Обычно так со мной происходит под Новый год или в преддверии дня рождения — звонки, эсэмэски, послания на электронную почту. Так было и сегодня. Но тут повод для поздравлений был особый. 20 марта 2017 года был опубликован Указ президента РФ В.В. Путина о награждении Виктора Ногина и Геннадия Куринного орденами Мужества. Посмертно. Спустя почти 26 лет со дня их гибели…
Среди тех, кто звонил и писал, были в основном друзья, все эти годы следившие за моими попытками достучатся до власти и заставить ее признать, что Виктор и Геннадий не пропали без вести, не растворились без следа 1 сентября 1991 года, когда они выехали из Белграда в зону боевых действий для съемок своего очередного репортажа для программы «Время». Они не вернулись из командировки, не просто честно выполнив свой профессиональный долг, а героически погибли, выполняя его.
Сколько раз за годы поисков, расследования трагедии, которое я сначала вел как депутат и председатель специальной Комиссии Верховного совета РФ, а после расстрела российского парламента в октябре 1993-го — как журналист и частное лицо, мне доводилось слышать даже от самых близких: отступись, все равно ты ничего не добьешься. Да, с годами я все отчетливее понимал, что надежды добиться истины, раскрыть загадку исчезновения моих друзей, становится все меньше. Да, они оказались первыми, но отнюдь не последними в том скорбном списке советских (а потом и российских) журналистов, которые пропали без вести, были взяты в плен или убиты неизвестными. И давно уже закончилась та, не наша, Балканская война. И нет уже Гостелерадио СССР, которое отправило Виктора Ногина и Геннадия Куринного в последнюю в их жизни командировку. Да и страны тоже нет, той самой страны, которую они представляли на Балканах, именуясь «русскими корреспондентами».
Но для меня все эти доводы, вот беда, каждый раз звучали «за», а не «против». За то, чтобы довести расследование до конца и добиться, насколько это возможно, пусть и через столько лет, окончательной ясности. За то, чтобы все-таки попытаться поставить в той полузабытой трагической истории точку. Потому что сколько бы народа мы ни потеряли с тех пор, как Советский Союз исчез со всех карт мира, хотелось верить, что журналистская солидарность еще существует и восстановление справедливости все еще возможно. А самое главное, я убежден — у человеческой дружбы и человеческой памяти нет срока давности.
Первое письмо Путину я написал еще тогда, когда он возглавлял ФСБ. Ответа не последовало, как и на все последующие письма — премьеру Путину В.В., президенту Путину В.В., опять премьер-министру Путину В.В. и опять президенту… И тут — удача: председатель президентского совета по правам человека и развитию институтов гражданского общества Михаил Федотов пообещал передать мое очередное послание лично президенту России. И передал.
Буквально через неделю мне пришел ответ из администрации президента с резолюцией главы государства: «Вайно А.Э. Прошу рассмотреть и доложить предложения. В. Путин. 03.11.2016 года».
Я просил президента о двух вещах:
— дать указание соответствующим правоохранительным структурам возбудить уголовное дело по факту исчезновения 1 сентября 1991 года на территории бывшей Республики Югославия собственных корреспондентов Гостелерадио СССР Виктора Ногина и Геннадия Куринного;
— наградить трагически погибших при исполнении профессионального и служебного долга журналистов Виктора Ногина и Геннадия Куринного посмертно.
Половина дела сделана. Надеюсь, статут ордена Мужества, которым награждены наши коллеги, заставит, наконец, наше государство компенсировать семьям погибших потерю кормильцев — не только морально, но и материально
А я, насколько хватит сил и времени, буду и дальше добиваться возбуждения уголовного дела. Собранных материалов для этого более чем достаточно. Мне доподлинно известно все, что происходило в Сербской (ныне — Хорватской) Костайнице 1 сентября 1991 года. Известны фамилии убийц и адреса живущих свидетелей преступления. Определено и ориентировочное место захоронения журналистов. Но только после полноценного и профессионального следствия совместно с прокуратурами Хорватии и Сербии, надлежащих следственных действий можно будет сделать главное — вернуть наших коллег и друзей домой печальным, но единственно сегодня возможным образом: найти, перевезти и достойно захоронить их прах на Родине.
Владимир Мукусев — специально для «Новой»
