События января 2009-го, когда Салленбергер после отказа обоих двигателей посадил самолет Airbus A320 на реку Гудзон, — известны всему миру. Приводнение 15 января реактивного самолета на ледяные воды в центре Нью-Йорка сразу назвали чудом. Главный итог: никто из 155 человек, включая инвалидов и грудных младенцев, не пострадал.
В кратком пересказе эта «героическая ода» наводит смертельную скуку. Воротят носами: 86-летний классик («Малышка на миллион», «Снайпер», «Гран Торино») наверняка снял очередной патриотический блокбастер о подвиге. И отчасти они правы. Но у кинопатриотики Иствуда нет кичливости ложного превосходства. Его кино — о соотечественниках, заслуживающих как минимум уважения. К тому же точкой отсчета в драме для него является не сама катастрофа, а ее последствия.
Несмотря на восхищение «простых американцев» и СМИ поступком Салленбергера, Национальным советом по безопасности на транспорте (NTSB) было начато расследование, поставившее под сомнение адекватность действий летчиков. Зачем смертельно рисковать, если можно было повернуть в аэропорт La Guardia? Салли сам сомневается: все ли правильно он сделал, не подверг ли неосновательной опасности жизни людей? Его мучают кошмары, мгновения полета — те самые 208 секунд — крутятся в голове, как заводной волчок. Те самые 208 секунд, которые сейчас могут отменить 42 года безупречной службы, сотни часов налетов, разрушить репутацию.
В основе фильма — мемуары Салленбергера. Оригинальное название фильма «Sully» — имя героя. Это портрет сосредоточенного, молчаливого, седого мужчины предпенсионного возраста. Том Хэнкс удивительным образом становится похож на Салленбергера. Иствуд вообще воспроизводит события 15 января с дотошностью документальной реконструкции. Для ощущения хроникальности многих пассажиров A320 играют реальные пассажиры того самого самолета.
В чем же особенность фильма? В отличие от подавляющего числа блокбастеров из разряда героики он строит действие не как столкновение хорошего героя со злом — плохими чиновниками, к примеру. Он следует шекспировским традициям, главный конфликт разворачивается внутри героя. И пока его прославляют все телевизоры страны, журналисты ловят на улице, в соседнем баре предлагают крепкий напиток, названный в его честь «Салли», — сам виновник событий не может найти покоя. Именно поэтому большая часть фильма — это события тех 208 секунд, разложенные в его сознании как вещественные доказательства: столкновение со стаей гусей, хлопок, горящие двигатели, катастрофическое снижение прямо над мостом Джорджа Вашингтона, голоса стюардесс, скандирующих: «Пригнитесь!», скрип дрейфующего лайнера, крики людей. В болезненной личной драме экранного Салленбергера угадывается перекличка с недавним «Экипажем» Земекиса, в котором опытный пилот сумел совершить аварийную посадку, спасти пассажиров, но в его крови были обнаружены следы алкоголя и наркотиков.
В отличие от модных победительных персонажей блокбастеров в Салли нет ничего героического. У него нет ловкости Человека-Паука, харизматичности агента 007, язвительной непобедимости Железного Человека. Он не железный. Не примечательный. Не молодой. Обыватель, давно и прочно устаканивший жизнь: семья/работа. Раздраженный шумихой вокруг своего имени. Какой подвиг? Он максимально точно делал свое дело. Вначале строго по инструкции, потом — опираясь на собственный опыт профессионала. Он — обыкновенный! Клинт Иствуд подчеркивает это: беседы со вторым пилотом Джеффом Скайльсом (Аарон Экхарт), ежедневные пробежки вдоль Гудзона, телефонные разговоры с женой. Иствуд отчасти сам похож на своего героя — он снимает свое стилистически сдержанное кино без эффектных жестов, с педантичностью и скрупулезностью документального исследователя, используя свой богатый профессиональный опыт. Он вообще любит подлинные истории и, как обычно, обращается за помощью к архивным документам и реальным участникам событий. Так было в «Подмене», в «Письмах с Иводзимы», в «Снайпере», в «Непокоренном», основанном на эпизоде из жизни Нельсона Манделы.
Действие строится как дихотомия: восхищение/порицание, слава/расследование, героизм/компетентность и дисциплина. Режиссер воссоздает события семилетней давности не просто с документальной точностью. Он словно проматывает их: с разных точек зрения, на разных скоростях, в реальном режиме и в сеансах компьютерного моделирования, которое заказывает NTSB. И с каждым «просмотром» нагнетает саспенс. При этом в его фильме, по сути, нет плохих людей. Даже привередливые и провокационные допросы экспертов NTSB, пытающихся доказать ошибку Салли, — лишь способ выяснить со стопроцентной уверенностью: единственно ли возможным способом действовал пилот. Единственным?
В подкладке фильма, в сценах пролета A320 рядом с нью-йоркскими высотками, маячат образы 9/11 (фильм и вышел на наши экраны в дни, связанные с сентябрьской трагедией). И поэтому вывод Салленбергера: «Мы все это сделали, мы все остались живы», — дорогого стоит. Дело же не только в профессионализме экипажа. Но и в слаженном поведении пассажиров, которые не впали в истерику, помогали спастись пожилой женщине в инвалидном кресле, грудному младенцу, раненой стюардессе. В том, как сработали спасательные службы, полицейские, береговая охрана, частные паромы, курсирующие по Гудзону. Как защищали людей от гибели, от охлаждения в ледяной воде. На всю спасательную операцию ушло 24 минуты. И вспоминая трагедию жертв теракта на Дубровке, эти эпизоды смотреть горько…
Фильм не только про то, что мгновения выбора способны отменить или утвердить всю предыдущую (да и будущую) жизнь. Но и про то, что в критических обстоятельствах все решают не герои и не подвиги (как доказывает наша идеология), но люди, честно выполняющие свой долг, способные на взаимопомощь.
Последний из могикан Клинт Иствуд не боится сопоставлений фильма и реальности. И поэтому он вводит в действие документальные кадры встречи реального командира корабля и пассажиров. Похоже, он уже вообще ничего не боится. С моей точки зрения, это тот редкий случай, когда масштаб личности режиссера обретает художественное значение.
