Хронологически новый виток террористической войны начался 20 июля 2015 года. В приграничном с Сирией городке Суруч на митинге курдских волонтеров, намеревавшихся отправиться на помощь взятому в блокаду боевиками «Исламского государства» (деятельность организации запрещена в России) городу Кобани, прогремел взрыв — 34 человека погибли, около 100 получили ранения. Турецкие власти, не дожидаясь результатов расследования, обвинили в преступлении радикальных исламистов, что стало поводом для Анкары официально присоединиться к международной коалиции во главе с США против ИГ.
До этого Турция занимала двойственную позицию: на словах осуждая боевиков, на деле фактически закрывала глаза на поток исламистов-добровольцев из европейских и других стран, которые отправлялись воевать в Сирию через ее территорию. Более того, боевики ИГ отдыхали и лечились в стране, велась оживленная приграничная торговля, шло материально-техническое снабжение ИГ продовольствием, топливом и даже оружием. Причина — турецкий лидер Эрдоган любой ценой стремился к свержению режима своего личного врага Башара Асада.
И хотя самолеты турецких ВВС чаще вылетали бомбить курдские города и населенные пункты на своей территории и в северном Ираке, чем позиции джихадистов в Сирии, руководство ИГ приняло вызов, заявив, что «Турция еще очень пожалеет о своем предательском шаге».
Однако случившийся 6 сентября 2015 года теракт возле деревни Даглика стал не их ответом, а акцией курдских радикалов из Рабочей партии Курдистана (РПК). В результате погибло 16 военнослужащих армии Турции.
Вообще РПК всячески стремилась сохранить шаткое перемирие с Анкарой, но несколько отколовшихся от партии группировок заявили, что будут продолжать вооруженные борьбу, в том числе и террористическими методами. И большая часть терактов в Турции лежит на совести курдских экстремистов, которых вовсе не оправдывают ссылки на то, что они якобы воюют только против армии и полиции. В этом году они натворили вот что:
— 14 января нападение на полицейский участок на юго-востоке Турции — 5 погибших, 39 раненых;
— 17 февраля в центре Анкары взорвался легковой автомобиль, начиненный взрывчаткой, цель: ехавший мимо автобус с военнослужащими — 29 человек было убито на месте, 61 ранен;
— 13 марта опять в столице Турции рядом с автобусной остановкой взлетела на воздух автобомба — 37 смертей, 120 ранений;
— 31 марта на юге в городе Диярбакыр прогремел взрыв возле здания полиции — 7 погибших, ранено 23 человека.
В апреле, мае и июне курды осуществили еще как минимум семь терактов. Наиболее крупный из них — подрыв 7 июня в Стамбуле курдской смертницей автобомбы рядом с полицейским автобусом (11 погибших, 36 раненых).
Боевики ИГ, по данным турецких спецслужб, первую масштабную террористическую акцию провели 10 октября 2015 года в Анкаре на демонстрации, организованной левыми партиями и профсоюзами. В толпе демонстрантов взорвались два смертника — 103 погибших на месте и более 500 раненых.
12 января 2016 года джихадист взорвал на себе пояс шахида в историческом центре Стамбула — погибли 12 туристов из Германии, еще 13 человек получили ранения. И вот теперь объектом террористической атаки стал международный аэропорт имени Ататюрка — воздушные ворота страны, лицо экономического чуда Турции. Три взрыва унесли 42 жизни граждан из разных стран, почти 250 были ранены.
Пока никто не взял на себя ответственность за чудовищное преступление. Однако власти уверены, что это дело рук исламских радикалов. Да и международные эксперты полагают, что слишком очевиден «брюссельский почерк», указывающий на ИГ.
Дерзость, с которой действовали террористы в этом и предыдущих случаях, демонстрирует, что они считают себя хозяевами положения и могут атаковать тогда и там, где захотят, несмотря на уверения властей и лично президента Эрдогана «железным кулаком раздавить террористическую угрозу».
Еще совсем недавно правящая элита Турции, используя растущую экономическую мощь, мечтала превратить страну в ведущую региональную державу на Ближнем Востоке под знаменами панисламизма. И надо сказать, что эти мечты успешно претворялись в жизнь до тех пор, пока Эрдоган не решил выстроить систему личной авторитарной власти.
Цепь дальнейших событий приобрела для Турции фатальный характер: стремление убрать из политической жизни прокурдскую Демократическую партию обернулось возобновлением вооруженного противостояния с курдами, восстановление жесткого контроля на границе с Сирией превратило ИГ в открытого врага, антитеррористические законы стали оружием для борьбы не с реальной угрозой терроризма, а с внутренней оппозицией, сбитый российский самолет поссорил с Москвой, попытки с помощью миграционного кризиса давить на Европу и судебными исками отстаивать имидж президента Турции привели к обратному результату — ЕС не поддался на провокации, европейские медиа создали и растиражировали сатирический образ Эрдогана.
В итоге амбиции турецкого президента и террористическая волна больно ударили по экономике. Упали темпы экономического роста, девальвировалась национальная валюта, понизилась инвестиционная привлекательность, серьезно пострадала туристическая индустрия, обеспечивающая до 12% ежегодного дохода бюджета, а главное — предоставляющая несколько миллионов постоянных и сезонных рабочих мест.
Но даже в этой ситуации ничего пока не свидетельствует о том, что Эрдоган готов отказаться от планов превращения Турции из парламентской в президентскую республику. Правда, ради того, чтобы если не остановить, то хотя бы притормозить окончательное сползание страны в кризис, он вынужден прибегнуть к тактическим маневрам.
Поскольку «Брекзит», скорее всего, отодвинет прием в Евросоюз на неопределенный срок, состоялись стремительные примирения с Израилем и Россией. Турция более не шантажирует Европу новыми потоками беженцев. Отказ высшим чинам бундесвера Германии посещать немецких солдат на турецкой военной базе был поспешно дезавуирован. После трагедии в стамбульском аэропорту Эрдоган обратился к международному сообществу за поддержкой и солидарностью, хотя совсем недавно советовал западным дипломатам сидеть по своим посольствам и не вмешиваться в турецкие дела.
Вряд ли стоит надеяться, что появление российских туристов на турецких курортах и импорт помидоров из Турции в Россию мгновенно улучшат экономическую ситуацию как там, так и у нас. Тем более что это уж точно не сможет остановить курдских экстремистов и террористов-смертников из ИГ. Потому есть турецкие помидоры будет, вероятно, безопаснее, чем поехать отдыхать в Анталию или Мармарис. Но это каждый решает для себя сам.
Балканы
