Справа от серого здания горящего огнями многолюдного Курского вокзала маленький Руслан возится в снегу. Полупьяный бородатый мужчина нянчит его на руках. Руслан смеется. Ему лет шесть. Как и бородач, малыш живет на улице уже около года. Вместе с родителями. Его родители приехали из Нижнего Новгорода искать справедливости по одному очень важному семейному делу. Когда прибыли в Москву, поначалу снимали жилье, а когда закончились деньги, начали жить на улице вместе с малышом.

На привокзальной площади часто можно встретить бездомных людей, и иногда даже целые семьи с маленькими детьми. Почти каждый день сюда приезжают волонтеры службы «Курский вокзал. Бездомные, дети» с едой. Православная служба помощи «Курский вокзал. Бездомные, дети» — это церковно-социальный проект помощи нуждающимся людям.

31 декабря они, кроме горячих обедов, привезли новогодние подарки. Мы вместе с бездомными встретили Новый год на улице.

Пока суетливая предновогодняя Москва спешит домой, в полумраке Верхнего Сыромятнического сквера кучкуются бездомные. Мужчины, женщины, молодые и пожилые люди. О чем-то болтают, топчутся, чтобы не замерзнуть, ждут. Ждут праздника. Вокруг горят гирлянды. Издалека слышатся звуки хлопушек.

— Можно сигарету? — навстречу мне идет мужчина в дубленке и в черной шапке с надписью «Я русский». Его зовут Владимир. Он приехал в Москву из Костромы. Уже больше месяца тусуется на вокзале. В январе ему будет сорок, хотя выглядит он значительно моложе.

— В начале декабря я приехал. Испачкал куртку и выкинул. А там паспорт в кармане был, — дышит он на замерзшие ладони и трет их друг о друга. — Даже дорогой телефон потерял, поставил куда-то на зарядку — и не помню куда. Вот так вот где-то неделю пьянствовал, в больнице ночевал.

Сегодня Владимир специально пришел к Курскому вокзалу, чтобы именно здесь встретить Новый год.

— Хотелось поехать в Люблино на Иловайскую, но тогда чай надо купить или что-то такое, с чем посидеть.

Владимир чаще всего ночует именно в Люблино, где расположена ночлежка для таких, как он. Это социальное учреждение для бездомных при Комитете соцзащиты Москвы. Там помогают восстановить паспорт, купить билет до дома. Адрес таких заведений можно найти в справочнике для бездомных, который можно получить у волонтеров организации «Курский вокзал. Бездомные, дети». В этой небольшой брошюрке также указаны места бесплатной раздачи еды и бесплатных больниц.

— Сегодня уже на три вокзала сходил, обратно пришел. Пол-Москвы уже обошел, искал, где ночевать. Сейчас поем, получу подарки и дальше пойду. Кроме организации «Курский вокзал. Бездомные, дети» есть еще баптисты, протестанты. Правда, у них там курить нельзя, но главное же — помогают, — смеется Владимир. — Справку им покажешь, что «прожарку» от вшей прошел, и пускают, помогают.

Бездомных, перед тем как впустить в ночлежку, проверяют врачи. Они сами это называют «прожаркой», потому что всю их одежду во время медосмотра обрабатывают под высокой температурой, «прожаривают».

Один из пунктов «прожарки» находится на Нижнем Сусальном переулке, неподалеку от Курского вокзала. Там же можно взять пожертвованные москвичами ношеные вещи: женские и мужские.

У Владимира теплая зимняя шуба, только вот на ногах обычные кроссовки. «Вчера я туда ходил. Пить бросил, это для меня прям катастрофой оказалось. По натуре я как бы редко пью. Но как выпью, начинаются бега, неделю в загуле был. Сейчас не пью, таблетки принимаю от простуды». На праздники Владимир собирался не пить: «Обычно, когда выпьешь, на все смотришь по-другому, все по барабану. Мне сегодня выпить предлагали, а я отказался».

Я спрашиваю его:

— У вас есть праздничное настроение?

— Честно? Абсолютно нет. Какой может быть Новый год? Ходить и бродить, в автобусе греться.

Владимир рассказывает про свою прошлую жизнь:

— Раньше я здесь работал. Квартирами занимался. Ремонт, внутренняя отделка. Сейчас пройдут праздники, и мне паспорт сделают, все уже. Сразу собираюсь на работу устроиться, — он уверенно смотрит на нас и тушит сигарету. — Чё поделаешь-то? Воровать ведь я не пойду, грабить я не буду.

Рядом с нами на скамейке сидит Лена, женщина лет 45. Тоже ждет угощения и подарков.

— Второй год я вот так встречаю Новый год на улице, — она кивает головой в сторону мужчины в очках, который рядом стоит.

— А вы пара? — спрашиваю я.

— Неа, — отвечает Лена и поправляет воротник шубы. — Мы же люди, на улице без общения вообще невозможно находиться. Уличный человек нуждается в тесном общении. Информацией обмениваться, все такое.

Пока мы болтаем, два новеньких легковых автомобиля организации «Курский вокзал. Бездомные, дети» выруливают к скверу, и мы двигаемся в их сторону. Приехала горячая пища и подарки. Бездомные получат пакеты с наборами: упаковка чая, конфеты, печенье, шампунь, мыло и другие вещи, необходимые в повседневной жизни бездомного.

Толпа бездомных скользит по мраморным собянинским плиткам, обрамляющим сквер. Метров за десять до машин мы замираем. Мужчины просят друг друга пропустить женщин вперед: скоро откроются двери. Минут через пять распахиваются двери машин, и соцработники в костюмах Деда Мороза и Снегурочки вытаскивают бидоны с рыбным супом (на дворе Рождественский пост) и наборы с подарками. Его разливают в одноразовые пластиковые тарелки, каждому протягивают кусок хлеба и дольку чеснока. Перед раздачей предлагают помолиться: мужчинам снять шапки, а женщинам прикрыть голову. «Царь Небесный, Утешитель, Душе истины…» — басит отец Антон. Антона Чуринина, или отца Антона, седобородого мужчину лет сорока пяти в черном пуховике и джинсах, здесь знают все. Он уже больше десяти лет помогает бездомным как сотрудник службы «Курский вокзал. Бездомные, дети».

Хотя здесь есть люди разных национальностей и разных конфессий. Христиане повторяют молитву за отцом Антоном, мусульмане поднимают ладони вверх, проводят ими по лицу. Все хором кричат «Аминь».

Очередь движется медленно. «Главное — не еда, а то, что она горячая», — радуется Лена. По второму разу подходят те, кто не наелся. Пара пьяных смеется над седой старухой: «Принцесса пришла на наш праздник». Женщина не бездомная: живет неподалеку в своей квартире. Но пенсии на еду не хватает, и питается она здесь, и Новый год тоже хочет отпраздновать тут.

За супом следуют праздничные угощения: мандарины, конфеты, оливье, селедка под шубой, винегрет. Все как у людей, у которых есть дом.

Лена, косясь на меня, делится впечатлениями: «Вот теперь совсем праздник».

Снегурочка и Дед Мороз поздравляют всех: «С Новым годом!», «С праздником!», «Счастья вам!» Волонтер лет девятнадцати посередине толпы поджигает пучок петард, те взмывают в черное московское небо. Людям раздают бенгальские свечи. Все обнимаются размашисто: «Хорошего года!», «Счастья!» и «Пусть в новом году все будет только лучше!»

В течение получаса бродяги доедают щедрое угощение, дожигают бенгальские свечи. А прохожим интересно: «Тут что, подарки раздают?» — «У бездомных тоже Новый год».

Руслан, мальчишка, которого мы встретили первым, получив пару мандаринов, тоже спешит обниматься. Мы крепко сжимаем его в объятиях. Для такой погоды Руслан одет тепло. Хотя вообще среди бездомных лучше всего одеты женщины.

— Открою вам один секрет: наши женщины ходят к Доктору Лизе на Новокузнецкой, — подходит Лена с пакетом подарков в руках. — И у нее неплохие шубы бывают, она всегда женщин хорошо одевает. Все наши бездомные женщины ходят в шубах от Доктора Лизы.

— А вы знаете, что ее больше нет? — спрашиваю я.

— Да, знаем… Надеемся, что теперь, может, кто-то другой встанет у руля и будет дальше рулить. Женщины не должны остаться без помощи.

Поздравив всех с Новым годом, мы прощаемся. Владимир протягивает ладонь:

— У меня руки чистые, недавно прошел «прожарку», — и растворяется в толпе в сквере.