РепортажиОбщество

Что таят закрома Родины

Вместе с участниками сельхозпереписи стажеры «Новой газеты» подобрались к тайне, которую хочет знать государство

Этот материал вышел в номере № 85 от 5 августа 2016
Читать
Что таят закрома Родины
Фото: РИА Новости
С 1 июля по 15 августа в России проходит сельскохозяйственная перепись. По всей стране подсчитывают коров, гусей, ульи, кусты картошки, садовые деревья и технику. А еще выясняют, какое у фермеров отопление, откуда они берут воду, какими орудиями труда пользуются, какие постройки находятся на участке и есть ли к нему ровная подъездная дорога. Цель заявлена добродетельная — государство хочет узнать свой продовольственный потенциал и понять, какие реформы нужны, куда именно вкладывать деньги.

Сельскохозяйственную перепись необходимо проводить раз в десять лет — таковы правила ООН. Прежде такие переписи проводились у нас в 1916, 1917 и 1920 годах. А в новейшей истории — только в 2006-м.

Для юридических лиц перепись обязательна, они самостоятельно заполняют бланки. К обычным сельским жителям и дачникам приходят переписчики.

Стажеры «Новой газеты» отправились понаблюдать за переписью в Московскую область. Неожиданно выяснилось, что количество грядок морковки у бабы Раи из подмосковной деревни — это строго секретная информация. А ходить с переписчиком можно только в сопровождении сотрудника пресс-службы Росстата. Такая практика существует в зонах боевых действий — например, в Донбассе, где журналисты работают под конвоем пресс-офицеров. Нескольким практикантам все же удалось пробраться на фронт полевых работ незамеченными…

Репортаж из «горячих точек».

Пушкинский район

Перед поездкой в село Лепешки сотрудница пресс-центра Росстата вручает мне папку с информацией о переписи. На рисунке «Как узнать переписчика?» изображена стройная молодая брюнетка с планшетным компьютером. Здесь же сказано, что переписчики должны быть «известными и узнаваемыми лицами» в своих сельских поселениях. Это «обеспечит доверие респондентов и представление полных и достоверных сведений».

Знакомлюсь с бойкой молодой переписчицей Женей. Она поправляет перед зеркалом фирменную бейсболку «ВСХП», надевает жилетку Росстата — все, как на картинке, только без планшета.

«Я с вами пойду», — говорит сотрудница переписного участка Елена Михайловна. «И я ненадолго», — инспектор участка Татьяна Александровна тоже надевает жилетку. Выдвигаемся в Лепешки. Сразу представляю, как хозяйка дачи склоняется над кабачком, переписчица — над хозяйкой, я над переписчицей, сотрудница пресс-центра надо мной, Елена Михайловна над сотрудницей пресс-центра, Татьяна Александровна над Еленой Михайловной.

Фото: Дарья Каретникова, специально для «Новой газеты»
Фото: Дарья Каретникова, специально для «Новой газеты»

Подходим к серому кирпичному дому. Калитку открывает загорелый дед в одних шортах.

— Поучаствуйте, пожалуйста, во Всероссийской сельскохозяйственной переписи!

— Ром, бабушку позови, — кричит дед вглубь участка.

Бабушка сразу пускает всех нас внутрь, показывает кур, картошку, яблони, рассказывает, что интернета нет, но есть газ, мобильная связь, две дочери и сестры, которые «тут везде вокруг живут»: «У нас здесь клан, мой дед был председатель колхоза, вон его председательский дом еще стоит, раньше мы там жили».

— Производилась ли в вашем хозяйстве продукция в первом полугодии 2016 года? — спрашивает Женя.

— Вот, вишню собрали, яблоки поспевают.

— А цель какая? Самообеспечение, дополнительный источник средств или основной источник средств?

— Да хочется детей накормить…

«Какие виды оборудования имеются?» — «Руки мои»

Следующий участок. Здесь живет Валя, сестра первой респондентки.

— Что у вас из живности? — спрашивает Женя.

— Куры.

Женя записывает: «Куры».

— И петух!

Женя записывает: «И петух».

— Укажите количество человек, занятых в подсобном хозяйстве, старше 12 лет.

— Я одна.

— Какие виды оборудования имеются?

— Руки мои.

Фото: РИА Новости
Фото: РИА Новости

Одинцовский район

— Мы стараемся приходить по вечерам, когда все уже приезжают с работы. Бывает, отказываются разговаривать. Либо боятся чужих, либо не видят смысла в этом деле. Очень часто зовут на чай, иногда свои дома показывают, — говорит Мария Жижина, переписчица из подмосковной Кубинки.

Сворачиваем к небольшому синему домику без калитки. Выходит женщина.

— Картошку, огурцы, помидоры сажаете? Курочек держите?

— Нет, что вы! У нас дача, у нас ничего не растет. Только цветочки.

— Газонокосилка?

— А чего, потом будут экспроприировать, что ли? — с недоверием спрашивает дачница.

— Очень частый вопрос, — смеется Жижина. — Нет, все это делается конфиденциально, мы пишем только код.

Все данные переписчица действительно записывает в обычный блокнот, а позже переносит их на специальный бланк со штрихкодом.

Сергиев Посад

«В миру» Юлия Меркулова — сотрудник агентства недвижимости, а летом, когда появилось свободное время, решила подзаработать на сельхозпереписи (16 200 рублей в месяц).

Для удобства многим переписчикам вручили планшеты. Меркуловой планшет не достался. Она не расстраивается, говорит: «Все мы постоянно печатаем, забыли уже, как ручкой писать».

— Кто? — раздается грубый голос мужчины из домофона на заборе. — Перепись? Входите.

Мы приготовились к встрече с суровым хозяином, но у веранды нас ждет тихая сутулая старушка. «Монахиня Александра», — так она представляется.

На дворе висят постиранные детские вещи, стоит старенький минивэн, а в заросшем травой огороде установлен бассейн.

— В чем смысл вашей переписи? — спрашивает монахиня с уставшим видом.

— Чтобы узнать, сможете ли вы прокормить себя сельхозпродукцией, — отвечает Юля заученной фразой.

— Не сможем, — грустно говорит старушка. — У нас только маленькая тепличка под огурцы.

Монахиня Александра работает в Московской духовной академии в Сергиевом Посаде. Она живет на участке в десять соток — с дочкой, зятем и семью внуками. Пробовала держать кур, но у них «лапки сгнили». Фруктовые деревья давно засохли, а из живности остался только приблудший кот.

«Есть электричество и интернет, а телевидения нет — я же монахиня»

— Ни-че-го у нас нет, — тянет старушка, словно оправдывается. — Некогда нам этим участком заниматься: у нас внук за внуком, внук за внуком.

— Газопровод, водопровод, электричество, интернет имеются на участке? — зачитывает Юлия.

— Есть электричество и интернет, а телевидения нет — я же монахиня.

После опроса она приглашает всех в духовную академию: «У нас такие положительные мальчики-семинаристы. Если раз женятся, то никогда не смогут развестись — духовный сан потеряют. Девочки, приходите, пока у них каникулы!»

Из окна другого дома на нас смотрит девочка-подросток. Переписчица просит ее позвать взрослых.

По запаху животных понимаем, что в этом дворе точно есть кого переписывать. В земле копается важный петух, возле него несколько куриц. К нам выходит коренастый загорелый мужчина — Григорий. Рассказывает, что его семья (восемь человек) живет только за счет собственного хозяйства. Ягоды, фрукты, овощи, творог, молоко — все свое. В доказательство ведет в сарай и предъявляет двух коров, бурую и черную: «Дочка и Ночка».

Фото: Надежда Мироненко, специально для «Новой газеты»
Фото: Надежда Мироненко, специально для «Новой газеты»

Балашиха

В основном переписчики — это муниципальные работники. Они уже знают специфику, обучать их нужно меньше, да и сокращения недавно прошли — людям нужно было предложить какую-то подработку, — объясняет начальница районного отдела Росстата Татьяна Крайнова.

Нашего переписчика зовут Петр. Он перечисляет свои должности: представитель Союза садоводов России в Балашихе, советник главы города, редактор газеты.

Сотрудница пресс-службы Росстата заранее предупреждает, что все данные переписи строго конфиденциальны: «Диктофоны не включать, переписчика не перебивать, на участок не заходить».

Отправляемся в дачное товарищество «Гранат». Двухэтажные дома с высокими сплошными заборами, ровные дороги, паспортный контроль на входе. По словам Петра, в «Гранате» живут «генералы» из штаба командования Воздушно-космических сил, который расположен по соседству.

— Во время переписи случается всякое. Помню, в одном из домов делали вино. Была пятница, поэтому меня усердно звали к столу. Кто-то просит письмо Путину передать, кто-то жалуется на жизнь и на соседей, — рассказывает Петр.

Хозяина первого дома застаем, когда он садится в свой БМВ.

— Мы проводим перепись сельского хозяйства, — говорит Петр. — Государству важно знать продовольственный запас населения…

— Ты из «Единой России», что ли? — перебивает его водитель.

— Нет, только из «Молодой гвардии», — смущается Петр.

— Я сажаю одну картошку, — заявляет мужчина.

Во втором доме встречаем интеллигента в очках и спортивных шортах.

— Картошка есть?

— Нет.

— Малина, смородина, крыжовник?

— Нет.

— Теплицы или парники есть?

— Нет, — лениво отвечает интеллигент. Вдруг вспоминает: — Про малину забыл! Малиной себя обеспечиваю без участия государства.

— Спасибо, вы очень помогли государству своими ответами.

— Чего не хотел и не планировал, — едко говорит мужчина и хлопает дверью.

На следующем участке к нам выбегают дети.

— У нас четыре котов и четыре собак, — говорит мальчик.

— А наш папа — полицейский! — «сдает» сестра.

— Так, ну-ка, — это выходит из дома сам папа.

— Вы не могли бы ответить на несколько вопросов? — громко спрашивает Петр. — Данные переписи строго конфиденциальны.

— Мне нечего скрывать, — заявляет полицейский. — Еще ничего не сажал, но скоро посажу.

Небольшая пауза.

— Будущий урожай мы не переписываем, — говорит Петр, собирая в папку рассыпающиеся и мокнущие под дождем бланки. Полицейский на прощание крепко сжимает Петру руку.

Егорьевский район

— В первый раз, конечно, было боязно, но потом голос выработался, — говорит молодая переписчица Нина. Она вообще-то воспитательница в детском саду.

Деревня Колионово. У дома с резными наличниками нас встречает Леонид, в сапогах и белой рубахе. Леонид из Белоруссии, «заблудился после армии» и стал жить здесь. С гордостью показывает свое хозяйство. Он только что закончил косить и теперь по просьбе Нины пытается подсчитать грядки и деревья в саду.

«Девушка, ну какие животные! Если только кроты бегают по огороду»

— Вы так и за два года всех не опишете, — сочувствует Леонид, заполнив вместе с Ниной очередной лист. Всего их 12. Заполнять каждый нужно строго по образцу — обрабатывать данные будет компьютер.

Хозяйку другого дома рассмешил вопрос о животных:

— Девушка, ну какие животные! Если только кроты бегают по огороду.

Ворота на следующем участке с опаской приоткрывает дачница Нина Николаевна. Сотки и метры записывают приблизительно.

— У меня всего по чуть-чуть, — говорит дачница. — Клубника и земляника? Пишите: несколько грядочек небольших. А малины много. Мне давали элитную. Но от тети Шуры, соседки, лучше разрослась.

Фото: Оксана Чернышева, специально для «Новой газеты»
Фото: Оксана Чернышева, специально для «Новой газеты»

Солнечногорский район

Переписчик Алексей работает в администрации деревни Кутузово. «Я тут всех знаю, почему бы и не переписать, зарплата за два месяца 32 тысячи выходит». Алексею не больше тридцати. Он везет нас по деревне в красивом «Пежо», на зеркале болтается вымпел ВДВ.

— Знаю женщину в администрации, которая 10 лет назад ходила переписчицей. Вот тогда веселье было: собак спускали! В этом году спокойно, я даже удивлен, — говорит Алексей. — Писанины много. Мы, кстати, верим людям на слово, сколько у них там соток. Всегда записываем, как нам сказали. То есть если каждый ошибется на сотку, то по всему району потом целый гектар неточности выйдет. А вообще деревни здесь коттеджные. Какие тут могут быть коровы и птицы, когда поля — только футбольные.

Часто перепись становится поводом к долгому разговору с фермером, говорит Алексей. Так и происходит, когда мы приезжаем к Михаилу Ивановичу. Вместе с нами — деревенский староста Володя.

Дом Михаила Ивановича стоит на окраине деревни за высоким забором. С участка доносится мычание коровы. Фермер выходит к нам в шортах и распахнутой рубахе. Для него скот — основной заработок. Продает молоко, масло, творог.

— Мне седьмой десяток. Я копаюсь на огороде. Нефть-газ не нашел, — Михаил Иванович вытирает пот со лба. — Но если я навоза не положу в свою глину, она тоже мне ничего не даст. А на пенсию, птичка, разве проживешь? Никто не заинтересован в том, чтобы мы с вами жили лучше и кушали прекрасно. Вот вы говорите, перепись… Я с 1986 года занимаюсь сельским хозяйством. Никто ни разу не спросил: «А что тебе надо?» Десять лет назад тоже была перепись. Пришел какой-то дачник. Милок, вот ты спрашиваешь, сколько у меня коров? А ты сам заведи! Ты ездишь отдыхать, а я не могу. Я привязанный, как кобель, такой цепью, что никто отвязать не может. Корчагина Павку помните? «Сынки, смены не будет!» Вот так и у меня: нет смены… И что эта перепись даст? Ну что она даст?

— Сухие цифры, — соглашается деревенский староста. — На деле ничего не меняется, поддержки никакой от власти не получаем. Спросите в администрации, что они знают насчет людей, которые тут хозяйство держат? И какую помощь им тут оказывают? Ответят, что у нас все нормально.

— Или что нас нет вообще, — заключает Михаил Иванович и прихлопывает муху на большом животе.

Комментарии

Александр Петриков

директор Всероссийского института аграрных проблем и информатики, академик РАН

— Какие решения могут быть приняты на основе этих данных? В переписном листе есть, например, такой вопрос: «Получали ли вы субсидии из бюджета в 2015 году?» И это будет информация не от органов управления АПК, а от самих крестьян. Изучив ее, можно будет оценить уровень доступности господдержки и улучшить субсидирование. То же самое с вопросом: «Пользовались ли вы кредитами? На какие цели?» Есть, конечно, сведения от банков. Здесь же — информация из первых рук. Эти вопросы впервые включены в переписной лист.

Приведу примеры конкретных решений, которые были приняты по результатам предыдущей переписи. Мы получили цифру: 40 млн гектаров сельскохозяйственных земель не использовались производителями — невыгодно. И тогда появилась первая государственная программа развития сельского хозяйства. Позже этот опыт был распространен на другие отрасли. Результаты переписи были для этого очень весомым аргументом. Другой пример. В 2006 году в сельской местности было зафиксировано около 18 млн подсобных хозяйств. Из них 2 млн 600 тысяч работали не просто на самообеспечение, а получали доход. А это потенциальные фермеры, которые при определенных условиях могли бы зарегистрироваться и вести бизнес. Это тоже был аргумент, чтобы усилить программы субсидирования кредитов. Вот результат: с 2008 по 2014 год владельцы личных подсобных хозяйств взяли субсидированных кредитов на 88 млрд рублей.

Если один респондент недосказывает, а второй преувеличивает, то закон больших чисел все выравнивает. Кроме того, по завершении переписи будет контрольный обход. Не сплошной, естественно, но это необходимо, чтобы убедиться, что все сделано качественно.

Я считаю, что это уникальные данные. Аграрно-экономические институты их очень ждут.

Михаил Шляпников

фермер,деревня Колионово, Егорьевский район

— Итоги переписи будут подводить до 2018 года. Земляника с горохом пропадут, животные тоже. Какой смысл знать в 2018 году, что было в сельском хозяйстве на 1 июля 2016 года с учетом огромной погрешности?

На перепись потратили 13 миллиардов рублей. Хотели бы помочь сельскому хозяйству — купили бы на эти деньги тысячу тракторов. Лучше бы артистов привезли вместо переписчиков и старушек повеселили. Или пришли с тяпками, поработали бы на участках, малинку поели, самогоночку попили, в баню сходили — вот это было бы и полезнее, и душевнее.

Иван Стариков

бывший замминистра экономики России, ученый-агроном

— Действительно, окончательные итоги подведут лишь в 2018 году. Но биологические особенности ряда процессов (как, например, производство молока и мяса) позволяют судить о состоянии сельского хозяйства и спустя два года. А некоторые важнейшие показатели будут известны уже в начале следующего. С их помощью правительство сможет принимать осмысленные решения.

Сейчас в сельском хозяйстве наблюдается устойчивый рост: 3,5 процента. С другой стороны, реально располагаемые доходы населения снижаются. Поэтому нарастание сельхозпроизводства уже в этом году упрется в ограничение спроса. Итоги переписи можно было бы использовать для внедрения системы продуктовых карточек. По моему мнению, их нужно срочно вводить для 25 миллионов граждан. Это помощь и самим малоимущим, и производителям, для которых они сгенерируют спрос.

Подготовили Татьяна Васильчук, Дарья Гуськова, Анна Долинина,Дарья Каретникова, Татьяна Коник, Надежда Мироненко, Полина Смирнова, Юлия Тимофеенко, Оксана Чернышева, Анастасия Шаблинская

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow