Я познакомилась с Сергеем Довлатовым вскоре после приезда в Америку из Италии, в 1979 году. В Италии я преподавала русский язык и делала для итальянских студентов, изучавших русский язык, транскрипции песен Булата Окуджавы.
Приехав в Нью-Йорк, я собиралась продолжить филологическое образование, полученное в Ленинградском университете, и поступать в Колумбийский университет для получения доктората. В Колумбийском университете мне сказали, что нужно представить три рекомендации от русистов — профессоров, писателей, деятелей науки или культуры. Я попросила профессора Илью Захаровича Сермана, хорошо знавшего моего университетского руководителя, профессора Г.А. Бялого. Илья Захарович сказал, что такую рекомендацию даст, а как ответную услугу — попросил найти в Нью-Йорке писателя Сергея Довлатова.
Выполнить просьбу И.З. Сермана мне оказалось нетрудно, так как незадолго до этого в Хантер колледже состоялась встреча читателей с писателями и журналистами, в которой принимали участие Сергей Довлатов, Петр Вайль, Александр Генис и др. На этой встрече я познакомилась с очаровательным человеком, мамой Сергея — Норой Сергеевной Довлатовой. Она дала мне домашний телефон в Квинсе, и начались интереснейшие разговоры — иногда веселые и смешные с Норой Сергеевной, иногда серьезные, но c остроумными ремарками и замечаниями, с Довлатовым. Никто не умел рассмешить так, как Сережа и Нора Сергеевна. Сережина артистичность в устных рассказах, конечно, от мамы, в прошлом актрисы.
Разговоры с Довлатовым перевернули мои планы о продолжении академического образования. Он был очень увлечен темой создания новой газеты. Услышав, что я много лет занималась в семинаре у профессора Бялого, а затем составляла библиографии на английском языке для Публичной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина в Питере, Сергей сказал: «Мы собираемся выпускать газету, вы не могли бы помочь нам в подготовке номера…»
Конечно, я тут же пообещала, что приеду. Офис находился по адресу: Union Square, дом 1. Вся редакция помещалась в небольшой комнате, тогда еще полупустой — несколько стульев, длинный стол, пишущая машинка, за которую меня тут же усадили, спросив: «Умею ли я печатать по-английски так же быстро, как по-русски?» Мне дали несколько заданий. В редакции находились Сергей и Борис Меттеры. В конце рабочего дня они вышли, посовещались, затем Сергей объявил: «Мы хотим предложить вам быть заведующей редакцией. Много платить пока не можем… Но будет интересно!»
Я согласилась — это было первое предложение о работе в Америке, и сделал его сам ДОВЛАТОВ!
Первое предложение писать для газеты мне тоже было сделано самим Сергеем, и вот при каких обстоятельствах. Я находилась в редакции одна, просматривала письма читателей. Дверь приоткрылась, я увидела на пороге молодого афроамериканца (обычно в это время появлялся почтальон), поэтому, взглянув на входящего, я спросила: «Что я могу для вас сделать?» — и тут же перевела взгляд на письмо. В два прыжка посетитель оказался около моего стола, и я почувствовала прикосновение металла к виску. «Give me all your money!» — потребовал вошедший. К моему виску был прижат настоящий пистолет. Я взглянула на свои руки и увидела, что они дрожат. «Это редакция, здесь нет денег, читатели присылают чеки на подписку», — ответила я по-английски. «Я смогу их «окэшить?» — спросил вошедший. «Конечно, нет, они выписаны на подписку газеты «Новый Американец» и обменять на купюры их может только мое начальство!»
Тогда вошедший указал на мою сумочку, лежавшую на столе, и сказал: «Давай деньги из твоей сумочки!» Пистолет все еще был у моего виска. Я открыла сумочку, достала все деньги, что были там — 30 долларов, — и немедленно отдала их грабителю.
Как только я отдала деньги — страх прошел. Я посмотрела в лицо этому человеку: «Мне ужасно жаль, что вам приходится заниматься таким делом, чтобы заработать. Вот мы — маленькая, недавно открывшаяся газета. Мы эмигранты, мы работаем за крошечные зарплаты, и все для того, чтобы наша газета выжила. Видите, какая у нас мебель, почти все столы «с гарбиджа» (то есть выброшенные из офисов. —Л.Ф.), все стулья разные… На стенках рисунки наших детей — вот и все убранство! Но мы хотим, чтобы наша газета существовала, мы готовы и дальше работать за очень маленькие деньги!» По мере того, как я говорила, грабитель-наркоман все больше и больше выкатывал удивленные глаза. (В Нью-Йорке тогда учили: носите с собой 5 или 10 долларов и отдавайте, не вступая в объяснения, потому как преступники могут выстрелить.) И когда я рассказала ему историю создания нашей газеты, он вернул мне мои деньги!
Возможно, мне повезло, парню было всего 18 лет, он не очень страшно выглядел, был чистенько одет, хотя к тому времени уже шесть раз побывал в тюрьме (как мне сообщили в полиции). Впоследствии я опознала грабителя по фото в полицейском участке, он был не самым жутким из тех 600 подобных, что орудовали в районе Union Square. Это сейчас там престижный парк с кафешками и ресторанчиками, в начале 80-х под каждой скамейкой валялись наркоманы, и запах марихуаны разносился по всему парку.
Случай с грабителем «прославил» нашу редакцию. Американцы из других офисов приходили и расспрашивали, как это мне удалось уговорить бандита с пистолетом, а Довлатов сказал: «Ляля, пишите, раз вам удалось убедить «человека с ружьем», то читатель вам поверит».
Теперь неподалеку от бывшего входа в нашу редакцию стоит памятник М. Ганди, но самые преданные поклонники довлатовского таланта говорят, что неплохо было бы поставить памятник и Сергею.
Лана Форд-Федорова — специально для «Новой»
