Это, конечно, совпадение, но уж больно яркое. МВД расследует уголовное дело по факту мошенничества с активами РБК, а Генпрокуратура прислала в «Аэрофлот» требование предоставить информацию о противозаконных действиях Алексея Навального.
История про Навального прекрасна своей нескрываемой прямотой. Заместитель Генерального прокурора Александр Буксман просит в сжатые сроки предоставить ему информацию о «каких-либо неправомерных действиях», совершенных Навальным. Это, поистине, переворот в концепции российского права. Обычно устанавливается факт совершения правонарушения (преступление — его частный случай), а потому уже проверяется причастность к нему тех или иных лиц. Здесь же, напротив, имеется вполне конкретное лицо, кстати, дважды судимое, а потому явно не способное не совершать противоправные действия.
Впрочем, принцип «был бы человек, а статья найдется» имеет прочные основания в национальной правовой системе.
История с РБК более сложная и многослойная.
Конечно, велико искушение увязать возбуждение уголовного дела о мошенничестве с недавними маски-шоу в офисах компаний группы «Онэксим» Михаила Прохорова. Но я более чем уверен, что эти истории — разные.
Обыски проходили по делу банка «Таврический» (прохоровский «Международный финансовый клуб» проводил его санацию), а точнее, его отдельных активов, права на которые скрыты где-то в оффшорах. Оперативное сопровождение этого дела ведет ФСБ и даже публичные комментарии давало это силовое ведомство. Не спорю, это можно трактовать как «сигнал» Михаилу Прохорову. Но не меньше права на жизнь имеет и обратная версия: к бизнесмену пришли, когда его позиции оказались политически ослаблены.
Дело же о мошенничестве имеет совсем другую предысторию. Потерпевшие, бизнесмены Александр Панов и Ярослав Карецкий, в прошлом владели миноритарным пакетом в компании «Байт-телеком», которая в 2014 году была ликвидирована, а ее активы после ряда юридических процедур достались структурам, аффилированным с РБК. Панов утверждает, что лишился своей собственности в результате мошеннических действий, и в заявлении, направленном в Генпрокуратуру, указал, что к ним могут быть причастны топ-менеджеры РБК и «Онэксим», в том числе Николай Молибог и Дерк Сауэр.
Генпрокуратура передала материалы в МВД, где и было возбуждено уголовное дело.
Возбуждено оно в отношении неустановленных лиц, то есть Молибог, Сауэр и другие представители структур Прохорова официально в круг подозреваемых не входят.
Вот тут всем, кто считает политическую версию наезда на РБК заведомо верной, как раз и можно увидеть прекрасную диспозицию для торга.
Потому что «неустановленные лица» фактически оказываются в заложниках, а расследование, в зависимости от рвения следствия, может идти медленно и неэффективно, а может — очень быстро. Для правоохранителей ситуация тоже удобная: есть реальный заявитель с невыдуманной историей (есть ли в ней состав — другой вопрос), история чисто экономическая, к деятельности редакции РБК юридически не имеющая никакого отношения.
Предметом торга вполне может быть и сам медиахолдинг. А что — громкие уголовные дела, активное расследование которых благополучно сворачивалось после смены собственника актива есть и в новейшей российской практике. Вспомним, к примеру, Владимира Евтушенкова, который успел даже посидеть под домашним арестом, пока его пакет акций «Башнефти» возвращался в государственную собственность. А сейчас он — совершенно свободен.
Вот из-за подобных кейсов любые хронологические совпадения активности правоохранительных органов в отношении политически значимых субъектов и вызывают у общественности стойкое ощущение очередного обострения. А ведь это просто любая нелояльная деятельность у нас давно стала зоной рискованного земледелия, где неоткуда взяться другим новостям.
