Наученные плачевным опытом Москва и Вашингтон не рассчитывают на то, что боевые действия будут прекращены в определенное время на всех фронтах: предыдущее прекращение огня вступило в силу в феврале, но было нарушено правительственной армией Асада в конце апреля — начале мая. На сей раз Москва и Вашингтон предусмотрели достаточно растянутый период вхождения в состояние перемирия: сначала на 48 часов, затем продление еще на такой же срок (и так на протяжении семи дней). Если прекращение огня состоится, то обе стороны создают нечто вроде «координационного центра», призванного обеспечивать обмен информацией между авиационными группами России и США.
Достигнутая договоренность практически сразу была поддержана (правда, с определенными оговорками) руководством оппозиционных сил. Спустя сутки одобрительно высказалось в этой связи и правительство Башара Асада.
Вкратце поясним, чем отличается нынешняя договоренность о прекращении огня от предыдущей.
Первое. Если в начале года войска Асада и его шиитских союзников (Ирана и ливанской «Хезболлы») противостояли повстанцам на вполне определенной линии фронта (было определенное равновесие сил), то сегодня линия фронта как таковая стала трудноразличимой, а боевые действия ведутся в основном вокруг осажденных войсками Асада крупных городов (Алеппо, Идлиб). Тем самым потребность в перемирии диктуется необходимостью предотвратить расширение масштабов уже начавшейся гуманитарной катастрофы, в частности, в городе Алеппо. Последний, напомним, был недавно (кстати, в нарушение предыдущей договоренности) взят в осаду правительственными войсками, практически блокирован, а авиация Асада и его союзников продолжала наращивать бомбовые удары не только по окрестностям города, но и по жилым кварталам. Число жертв среди мирного населения заметно возрастало день ото дня.
Второе. Важнейший принцип нынешней договоренности — авиация Асада прекращает действовать в зоне городов и окрестностей, которые объявляются открытыми для гуманитарных миссий.
Третье. Если раньше Россия и Асад резервировали за собой «право» не прекращать авиационные атаки по позициям «террористов», то теперь (по мере подтверждения устойчивости перемирия) США дают согласие на создание вышеупомянутого «координационного центра» с Россией, а цели — группировки боевиков — будут определены в двустороннем порядке. Это опять же дает шанс на то, что удары будут наноситься действительно по позициям террористов, а не по повстанцам и мирным жителям.
Российская сторона, судя по всему, будет стараться преподносить факт создания в обозримой перспективе «координационного центра» с США как проявление «совместных действий двух стран». Дело в том, что до сих пор Вашингтон уклонялся от подобного рода объединительных шагов и маневров Москвы. Почему? Да потому, что считал для себя неприемлемым, как там говорят, обеспечивать прикрытие действиям российских ВКС, которые квалифицировались многими международными организациями как «неизбирательные и преступные».
На сей раз, похоже, американцы сделали шаг навстречу российской стороне, но не совсем так, как того хотели бы в Москве. Американцы настояли на разделении районов, в которых преобладают боевики-террористы, на две части: одну, предназначенную для бомбометаний американскими самолетами, и вторую — для самолетов российских. Иными словами, нет в полном смысле слова совместной операции на единой территории, а предполагается разделение зон бомбометаний и, соответственно, ответственности. Таким образом, если до этого дойдет, то американцы будут формально делать то же самое, что и российские ВКС, но не вместе с ними, а параллельно.
Важным элементом российско-американской договоренности стало подтверждение отношения сторон к группировке «Джабхат ан-Нусра», признанной в России террористической, несмотря на ее недавнее расставание с «Аль-Каидой» (тоже запрещенной в России), переименование и переформатирование. Вопрос этот достаточно принципиален. Особенно с учетом того, что многие умеренные группировки сирийских повстанцев, которых поддерживают Соединенные Штаты, относятся к ней совсем не так, как к запрещенному в России «Исламскому государству». В отличие от ИГИЛ, «Джабхат» (употребимо такое сокращение) состоит в основном из сирийцев, а не пришельцев-джихадистов, и методы террора, как утверждают некоторые повстанцы, применяются ею только против армии и военных объектов режима Башара Асада, а не против мирного населения.
Примечательно, что попытка американцев надавить на сирийскую оппозицию в вопросе о «Джабхат» вызвала негативную реакцию части повстанцев: последние выразили недоумение тем, что в договоренности фигурирует «Джабхат», но отсутствует упоминание о таких же группировках (кстати, некоторые достаточно широко признаны как террористические, например, «Хезболла») из Ирака, Ирана и Ливана, воюющих на стороне Асада. Кроме того, руководство повстанцев обращает внимание, в частности США, на отсутствие в договоренности механизма мониторинга нарушений условий перемирия и наказания за его несоблюдение. Замечание справедливо, поскольку предыдущее перемирие было нарушено режимом Башара Асада, который в результате улучшил свои позиции на поле боя, не понеся за это никакой ответственности.
Успех нынешней договоренности по большей части обусловлен готовностью российской стороны воздействовать на режим Башара Асада, сдерживая его пыл «вернуть под свой контроль всю территорию Сирии». Этой цели «Дамасский Лев» хотел бы добиться в основном при опоре на российские ВКС — другой возможности у него нет. Если перемирие состоится, то появится шанс на возобновление межсирийского переговорного процесса в Женеве. Но степень реалистичности такой перспективы можно оценить разве что через две-три недели.
