«Новая газета» неоднократно поднимала вопрос аптечно-настоечного алкоголизма. Год назад на материал «Фанфурики», представленный для рассмотрения российскому Минздраву, пришел официальный ответ, а спустя два месяца — еще один. Итоговой стала мысль именно об отмене акцизной льготы на такого рода продукцию.
Троицкий рынок
Серега, второй по значимости алкоголик двора, выглядит залихватски в шерстяной балаклаве, надежно закрывающей лицо. В Самаре холодно, минус двадцать пять, снег уступчиво скрипит, солнце лживо сияет свысока. Из пазухи Серегиного ватника торчит алюминиевая банка с пивом. «Охота», крепкое, — говорит Серега, — не жалуюсь. А фанфурики, — продолжает, розовея, — я вообще забыл, когда и покупал-то. В позапрошлое воскресенье вроде. Точно, когда Диман спину сломал».
Диман — первый алкоголик двора. Знаменит рассказами о службе в армии и родной жене. Родная жена любит вызвать к Диману полицию и притвориться мертвой, чтобы запомнил, гад.
«Да не-е-ет, — тянет Серега, — это он подумал, что спину сломал. Болела просто сильно. Ну и мы, понятно, метнулись на Троицкий за горьким перцем. Светке сказали, типа, растирать поясницу, да разве она поверит».
Троицкий — старейший крытый рынок Самары. Сто шестьдесят лет на одном и том же месте строятся лабазы и идет торговля, временами бойкая. Если перейти из крытой части заведения к внешним рядам, пропадает ощущение времени. Можно забыть, что кругом 2016 год, и просто идти и смотреть на развешанные в палатках тренировочные штаны из полиамида, детские джинсовые юбки с котятами, литые сланцы, сплошь в заусенцах из пластмассы.
Здесь же, прямо поверх хозяйственного мыла с разным процентом содержания жирных кислот, покоятся фанфурики: вот и настойка горького перца, дуба, вот и боярышник, вот и лосьоны для волос — ржаной, кедровый и хлебный, лосьон косметический «Боярыня» и лосьон «Аромат». 25 рублей в 25-градусный мороз; билет в самарском общественном транспорте тоже стоит 25 рублей, когда подняли тариф, студенты собирали пикеты, протестовали.
«А чего мы на Троицкий пошли, — оживляется Серега между двумя глотками «Охоты», — так на Ленинградке-то всё, прикрыли лавочку. В ларьке теперь только сигареты, спички да платежи по телефонам, чтоб они сгорели».
Без хлеба
Навещаю табачный киоск на улице Ленинградской. Против продажи в нем фанфуриков особенно возмущались продавцы близ расположенных алкогольных магазинов. Может быть, официальное водочное лобби и выжило конкурентов за пределы зоны собственных интересов на главной улице Самары. Действительно, в продаже фанфуриков нет, и даже сумасшедшая злая женщина из местных, высланная на задание с полтинником, возвращается ни с чем.
«Это, — говорит она, гневно ухмыляясь, — послали через дорогу, и еще через дорогу. Трамвай, говорят, а потом церква, и будет, бабка, тебе счастье». Быстро-быстро отходит, метя снег чем-то вроде юбки.
Иду через дорогу и еще через дорогу — неправильно понять невозможно, Самара город не такой уж большой, чтобы в центре не обойти все места торговли отравой в склянках. Табачный киоск расположен напротив института культуры и католического храма в строительных лесах. Вроде бы костел называется «доброе сердце Иисуса», и славится органными концертами. Сейчас концертов, по всей видимости, нет, зато непосредственно у ларька мужчина в капюшоне, надвинутом на глаза, прямо зубами рвет неподдающуюся крышку «тоника горького перца» (75% крепости) и отпивает изрядно. Икает. Приседает шатко. Набирает пригоршню снега. С аппетитом ест. Поговорить не отказывается.
«Да не, мне не холодно. Нормально, говорю. А я на работу иду. Точнее, с работы. Сейчас как бы с работы, потом — на работу. Нормально работаю, вот здесь, на стройке. Дом мы штукатурим. Вот ребята меня послали. За хлебом. Где хлеб? Да не купил я хлеба!»
Смотрит удивленно. Будто немного сам поражаясь такой ситуации, в которой он потратил чужие деньги на горький перец. Второй фанфурик топорщит нагрудный карман. Два флакона по 100 мл настойки (75%) — это очень, очень много.
«Виталя меня зовут», — уже с некоторым трудом говорит мужчина. Через час Виталя будет мертвецки пьян. Хорошо, если зайдет в какое-нибудь доброе тепло. Плохо, если до тепла не доберется.
Важно для жизни
Подготовленный вице-премьером документ предлагает установить на все спиртовые лекарственные средства и отдельные виды косметики единый для страны акциз на крепкий алкоголь; сейчас он составляет 500 руб. за 1 литр чистого спирта. Акцизы распространятся на все спиртовые лекарственные средства, кроме медикаментов, включенных в ЖНВЛП. Если поправки в Налоговый кодекс будут внесены соответствующим образом, возрастет и стоимость лекарственных препаратов, на самом деле чаще используемых по прямому назначению — корвалола и валосердина. Заплатить за них придется примерно в два раза больше, это касается и антисептика асептолина, 100 мл которого в настоящее время можно приобрести за 28–35 рублей в зависимости от региона.
Аптеки торгуют асептолином. Горького перца не вижу, вижу настойку пустырника, но она дорогая — 40 рублей. Асептолин стоит 28 на улице Куйбышева.
Пол в аптеке — нормальный линолеум. Чистый и сухой. По чистому и сухому линолеуму ступает хорошо одетый гражданин и приобретает две порции асептолина. «Для заболевшего товарища», — зачем-то говорит стоящей рядом пожилой даме. Та поджимает губы.
«Только рады будем, если настойки приравняют к алкогольной продукции и мы не сможем ими торговать, — комментирует аптекарша. — Надоели эти алкаши. Мы и так уж больше двух единиц в руки не продаем. А что касается спирта, нормы отпуска и порядок его отпуска давно введены — не больше 100 граммов по учетному рецепту и 150 — для хронических больных с дополнительной печатью».
Только аптекаршу огорчает, что городские лаборатории перестанут оптом закупать асептолин. Выгодные были партнеры. А так все к лучшему.
К вечеру температура в городе падает до минус двадцати восьми. У своего подъезда выгуливает кудлатую болонку девица в слоях шали поверх шубы. Это Лена, у нее можно купить водку в любое время. Рядом прыгают двое мелких Лениных детей.
«Лен, а горький перец у тебя есть, если что?» — спрашиваю для полноты картины.
«Да иди ты!» — Лена чует подвох и выплевывает окурок мне под ноги.
По данным Роспотребнадзора, в период с 2012 по 2014 год зарегистрированы 156 201 случай острых отравлений спиртсодержащей продукцией, в том числе 41 961 — с летальным исходом, а объем альтернативного алкогольного рынка уже составляет более 20% от официального.
