Момент для путча был выбран идеально: во-первых, в стране начался летний отпускной сезон — значительная часть госчиновников и политиков, включая президента Эрдогана, отправилась отдыхать, во-вторых, конец рабочей недели — народ расслабляется по кафе, многие уехали на природу или к морю.

Тактика армейских мятежников, судя по имеющейся информации, состояла в том, чтобы внезапным выпадом захватить генеральный штаб и овладеть главным оперативным пунктом управления вооруженными силами. Параллельно берутся под контроль государственное телевидение, крупнейшие международные аэропорты, блокируются важнейшие министерства, парламент, штаб-квартира правящей эрдогановской Партии справедливости и прогресса (ПСП), разоружается полиция, жандармерия и силы безопасности. Далее военные обращаются к народу с воззванием о свержении действующего правительства и берут на себя всю полноту власти.

Особое место в планах путчистов отводилось захвату в Стамбуле двух мостов через Босфор, и не только для того, чтобы перерезать сообщение между европейской и азиатской частями мегаполиса. Пролив Босфор имеет международное стратегическое значение, поэтому установление контроля над мостами должно было стать по замыслу мятежных военных, скорее всего, решающим сигналом для мирового сообщества о том, кто теперь хозяин в Турции.

Первая часть плана была реализована почти без проблем. Верные властям начальник и офицеры генштаба были арестованы, танки перекрыли оба моста через пролив, мятежные солдаты остановили деятельность международного стамбульского аэропорта имени Ататюрка и захватили государственный телевизионный канал (ТTR), откуда бледная от страха ведущая зачитала обращение путчистов. По всей стране начались перебои с мобильной связью и интернетом.

Но на этом все застопорилось. На свободе оставались президент, премьер, ведущие министры и видные функционеры правящей партии. Полицейские силы, вступив местами в перестрелку с военными, отказались безропотно капитулировать. Не удалось нейтрализовать ни МВД, ни главный офис службы безопасности. И главное — захват TRT не означал, что мятежники теперь контролировали все информационное пространство Турции: свою работу продолжили многочисленные коммерческие радиостанции, спутниковые и кабельные телеканалы, а среди них и те, которые входят в известный «Доган медиа-холдинг», проводящий пропрезидентскую информационную политику.

Это обстоятельство предопределило дальнейшую судьбу переворота. Буквально сразу после первых действий мятежных военных премьер-министр Турции Бинали Йылдырым смог сделать официальное заявление с резким осуждением путча.

В первый час еще оставалась неизвестной судьба Эрдогана — поступали противоречивые сведения: то ли он находится в безопасном месте на территории страны, то ли попросил политическое убежище в Германии. Но когда президент появился на экране телеканала CNN Turk, входящего, кстати, в «Доган медиа-холдинг», и призвал граждан выйти на улицы для защиты демократии, все спекуляции прекратились, и время начало действовать против военных.

Командующий 1-й турецкой армии, дислоцированной в европейской части страны, объявил, что в целом вооруженные силы находятся не на стороне мятежников. Парламентские оппозиционные партии, включая прокурдскую Демократическую партию народов, осудили попытку во­оруженного переворота. Духовное руководство турецких мусульман разрешило верующим не повиноваться военным.

Тысячи сторонников Эрдогана, откликнувшись на призыв, вышли на улицы городов, блокируя военную технику и солдат. Несколько сот стамбульских горожан освободили международный аэропорт.

Пока, по предварительным данным, погибло 265 человек: из них 161 гражданский и 41 полицейский. К утру сдались солдаты на босфорских мостах, начались массовые аресты среди действующих и отставных офицеров армии — их число уже превышает полторы тысячи.

Неудавшийся военный переворот стал свидетельством глубокого раскола в турецком обществе. Отчаянная попытка группы офицеров, в основном среднего и младшего командного состава, была нацелена на то, чтобы, отстранить от власти авторитарного президента, взявшего курс на исламизацию.

Декларируя возврат к принципам, заложенным основателем Турецкой рес­публики Кемалем Ататюрком, мятежные офицеры назвали свою организацию в кемалистском духе «Движение за мир на Родине». Их программа подразумевала ликвидацию всех антидемократических законов, возврат к полноценному парламентаризму и политике независимости от религиозной верхушки государства.

Однако, как показал ход событий, заговорщики, очевидно, из-за строгой конспирации оказались в полной изоляции от гражданского общества. Оппозиционные силы, несмотря даже на проводимый в последние полтора-два года Эрдоганом жесткий курс по разгрому всех несогласных, не поддержали попытку военного переворота, как и основная масса населения.

Также от военных поспешил отмежеваться и проживающий в Америке Фетхуллах Гюлен — известный мусульманский проповедник и лидер общественного движения «Хизмет». Власти два года назад признали это движение террористическим, и сейчас президент Эрдоган пытался возложить всю вину за организацию мятежа именно на своего бывшего соратника.

Международная реакция — от Вашингтона до Москвы — также была не в пользу путчистов. Для США, НАТО и Евросоюза политически стабильная Турция, пускай и во главе с президентом, имеющим практически диктаторскую власть, остается главным союзником на нестабильном Ближнем Востоке как сила, способная противостоять радикальному исламскому терроризму и как один из ведущих факторов сдерживания миграционного потока в Европу.

В глазах американских и европейских политиков Эрдоган даже с учетом его властных амбиций является все-таки более предсказуемым политиком, чем мечтающие о демократических ценностях офицеры турецкой армии.

Провал путча, по мнению многих наблюдателей, будет иметь очень серьезные последствия. Действия мятежников дали Эрдогану, по сути, самый желанный карт-бланш для перехода к неограниченной диктатуре. Теперь сохранивший власть президент уж точно довершит начатый в 2007 году разгром фронды в армейских кругах и окончательно отодвинет турецкие вооруженные силы от участия в политической жизни страны.

О грядущих репрессиях и уровне их жестокости уже мятежной ночью достаточно определенно высказались сам Эрдоган, премьер и другие должностные лица: путчисты, мол, горько пожалеют, что решились на такой шаг. В депутатских кругах правящей ПСП заговорили о необходимости восстановления смертной казни.

Пока верстался номер, стало известно, что задержано около 2800 человек, подозреваемых в причастности к военному перевороту, среди них 1563 военнослужащих, из них пять генералов и 29 полковников. В субботу в стране уволили около 2700 судей, прокуратура потребовала арестовать еще около 180 сотрудников апелляционного и высшего судов.