Вечером в понедельник, 19 сентября, правительство Башара Асада заявило о выходе из перемирия, согласованного между Москвой и Вашингтоном и вступившего в силу 12 сентября. Таким образом, режим прекращения огня даже формально просуществовал чуть менее недели (предыдущий, в начале этого года сохранялся пару месяцев). За это время, заметим, в осажденный город Алеппо не был допущен асадовцами ни один грузовик ООН с гуманитарной помощью, что было важнейшим элементом американо-российской договоренности (будем точны — главным условием, на котором настаивали Джон Керри и руководство сирийской оппозиции, дабы предотвратить начинающуюся гуманитарную катастрофу вследствие блокады города войсками Асада).
А ближе к ночи в понедельник произошло немыслимое: Дамаск дает добро на проход к Алеппо части ооновских грузовиков, определяет их маршрут и … подвергает их варварской бомбардировке с воздуха. По имеющимся сведениям, погибли 12 человек — в основном из сирийской миссии Красного Полумесяца. Первое объяснение, что приходит в голову по горячим следам, таково: Дамаск тем самым мстит за инцидент с бомбардировкой в минувшую субботу авиацией коалиции позиций войск Асада в окруженном игиловцами (представителями запрещенной в РФ террористической организации — ред.) городе Дейр эз-Зор.
США и ООН считают, что бомбардировка сирийской авиацией гумконвоя может быть признана очередным «военным преступлением» режима Асада. Показательно, что Вашингтон при этом дал понять Москве, что намерен пересмотреть характер взаимодействия двух стран по Сирии. Это может означать, что коалиция планирует переходить к силовым методам воздействия уже не только на запрещенную в России террористическую группировку «Исламское государство», но и на подразделения армии Башара Асада. С главной целью — предотвратить гуманитарную катастрофу в осажденных городах.
Итак, поводом (а не причиной) для решения Дамаска о выходе из перемирия послужил инцидент с бомбардировкой авиацией коалиции позиций войск Асада в Дейр эз-Зоре.
Реакция США
Кстати, в Вашингтоне данный инцидент поспешили признать своей ошибкой и выразить сожаление. Это на политическом уровне, а на уровне Пентагона начали расследование происшедшего. Генералы и аналитики задаются вопросами — как подобное могло произойти при том, что, во-первых, авиационный штаб коалиции, как они утверждают, связался с российской стороной, предупредив об операции якобы до ее начала; во-вторых, в это же время и в этом же месте, как опять же утверждают в Пентагоне, работала российская авиация. Иными словами, не поспособствовала ли российская сторона совершению данной «ошибки»?
Реакция России
Между тем Москва назвала происшедшее «намеренной провокацией» США (кстати, в налете на Дейр эз-Зор участвовали истребители нескольких стран-членов коалиции) и поспешила переправить разбирательства по этому трагическому инциденту на уровень Совета безопасности ООН, экстренное заседание которого было созвано в ночь на воскресенье.
Дипломатическая встреча высокого уровня в очередной раз превратилась в перепалку между представителями РФ и США. Американская визави Виталия Чуркина Саманта Пауэр назвала действия Москвы «уловкой», пояснив, что тем самым Россия якобы пытается уйти от ответственности за «совершенные зверства» своей авиации в виде разбомбленных сирийских школ и больниц. Тогда наблюдатели еще задавались вопросом, к чему ведет Россия, нагнетая обстановку вокруг трагического инцидента: только ли к тому, чтобы показать, что и США со всей коалицией порой наносят удары по ложным целям, или, может быть, к срыву договоренности о перемирии?
Дело в том, что накануне в пятницу (еще до инцидента в Дейр эз-Зор) в интервью «Би-би-си» замминистра иностранных дел РФ Михаил Богданов подчеркнул, что российская авиация может возобновить бомбардировки умеренных повстанцев в Сирии, если США не настоят на прекращении сотрудничества последних с экстремистами. По его словам, есть «пределы» терпению Москвы.
Богданов прав — повстанцы не спешили отмежевываться от группировки «Джабхат фатх аш-шам» (бывшую «Джабхат ан-Нусра»), которую Керри и Лавров определили как террористическую (и которая, как и ИГИЛ, запрещена в РФ — ред.). И для этого у них есть свои резоны, главный из которых — тот, что она считается наиболее дееспособной силой оппозиции (к тому же официально порвавшей связи с запрещенной в РФ «Аль-Каидой»), борющейся против Асада и ИГИЛ одновременно. Что касается американо-российского определения ее как «террористической», то повстанцы понимают это по-своему: во-первых, «Джабхат» не грозит терактами за пределами Сирии (ни американцам, ни россиянам), совершая таковые (их часто именуют «диверсиями») против войск Асада и игиловцев; во-вторых, повстанцы задаются вопросом, почему Керри с Лавровым не включают в список террористических организаций тех, кто воюют на стороне Асада (например, «Хизбаллу» или шиитскую милицию)? Повстанцы открыто упрекнули Керри в чрезмерной сговорчивости с Лавровым по этому и ряду других вопросов. Похоже, именно поэтому Госдеп не спешит обнародовать содержание последней договоренности с Россией.
Реакция Асада
В этом контексте Дамаск (хочется верить, что только Дамаск, а не его союзники) утром в понедельник поспешил по-своему отреагировать на инцидент в Дейр эз-Зоре: сирийская авиация нанесла серию бомбовых ударов по позициям повстанцев в Алеппо (около десятка жертв). Спрашивается, какая связь между повстанцами и инцидентом в Дейр эз-Зор? Понятно, что никакой. Примечательно и то, что в середине дня понедельника назвал «бессмысленным соблюдение перемирия в одностороннем порядке» генерал-лейтенант Сергей Рудской, начальник главного оперативного управления Генштаба ВС РФ. По его словам, режим прекращения огня соблюдался только войсками Асада. Комментарии из Дамаска в тот же день оказались более конкретными: повстанцы обвинялись не в ведении боевых действий, а в том, что воспользовались прекращением огня для «мобилизации и перевооружения».
Что дальше
Очередной срыв договоренностей о перемирии подтверждает мнение экспертов, которые полагают, что сирийский кризис находится в той стадии, когда дипломатия практически бессильна. Переход к переговорному процессу и урегулированию невозможен без приостановления наступательной динамики войск Асада, без достижения как минимум равновесия сторон на поле боя (ИГИЛ, понятно, не в счет). Сорванное перемирие и бомбардировка гумконвоя ООН вполне может оказаться последней точкой действия дипломатии. Теперь все отчетливее вырисовывается вероятность вступления в силу «плана Б» — форсированного усиления оппозиции ее союзниками для нанесения ощутимых потерь войскам Башара Асада. А это означает эскалацию конфликта.
