СюжетыОбщество

Быть бабушкой

Как слушать того, кто не может говорить

Этот материал вышел в номере № 56 от 27 мая 2016
Читать
Как слушать того, кто не может говорить

Представляем историю из собрания Русфонда, старейшего благотворительного фонда в России, который около 20 лет помогает тяжелобольным детям. Это обычный семейный портрет и простой рассказ о том, как люди преодолевают самое сложное, что может быть в жизни, — недуг собственных детей.

В отличие от принца датского, всякая приличная бабушка не терзает себя мучением: быть ей бабушкой или не быть. Она просто живет, причем не при дворце с Гильденстернами и Розенкранцами, а рядом с поселком Запрудня, в месте под названием Соревнование. Это где-то на окраине Московской области, под Дубной и Талдомом, на правом берегу канала имени Москвы. Из 138 человек населения — два внука: 16-летний Даниил и 14-летняя Настя Кардаш. Плюс огород, а также добрая сотня знакомых и друзей. Быть или не быть — не вопрос. Бабушка и накормит, и оденет, и утешит. Мир куда-то катится, родители, в сущности, всегда как тени — появляются, уезжают, сходятся и расходятся, а бабушка остается. Захочется есть — покормит. Захочется спать — уложит. Случись что серьезное — потащит по больницам, заставит ходить по врачам.

— Вот вы пробовали физалис? Это похоже на смесь помидора и цветка. Настя, иди помой физалис, мы его сейчас порежем. У меня еще кабачки прямо с грядки, я вам…

— Татьяна Константиновна! Ну, погодите с физалисом. Расскажите сначала о себе, о внуках, как вам пришлось справляться с проблемами Даниила?

— Внуки у меня прекрасные. Вот они рисуют, окончили художественную школу. Настя, достань ваши рисунки, покажи. Я думаю, это им перешло от моего отца, он все время рисовал.

Я родилась на Украине, в Винницкой области, на границе с Приднестровьем. Там такое место, все понамешано. И власть там менялась постоянно — то под венграми, то под румынами. И вот при румынах мой отец рисовал даже трояки, денежки. Ему было 15 лет, и только то, что он был несовершеннолетний, помогло — его не посадили в тюрьму.

Вот была у нас семья — я, мой брат и сестра. Брат мой покойный, царство ему небесное, жил в Москве, был вице-президентом дочерней компании «Лукойла». Но сначала мы жили в Евпатории, он нас туда перетащил. Сыну моему было год и четыре месяца, когда муж у меня погиб. И мы остались вдвоем. И вот брат мой помог нам перебраться в квартиру в городе, а сам поехал в Москву — он там сначала общепитом занимался, а потом работал с космонавтами по снабжению, это еще до нефтяной компании. А мы вот остались в Крыму. 26 лет прожила я там, работала старшей медицинской сестрой в общекурортной водолечебнице. Две сауны у нас было, три бассейна. Все-все-все к нам приезжали, весь Советский Союз, даже и Чехия, и Польша. Ну а как все развалилось — всё, работы нет.

Как раз родился у меня внук, Даниил. Родился с дефектом — расщелина мягкого нёба. Работы нет ни папе его, ни маме. И они уехали в Москву на заработки. А я с Данилой осталась дома, в Евпатории. Разговаривать он не мог. Только я его понимала. Потому что он только звуки издавал, а потом шел и показывал, что он хочет, я научилась разбираться. В четыре года сделали ему операцию на Украине. Но немножко неудачно. Стал он лучше говорить, но гортанные звуки типа «к», «г», «х» не мог выговаривать. Занимались с логопедом, но тоже без особого толка.

Переехали сюда, в Соревнование. Там продали квартиру, в Евпатории, купили здесь, в Московской области. Началась другая жизнь. Родилась Настя, все было хорошо. А вдруг в третьем классе Даниил повредил себе ногу. На перемене зимой выскочили они из школы на улицу, и он прыгнул в сугроб. Через ботинок осколком бутылки порезал себе сухожилие, перерезал нерв. Долго заживало все, год это продолжалось, большой палец на ноге стал поджиматься под другие пальцы, уходить в сторону. Мы все время ездили по врачам. И вот в какой-то момент оказались у нейрохирурга одного. Он спрашивает: а почему мальчик так разговаривает? Я объясняю: расщелина мягкого и твердого нёба. Тот говорит: так сейчас это все убирают! И дает нам адрес клиники в Москве. Представляете! Повезло как! Вот мы собрали все документы на квоту, пять с половиной часов шла операция, помогли нам, все прошло хорошо.

Но после этого нужна была реабилитация, надо было лечь в стационар, чтобы восстанавливаться, заниматься с логопедом. Там целый сложный курс — и на губной гармошке играть, и в дудку дуть, все это с раннего утра до вечера. Денег на это не было. Мама Даниила к этому времени ушла из семьи, папа работал один. Нам посоветовали обратиться в Русфонд. И вот, благодаря людям два раза мы прошли курс лечения, и теперь он говорит так, что не верится, что что-то было не так. Пришлось помучиться, постараться. Были моменты, когда ему было больно, особенно с ногой, и он говорил мне: это ты, это ты меня в больницу отправила. Но зато теперь он ходит нормально — ногу ему прооперировали в 38-й больнице, вставили три нержавеющих штыря. И говорит он хорошо. Люди нам помогли. Потому что и мы помогаем людям. Вот каждый раз, как увидим по телевидению, что нужна помощь, отправляем эсэмэски со всех телефонов. Я сама с эсэмэсками не дружу, так что Настя мне помогает денежки посылать. И когда в прошлом году наводнение было большущее на Дальнем Востоке, мы много вещей туда передали и новой одежды.

Здесь вот, на нашей улице, я всех одела. Вот Даниил с Настей растут как на дрожжах, а я их вещи отдаю людям. Есть тут люди, которые прямо выросли в наших вещах. И я хожу по улице, мне всегда радостно. Идет мальчик в Даниловой курточке, а я смотрю — Даниил пошел. Хорошо. И друзья у меня тут. Вот скажи, сколько у меня друзей?

— У тебя? — Данила улыбается бабушке. — Здесь у нас в Соревновании зарегистрировано 138 человек. Ну, вот примерно сто из них — точно друзья.

— Вот, — Татьяна Константиновна всплескивает руками. — Погодите, есть же у меня жареная картошечка! Я сейчас…

Быть или не быть — вот в чем вопрос. Но только не для бабушки.

Для тех, кто впервые знакомится с деятельностью Русфонда

Русфонд (Российский фонд помощи) создан осенью 1996 года для помощи авторам отчаянных писем в «Коммерсантъ». Теперь, проверив письма, мы публикуем их в 148 СМИ и соцсетях. Решив помочь, вы сами выбираете на rusfond.ru способ пожертвования. Мы просто помогаем вам помогать. Читателям затея понравилась: всего собрано свыше 8,041 млрд руб. В 2016 году (на 26 мая) собрано 578 272 341 руб., помощь получили 853 ребенка. Президент Русфонда — Лев Амбиндер, лауреат премий «Серебряный лучник» и «Медиа-менеджер России».

Адрес фонда: 125315, г. Москва, а/я 110;

Приложение для айфона rusfond.ru/app; [email protected];

8 800 250-75-25 (по России бесплатно, благотворительная линия МТС)

Даша Наникова , 3 года, врожденный порок сердца, спасет эндоваскулярная операция.
Цена операции 501 960 руб. Собрали 362 209 руб. Не хватает 139 751 руб.

У Даши врожденный порок сердца, стеноз (сужение) легочной артерии. Можно сказать, что Даша родилась дважды. Едва успев появиться на свет, она пережила клиническую смерть. Врачам удалось завести крохотное сердце, но прогноз был неутешительным: новорожденная не могла самостоятельно дышать… Как рассказывает заведующий отделением кардиохирургии ДГКБ №13 имени Н.Ф. Филатова Владимир Ильин (Москва): «У Даши врожденный порок сердца, один из самых тяжелых — тетрада Фалло. Сейчас отмечен выраженный стеноз (сужение) ветвей легочной артерии. Требуется срочное хирургическое лечение. Если его не провести в ближайшее время, состояние ребенка значительно ухудшится, в дальнейшем помочь будет гораздо сложнее».

ПОМОЧЬ ДАШЕ НАНИКОВОЙ

Дорогие друзья!

Реквизиты для помощи подопечным Русфонда вы можете найти на сайте rusfond.ru. Возможны переводы с кредитных карт, электронной наличностью и SMS-пожертвования: отправьте слово ФОНД (FOND) на номер 5542, стоимость сообщения 75 рублей. Абонентам МТС и Теle2 нужно подтверждать отправку SMS.

Если вы решили спасти детскую жизнь, любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow