так в ходе «Прямой линии» с президентом назвали его рыбообработчицы комбината «Островной» Татьяна и Елена. Речь шла о долгах по зарплате, о том, как людей заманивают на остров кадровые агентства, как обещанный ими длинный рубль на деле оборачивается грошами и ужасными условиями жизни. Люди не могут вернуться домой, начинают бомжевать… Смелые женщины сообщили, что и прокуратура, и администрация президента знают об их жалобах.
Президент дал поручение генпрокурору проверить прокурора Сахалинской области на соответствие занимаемой должности. И послал сигнал главе Роструда: почему его ведомство не обратило внимания на эту ситуацию? Образно выражаясь, глава государства еще не договорил, а сахалинский губернатор Олег Кожемяко уже пообещал применить к руководителям компаний (ООО «Островной Рыбокомбинат» и ЗАО «Рыбокомбинат «Островной»), базирующихся на Шикотане, самые жесткие меры.
На Шикотан вылетели заместитель генерального прокурора Юрий Гулягин, глава Роструда Всеволод Вуколов, губернатор Олег Кожемяко и прокурор Сахалинской области Николай Рябов. Гендиректор рыбокомбината Алексей Попов перед «рабами» извинился и в считаные часы изыскал первую сумму, чтобы хоть частично погасить денежными знаками недовольство народа к приезду высокой комиссии.
Все подтвердилось: и задержка зарплаты до 5 месяцев, и заниженные суммы, и расчетки с минусовым балансом. И невозможность вернуться домой поверившим в хорошие заработки алтайцам, приморцам, омичам, тулякам…
Пострадавших оказалось около 200 человек. Долги (всего 6 миллионов) начали быстро возвращать, окончательно рассчитаться с людьми планируется до конца этой недели. Юрий Гулягин пообещал, что сотрудники прокуратуры останутся на Шикотане, чтобы проследить за выплатой и проверить вместе с Рострудом условия проживания рабочих. Кроме того, с губернатором вкупе они приструнят и работодателей, чтобы те наконец установили на «Островном» четко прописанные условия оплаты труда.
Уволена руководитель Сахалинского агентства по труду и занятости.Составляются списки желающих покинуть Шикотан, заработали горячие линии — по условиям труда, по бронированию и оформлению билетов с острова.
Место встречи изменить нельзя
Как заметили телезрители, снимали жалобщиц почему-то не на их шикотанском предприятии, а на другом рыбозаводе, в селе Озерском, на Сахалине. Почему? Шикотан далеко, а площадка для прямого включения на юге Сахалина, где находится Озерское, более доступна и для съемочной группы, и для сахалинцев, жаждущих пообщаться с президентом. Хотя, возможно, Первый канал и ВГТРК считают деньги: съемки на Курилах дороже.
Впрочем, экономия средств, более доступная для народа площадка — здесь ни при чем. Пользователи интернета подсчитали: проезд и проживание представительного десанта на Шикотан обойдется не меньше, чем на миллионов 20! Затратить 20, чтобы посмотреть, как возвращают 6 млн?
Областная прокуратура прекрасно знала про рабов на Шикотане и давно пыталась, правда, не очень успешно, повлиять на ситуацию. И уголовные дела были возбуждены. И даже кое-кто осужден. А накануне общения Путина с народом губернатор и правительство Сахалинской области обсуждали эту проблему на специальном совещании — чтобы подготовиться и не ударить в грязь лицом перед президентом. Более того, таких мест, с задолженностью по зарплате, в регионе — тьма. Любой может удостовериться в этом — достаточно познакомиться с перекличкой других, не шикотанских, «рабов» на форумах.
Местные наблюдатели и журналисты утверждают, что место для съемки выбиралось тщательно, с представителями районной и областной власти и бизнеса, заинтересованного, чтобы именно с территории его предприятия исходил сигнал о неблагополучии.
Место для включения, выбранное именно в Озерском, убивало даже не двух, а нескольких зайцев. Завод здесь более благополучный, даже образцовый, сырье и на вторую смену есть, народ выглядит жизнерадостнее. То есть картинка будет краше, чем на Шикотане. Но самое главное, почему с одного предприятия (с помощью власти) «обстреляли» руководство другого, и прокурора заодно? Кто-то очень хочет отжать шикотанский бизнес? Люди прямо называют фамилии заинтересованных в отжатии лиц.
Площадку перед заводом, где стоял большой монитор и откуда все желающие якобы могли задать вопрос президенту, — даже не засыпали щебнем, она была вся в грязи. И как свидетельствуют местные журналисты, которых на завод не пропустили и которые зря промерзли несколько часов на ветру, — туда не пришел ни один из жителей Озерского.
Мосты в никуда
Я присутствовала на одном из первых прямых эфиров с президентом — в сентябре 2005 года. Тогда на площадь Славы в Южно-Сахалинске мог прийти любой желающий, не было ни ажиотажа, ни заметного оцепления. И никаких репетиций. Московская журналистка просто предварительно попросила всех желающих обозначить темы и выстроила поближе к камере тех, чьи вопросы ей показались наиболее актуальными.
Среди полутора сотен человек, собравшихся на площади, и тогда было немало курильчан. Видимо, пришли все, кто оказался в областном центре — в командировке, в гостях, проездом. На Курилах редко видят власть — даже областную, что уж говорить о кремлевской… И потом, если на Сахалине хоть что-то менялось, на Южных Курилах жизнь оставалась беспросветной. Оттого, считали местные жители, что есть тайная договоренность между Москвой и Токио о передаче Курильских островов Японии. И вопрос, который тогда задал студент Сахалинского государственного университета — возвращаться или нет после окончания вуза домой на Курилы, — волновал действительно всех. После еще двух тем в принципе сытых людей мост неожиданно прервался. Не успела задать свой вопрос южнокурильчанка с ребенком на руках, желавшая рассказать президенту о том, что она, мать-одиночка, военнослужащая пограничных войск с пятилетним стажем, до сих пор не имеет своего угла, скитается по знакомым, потому что командование не дает ей место даже в казарме. Не успели задать свой вопрос деятели культуры, которым не прибавили зарплату наряду с медиками и учителями… Люди не расходились еще 2 часа после окончания «Прямой линии» с президентом: пронесся слух, что будет второе включение.
Тогда мосты еще были в диковинку. Но и тогда неприятно поразило, что молодая, но ушлая ведущая-москвичка, увидев диктофон в моей руке, потребовала удалиться: мол, действо — эксклюзив Первого канала. Меня, в моем родном городе, ограничивают в общении с земляками… И кто? Коллега из Москвы.
В этот раз на Озерском заводе оказался журналист сахалинского издания sakhalin.info Кирилл Ясько. «Картинка», которую он там увидел, уже сильно отличалась от той, 11-летней давности. Ясько рассказал об этом в своем репортаже. И о том, как завод в одночасье превратился в секретный объект, куда не пустили ни съемочные группы островных телеканалов, ни даже пресс-службу губернатора. И как долго длились прогоны и репетиции, за которыми губернатор области следил из кабинета с видом на цех. И как телевизионщики выдворяли его, журналиста, с завода и требовали отдать им флешку с фотографиями, называя ее «спорным контентом». И как московский продюсер по телефону диктовал начальнице Ясько, главному редактору интернет-издания Ксении Семеновой, что можно и что нельзя снимать на сахалинском заводе местному журналисту:
— Ксения, меня зовут Анна Черкашина, я продюсер ВГТРК. Ваш корреспондент снял наших сотрудников, я хочу, чтобы он удалил эти фото.
— На каком основании?
— «Прямая линия» с президентом — это эксклюзивное шоу ВГТРК и Первого канала. Нас нельзя снимать.
— Шоу? Вы не оговорились?
— Я не понимаю вашего веселья, удалите фото. Те, где цех и конвейер, можете оставить.
Ксения Семенова попросила в обоснование запрета на фотографии официальное письмо. И получила его — за подписью руководителя отдела сбора информации и продюсирования ВГТРК Анны Черкашиной. Цитирую: «Съемка мероприятия является эксклюзивной прерогативой организаторов и вещателей мероприятия «ООО Первый канал» и ВГТРК, и публикация фото и видеоматериалов иными информационными ресурсами (электронными и печатными СМИ) разрешена только с согласия производителей и вещателей контента. А собственник площадки съемки в данном случае подчиняется регламенту ВГТРК и Первого канала. Просим указать, от кого из указанных лиц Вы получили разрешение на съёмку, а также согласовать её производство и публикацию».
Московские коллеги мурыжили Кирилла Ясько на заводе долго. Пришлось отдать флешку, но он все-таки перехитрил телевизионщиков, и несколько снимков увидели свет. Москвичи своим наездом на сахалинских коллег добились только того, что островные журналисты стали героями, а их репортажи «Начинается «эксклюзивное шоу» и «Кривая» линия — взгляд изнутри», перепостили все.
…Странные люди в журналистской профессии за последние годы сильно преуспели в охранительстве этого «позитивного контента». Охраняют его уже не чиновники, а те, кто называет себя журналистами. И препятствовать профессиональной деятельности коллег у них получается ничуть не хуже.
