СюжетыОбщество

Пленные не должны быть заложниками

Пока стороны «нормандского формата» переставляют пункты Минских соглашений, идет обмен инвалида на 75-летнюю «террористку»

Этот материал вышел в номере № 104 от 19 сентября 2016
Читать
В мае я получила СМС от Елены Жемчуговой, муж которой (Владимир) к тому времени уже восемь месяцев находился в плену «ЛНР» по обвинению в диверсионной работе. При этом в результате разрыва гранаты он получил тяжелые ранения, которые привели к почти полной потере зрения и ампутации рук. В субботу Елена позвонила снова. Оказалось, что после публикации в «Новой газете» дело сдвинулось с мертвой точки. Началась большая работа по обмену Владимира Жемчугова, которую координировал президент Украины Петр Порошенко. В итоге два украинских пленника вернулись в Киев, в обратном направлении отправились четыре человека.

Подробностями освобождения мужа Елена смогла поделиться только поздним вечером. Про эту операцию можно снимать кино. Сначала полет на военном самолете, затем пересадка на вертолет (потому что бесполетная зона), затем марш-бросок на автомобиле до блокпоста. Елену сопровождали сотрудники СБУ, а руководила операцией Ирина Геращенко, первый вице-спикер Верховной рады, глава Объединенного центра по обмену пленными при СБУ.

На блокпост Владимира Жемчугова привезли на «скорой». Как выяснилось, незадолго до того его вывозили из СИЗО Луганска — ​в суд, на изменение меры пресечения.

В Киеве Владимира Жемчугова сразу повезли в больницу. «Результаты обследования не слишком хорошие, — ​говорит его жена. — ​Он говорит, что в Луганске его несколько раз возили на операции, но и сейчас в теле, как выяснилось, остались осколки. А в СИЗО он был не в больнице, а в обычной камере, медицинскую помощь там не оказывали, за ним ухаживал такой же заключенный».

Это действительно большая проблема, о которой не раз рассказывала «Новая газета»: власти самопровозглашенных республик практически никогда не допускают в места лишения свободы представителей международных гуманитарных организаций, поэтому об условиях содержания становится известно главным образом от тех, кто вышел на свободу.

История Владимира Жемчугова безусловно важна тем, что здесь украинская власть показала, что готова решать проблемы отдельно взятого человека. В августе Ирина Геращенко организовала для Елены Жемчуговой встречу в Верховной раде с министрами иностранных дел Германии и Франции Франком-Вальтером Штайнмайером и Жаном-Марком Эро. Жемчугова говорила не только от себя, но и от имени матерей и жен других украинцев, попавших в плен.

В августе ситуацию взял под контроль президент Украины Петр Порошенко, встретившийся с мамами и женами пленных. Обмен должен был состояться еще в конце августа, но тогда помешало резкое обострение отношений между Россией и Украиной после инцидента с задержанием диверсионной группы в Крыму. Однако работа не остановилась. Как сообщила в своем фейсбуке Ирина Геращенко, непосредственно переговорами с представителями «ЛНР» занимался Виктор Медведчук.

Так или иначе, теперь Владимир Жемчугов на свободе и может получать квалифицированную медицинскую помощь. Его возвращения дождалась не только Елена, но и престарелая мать.

Второй пленник, вернувшийся в Ки­ев, — ​Владислав Супрун. В прошлом он служил в СБУ, а в последние годы работал в структурах ООН. Именно в составе мониторинговой миссии ООН он отправился в Донбасс, где был задержан по подозрению в шпионаже. Его опознал бывший коллега по СБУ, который сейчас работает в МГБ «ДНР». Супрун получил 18 лет лишения свободы и тут же был помилован. Таковы правила игры, более или менее установившиеся со времен обмена Надежды Савченко на Александра Александрова и Евгения Ерофеева. Стороны предпочитают не отпускать лиц «под подозрением», только уже осужденных.

О людях, которых Киев передал в обмен на Жемчугова и Супруна, нам известно намного меньше: только статья обвинения («Терроризм»), ФИО и год рождения. Но и эти данные могут быть очень красноречивыми: Косяк Евгений Леонидович (1971), Денисенко Леонид Николаевич (1948), Никифоров Валерий Васильевич (1966), Никифорова Диана Прокофьевна (1941). Такова изнанка «минского процесса»: одна сторона выставляет на обмен инвалида, вторая — ​75-летнюю «террористку».

Тут важно помнить, что конечная цель — ​это обмен «всех на всех». Она стала ближе всего на один шаг.

От редакции

В четверг состоялась важная встреча в «усеченном Нормандском формате», то есть без участия России, которая объявила бойкот после истории с крымскими диверсантами. Петр Порошенко принимал министров иностранных дел Германии и Франции — ​Франка-Вальтера Штайнмайера и Жана-Марка Эро. Обсуждали имплементацию Минских соглашений, а проще говоря, очередность исполнения их пунктов. Судя по тому, что сказал на итоговой пресс-конференции г-н Эро, Франция и Германия склоняются в большей степени к варианту, на котором настаивают Россия и самопровозглашенные республики. Напомним, что Украина отказывается проводить какие-либо политические преобразования, пока не восстановит полный контроль на границе с Россией в Донбассе. Но Эро заявил, что этот пункт должен быть последним, а сейчас настало время для прекращения огня и создания пилотных зон безопасности на линии соприкосновения (это непременное требование, которое всякий раз соглашаются исполнять все стороны и тут же нарушают, сваливая вину друг на друга). Затем, по версии министров иностранных дел, должно произойти утверждение Радой даты проведения местных выборов в Донбассе, завершение конституционной реформы в части децентрализации, амнистия участников боевых действий, создание новых пропускных пунктов, освобождение всех «незаконно удерживаемых лиц», а уже последним пунктом — ​доступ украинских военных к границе.

Понятно, что такой сценарий для Украины политически неприемлем. Патриотические силы, имеющие в Раде «блокирующий пакет», не подпишутся под «планом капитуляции». России и самопровозглашенным республикам достаточно будет наблюдать за этой борьбой и не делать собственных ошибок, например, не дразнить международную общественность проведением «самопальных» выборов.

«Минский процесс» в тупике, и это очевидно давно. Но даже в этой ситуации перенос пункта об обмене «всех на всех» на последнюю позицию, то есть за горизонт событий, не может считаться нормальным.

Поэтому «Новая газета» обращается ко всем участникам «минского формата» и особо — ​к Франку-Вальтеру Штайнмайеру и Жану-Марку Эро, сыгравшим, как выяснилось, важную роль в освобождении Владимира Жемчугова. Пункт об обмене «всех на всех» не должен быть предпоследним. И даже — ​первым. Он должен стоять «над» всеми остальными договоренностями. Потому что это не политический, а гуманитарный вопрос. И он требует безотлагательного решения.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow