СюжетыКультура

Роман с городом

Сочинение Марии Галиной «Автохтоны», сразу же после выхода ставшее предметом локального культа, идеально вписывается в нынешнюю львовскую ситуацию

Этот материал вышел в номере № 73 от 8 июля 2016
Читать
Роман с городом
Фото: «Новая газета»

Во Львове туристический бум. С начала года в городе открылась полусотня новых ресторанов (из них до лета не дожили лишь 12): культурная программа в городе барочных храмов и небольших музеев делает акцент на уюте и вкусовых ощущениях. Цены ниже, чем в Европе и в России, поэтому молодежная тусовка (особенно Львов облюбовали айтишники, работающие по удаленке) круглосуточна. Даже в будние дни площадь Рынок запружена иностранцами не меньше Сан-Марко, так что не протолкнуться. Именно поэтому самые продвинутые туристы начинают искать неочевидные маршруты, подальше от центра.

Изображение

Роман Марии Галиной «Автохтоны» (АСТ, 2016), сразу же после выхода ставший предметом локального культа, идеально вписывается в нынешнюю львовскую ситуацию, требующую культурной подпитки. Начинается он с приезда питерского журналиста Христофорова (фамилию его, впрочем, мы узнаем в одной из самых последних сцен) в один не названный, но легко узнаваемый город, словно бы заблудившийся в актуальности со своими средневековыми улочками и площадями. Львов ведь бьет по восприятию неожиданно концентрированной европеизированной стариной, внезапно возникающей на холмах посреди индифферентной славянской равнины. Словно бы город этот веками блуждал во времени и пространстве, пока не возник на привычном месте. Это заставляет прозревать за ним особенные, едва ли не мистические основания. Именно им, кстати, и посвящен роман «Автохтоны», персонажи которого связаны друг с другом в единое коллективное тело.

Рецензенты пишут о «магическом реализме» Галиной и «умной фантастике», назначая писательницу «наследницей Стругацких», однако правильнее было бы говорить о сюрреализме, позволяющем в обыденном увидеть потустороннее. Отсылая к картинам де Кирико или Дельво для того, чтобы максимально эффектно показать сновидческую подоплеку Львова. Предъявить его как коллективную галлюцинацию, настигающую каждого приезжего. Не случайно «Автохтоны» заканчиваются отъездом Христофорова, похожим на бегство.

Уже очень скоро он признается местным знакомцам, все плотнее окружающим его львовскую жизнь, что никакой он не журналист, но искусствовед, занимающийся Серебряным веком. Христофоров ищет следы «Алмазного витязя», культурной группировки, участвовавшей в создании «Смерти Петрония», экспериментального спектакля, показанного в местном оперном театре всего один раз. На премьере этой мистерии случились странные события, после которых группа распалась, а многие ее представители исчезли.

Справка
Автохтоны (аборигены) — в биологии — виды (роды), семейства организмов, которые со времени своего становления обитают в данной местности. Например: утконос — автохтон Австралии, дикий картофель — автохтон Южной Америки.

«Что ж это было?» — пытается узнать Христофоров у местных старожилов, связанных с искусством и антиквариатом, у краеведов и потомков сгинувших авангардистов. По мере приближения к истине реальность начинает множиться и все сильнее тесниться вокруг исследователя, прячущего от сторонних какой-то личный интерес. Город устраивает за Христофоровым настоящую охоту. Оказывается, что «Смерть Петрония» волнует парочку байкеров-оборотней, а еще агрессивных фанатов исчезнувших оперных партитур. А еще компанию контактеров с внеземными цивилизациями. Ну и, разумеется, до кучи законспирированных масонов и ряженых бандеровцев, которым до всего есть дело. Но больше всех за судьбу «Алмазного витязя» переживает компания стариков, живущих вечно. Они-то и являются автохтонами, то есть имманентными городскими сущностями, переходящими из эпохи в эпоху.

Как в хорошем триллере, за влияние над Христофоровым борются сразу несколько противоположных групп, будто бы занесенных в роман из самых разных стилей и жанров. Галина строит многоуровневую реальность, наиболее важное намеренно недоговаривая. Из-за чего «Автохтоны» могут быть прочитаны совершенно по-разному. Вечные люди действительно существуют в неназванном городе или же это все только инсценировка, затеянная вокруг Христофорова для того, чтобы одной городской легендой, выпущенной на волю, стало больше? Книга Марии Галиной напомнила мне «Твин Пикс» Дэвида Линча, однажды уже вскрывавшего бездны внутри обычного провинциального быта.

Пораженные обилием странных, необъяснимых событий, рецензенты начинают распутывать фабульные клубки «Автохтонов», созданных так, что единого, одного на всех решения у них быть не может. Подлинно современные произведения искусства устроены таким образом, чтобы каждый прочитывал их наособицу. Поэтому, рассуждая о таких явлениях, надо говорить не о содержании, но о форме. Про архитектуру, подобно пазлу, собранную из разнородных и противоречащих друг другу элементов.

Волки-оборотни и байкеры-упыри взяты здесь будто бы из готической прозы, а «вечные жиды», ундины и томные оперные примы с роковой тайной в груди позаимствованы у романтиков. Авантюрные похождения перекочевали в «Автохтоны» из барочной эстетики, фрейдистские надломы — из модерна, старик Шпет — из модернистской философии, а гротесковые контактеры с НЛО — уже из постмодерна. Но откуда взялись «ангел» Урия, читающий чужие мысли, саламандра, вызывающая пожар, или прозрачные тритоны, живущие в городской канализации, боюсь, знает только Мария Галина. Ну или еще официантка Марина, глотающая один бульварный роман за другим.

Образ Марины, кстати, кажется мне одним из ключевых для понимания «Автохтонов» и вскрывающих его прием: Галина строит свою мифологию из обломков жанровой (коммерческой, сюжетной) литературы. Перестраивает заштампованные элементы и перегруппировывает «бульварные» акценты. Чуть ли не за каждым фабульным поворотом «Автохтонов» (совсем как на улицах Львова — ведь роман этот тождественен городу, который описывает, именно что собственной структурой) сквозит та или иная традиция. Мастерство современного художника заключается еще и в том, чтобы создать на руинах готовых информационных блоков новое, совершенно оригинальное произведение.

Бывший Лемберг, столица Королевства Русь, а затем Галиции и Лодомерии, Львов важен сочетанием несочетаемого, тесным сожительством разных народов и культур. Туристов привлекает сюда дешевизна, понятность, аутентичность и какая-то венецианская вненаходимость. О нем, уже в ХХ веке, написана масса книг, от Стефана Гробинского, кажется, впервые собравшего городские легенды, и Станислава Лема, рассказавшего о Львове 30-х в «Высоком замке», вплоть до наших современников — Игоря Клеха, Бориса Бергера и Андрея Куркова. Однако именно «Автохтоны» Марии Галиной выводят мифологию этого места на совершенно иной уровень.

Галиной удалось создать точный, можно сказать, конгениальный портрет или слепок Львова, повторяющий его ландшафтные особенности. Причем не только бросающиеся в глаза, но и подспудные. Оборотнические. Писательница смогла обобщить собственное впечатление от города, разложив его на нарративные и интонационные красоты романа. Это же очень красивая и трудная задача — создать аналог своих эмоций, вызванных, ну допустим, рядовой туристической поездкой. Символический насыщенный сюжет работает лучше путеводителя, на лету схватывая самое характерное в будто бы свободном, ничем не сдерживаемом полете событий. Да-да, именно это мне и кажется самым важным: Мария Галина в «Автохтонах» удивительно свободна. Не случайно, что Христофоров не выдерживает и в конце концов раскалывается о цели своего приезда, а вот город, сводящий с ума, до самого финала так и остается безымянным.

Дмитрий Бавильский, The Art Newspaper Russia, — специально для «Новой газеты»

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow