Таланты Реваза Левановича многочисленны и уникальны. Перечисляю по памяти: прозаик, поэт, сценарист, создатель поразительного театра марионеток, который и возглавляет, скульптор, художник, книжный график. Георгий Данелия назвал счаст­ливыми годы совместной работы. И для нас время общения с талантом Габриадзе — тоже счастливое, что бы там ни было на дворе.

Резо выдумывает мудрые сказки. Открывает дверь, мол, входите, общайтесь с моими обаятельными и отважными героями, заблуждайтесь радостью, а сам живет снаружи жизнью скрытной, загадочно осторожной и недоверчивой.

Резо Габриадзе осуществляет свои мечты об ином способе существования: в блестящих устных и письменных рассказах, частью достоверных, а в основном им самим сочиненных во имя возможной, как ему кажется, но нереализованной правды; в изящных летящих рисунках (к примеру, цикл «Пушкин за границей»), сделанных с легким чудным даром и при этом словно походя, бегло (не подумайте, что я этим занимаюсь всерьез); в маленьких, очаровательных скульп­турах — чижик-пыжик на Фонтанке, нос майора Ковалева там же, в Питере, герой еврейских анекдотов Рабинович в Одессе — и опять с усмешкой (см. что написано в предыдущих скобках); в сценариях знаменитых по праву фильмов (здесь серьезно) «Не горюй!», «Мимино», «Кин-дза-дза!» Георгия Данелии, лент Эльдара Шенгелая, а теперь и сына Левана, обаятельных короткометражек; в театральных постановках (за рубежом) с известными в Европе актерами; с танцовщиками труппы Михаила Барышникова; и, наконец, в спектаклях созданного им в Тбилиси Театра марионеток.

Этот театр — любовь Резо Габриадзе. Он его строил, как хотел, и украшал. (Теперь поставил возле него причудливую, кривую, полную обаяния и вкуса башню с часами и куклами.) Он рисовал и конструировал своих рукодельных актеров для уникального, постоянно восхищающего мир театрального действа, полного драматизма и юмора.

Ему комфортно с марионетками. Они позволяют Резо реализовать любую творческую фантазию, не требуя участия в несценической жизни и затрат на человеческие отношения.

Мы иногда радуемся его месту в нашей жизни и говорим: «Резо, дорогой, войди в открытую тобой для нас дверь. Твоим героям будет приятно. Если им будет приятно, то и нам — твоим товарищам будет приятно. А если нам всем будет приятно, то и тебе будет приятно… Я так думаю».