РепортажиОбщество

«Будут деньги — хорошо, не будут — не обижусь»

Предполагаемый убийца Бориса Немцова решил изменить в суде свои показания

Этот материал вышел в номере № 43 от 24 апреля 2017
Читать
«Будут деньги — хорошо, не будут — не обижусь»
Заур Дадаев в суде. Фото: Влад Докшин / «Новая газета»

В Московском окружном военном суде выступил с показаниями основной обвиняемый по делу — ​Заур Дадаев, действующий на момент убийства Бориса Немцова военнослужащий батальона «Север» (ныне — ​подразделение Росгвардии). Это тот самый обвиняемый, «положительные качества» которого сразу же после ареста перечислил в соцсетях глава Чечни Рамзан Кадыров, назвав его «настоящим патриотом России» и «одним из самых бесстрашных и мужественных военнослужащих полка».

Следствие считает Дадаева киллером. Таковым себя на предварительном следствии называл и сам Дадаев.

В суде Дадаев ожидаемо отверг все обвинения. К даче показаний он тщательно подготовился и, в отличие от других подсудимых, не отказался отвечать на вопросы обвинения и потерпевших. Уверял, что со службы уволился по «состоянию здоровья» и не через день после убийства Немцова, а раньше; в Грозный 1 марта улетел не спонтанно, а поздравить мать с 8 Марта. Правда, почему-то летел он вместе со своим бывшим командиром Русланом Геремеевым (все подозрения с которого сняли), а провожал их в аэропорт Руслан Мухутдинов (находится в розыске) — ​водитель Геремеева и, по версии следствия, «единственный заказчик» убийства. А то, что в автомобиле ZAZ Chance, на котором подсудимые следили за Немцовым, эксперты нашли генетические следы Дадаева, — ​так это «подтасовка»: взятую у него при задержании слюну якобы «намазали» на сиденья и на панель машины.

Главный тезис Дадаева — ​признания якобы он давал под пытками.

— Уважаемые присяжные, я на предварительном следствии был в таком положении, что вынужден был давать такие показания, — ​начал выступление Дадаев, но судья его осек. Подсудимый говорил, что не готовился ни к какому убийству и не следил за политиком в период с сентября 2014 года по февраль 2015-го, как утверждает обвинение. По его словам, осенью 2014 года его вовсе не было в столице, в сентябре он был в воинской части в Грозном, в октябре ездил в Ингушетию, в ноябре и декабре снова был в Грозном — ​вплоть до 20 декабря. «Я вообще в Москве не был. Не прилетал, не приезжал», — ​отмечал он.

В Москву же он прилетел якобы 21 декабря вместе с Артуром Геремеевым (племянник его командира Руслана Геремеева), а «на второй или третий день обратно улетел». Сам Геремеев находился в Москве, после того как уволился с работы по состоянию здоровья, «у него нога неизлечима после ранения». Здесь у Геремеева был водитель Руслан Мухутдинов, на которого был зарегистрирован «Мерседес» командира, Дадаев тоже ездил с Геремеевым на нем, в частности, в районе Кутузовского, Нового Арбата и поселка Козино (по детализации, именно в этих районах бывали подсудимые).

По его словам, Геремеев сказал, что поможет ему с работой и предложил пожить на квартирах на Веерной (одну Геремеев снимал, другая была в собственности). Вернувшись в Грозный, Дадаев написал рапорт об увольнении, и его «без упреков» «отпустили». И с 25 декабря 2014 года он находился постоянно в Москве.

26 февраля 2015 года, за день до убийства политика, Дадаев был в квартире на Веерной, 3, у него «был насморк и предгриппозное состояние». В этот день в Москву прилетел его знакомый Беслан Шаванов, с которым они пересекались на операциях «по ликвидации террористов». Но поскольку Дадаев болел, встретить Шаванова в аэропорту он попросил знакомого — ​Шадида Губашева.

И тут Дадаев дал понять присяжным, что в убийстве Немцова якобы может быть замешана «украинская хунта». По приезде Шаванов будто бы рассказал ему про свои проблемы: «Он объяснил, что был на Украине, там его задержали и привели к на тот момент живому Исе Минаеву, который создал батальон имени Джохара Дудаева, и они вместе с СБУ против Донецка воевали. Беслана задержали эсбэушники. Как-то они поговорили-договорились, и он без паспорта, который разорвали-выкинули, через Краснодар на корабле вернулся в республику».

— Похождения Шаванова на Украине не относятся к предъявленному вам обвинению, — ​заметил судья.

Что касается 27 февраля 2015 года, дня убийства Немцова, то Дадаев представил свое расписание так: утром умылся на Веерной, 3, и приехал к Геремееву на Веерную, 46; дальше поехали в мечеть, где встретили знакомого Геремеева по имени Магомед, «помолились на улице», и Магомед предложить поехать в ресторан «Веселый бабай». Обеденный намаз они делали уже там. Оттуда вернулись на Веерную, 46, по пути он, возможно, заехал в ресторан «Цинк» на той же улице, но уверенности в этом у него нет. «После этого я зашел по видео в 16.45 в дом 3 и не выхожу до 28-го в ноль с чем-то, и приезжаю в дом 46», — ​говорил подсудимый, имея в виду камеры наблюдения на подъезде, видео с которых прокуроры демонстрировали присяжным. Так что, по словам Дадаева, на мосту в 23.30 27 февраля 2015 года его не было, он был на Веерной и больше никуда не выезжал. «Я никаких выстрелов в Немцова не производил. Я Немцова вообще не знаю».

Адвокат Цакаев задавал вопросы об экспертизах, согласно которым на руках и теле Дадаева обнаружили «следы продуктов выстрелов», и уточнил, был ли подсудимый «штабным офицером» и участвовал ли в боевых операциях.

— Участвовал. Я непосредственно участвовал в спецоперации по освобождению школы 4 декабря и Дома печати (в Чечне), — ​вспоминал тот. После этого он все время носил с собой пистолет с глушителем и автомат, который он сдал в оружейную комнату перед вылетом в Москву. 1 марта в Грозном он снова взял их из оружейной комнаты и почистил. «Добровольно после 2 марта я с оружием не соприкасался», — ​ответил Дадаев.

Прокурор Мария Семененко интересовалась, почему в автомобиле ZAZ Chance, на котором следили за Немцовым, нашли генетические следы Заура Дадаева.

— Я не знаю, откуда там может быть моя генетика. Это ваше исследование. Мои следы можно найти по всей Москве.

Прокурор напомнила: домработница Исоева рассказывала в суде, что видела Дадаева в Москве осенью 2014 года, хотя тот говорил, что не был в столице, а сотрудник автосалона Трапезин показывал, что продавал Дадаеву ZAZ Chance. И наконец, при обыске на Веерной нашли командировочное удостоверение Дадаева, датированное 2 октября 2014 года.

— На любого свидетеля надави, он не то скажет, — ​отвечал Дадаев.

— Почему 28-го, после убийства Немцова, Беслан Шаванов и Анзор Губашев вылетают в Грозный? — ​спрашивала Семененко. Дадаев, по его словам, не знал. Тогда прокурор напомнила о видеозаписи с камер наблюдения из Внукова, на которой видно, что Губашева и Шаванова провожал в аэропорт Руслан Мухутдинов.

— А кто вас с Геремеевым провожал в аэропорт 1 марта?

— Нас никто не провожал. Нас отвез Мухутдинов.

Что касается вылета Шадида Губашева, то, по словам Дадаева, он позвал его в Грозный «просто погостить». На вопрос о том, почему на части одежды Шадида нашлись следы выстрелов, Дадаев ответил: «Откуда я знаю? Мне это неинтересно».

— А вы, Заур Шарипович, созвонились с организатором убийства Мухутдиновым в 15.50, а потом Эскерханов с ним встретился в гостинице «Украина», как это так?

— Откуда вы знаете, что они встречались? Вы что, присутствовали там? — ​раздражался Дадаев, замечая, что по детализации ничего нельзя понять. «Я же не оператор и не диспетчерская. Мне позвонили, я взял трубку».

На что Семененко просила объяснить, почему 26 февраля, вернувшись с Геремеевым на Веерную из гостиницы «Украина», Эскерханов сначала созванивается с Мухутдиновым, а потом сразу с Дадаевым. «И это все накануне убийства Бориса Ефимовича Немцова».

— Накануне в мире и стране много чего происходило, но это не имеет никакого отношения к делу!

— А с какой руки вы стреляете? — ​спросила Семененко.

— С правой. И по этому поводу адвокат хотел представить мои фото.

— Постановочные фото. Шадид Губашев говорил нам, что вы левша.

— Да его заставили.

Впрочем, на предварительном следствии Дадаев говорил, что стрелял с левой руки, и есть фотографии, где он держит оружие в левой.

На вопрос о том, как на его ногтях и в ушных раковинах остались следы выстрелов, Дадаев рассказал про омовение, которое он делает несколько раз в день. Если бы следы выстрелов действительно были бы на нем, это значило бы, что он не мылся 8 дней. «Я что, из пушки стрелял? У меня что, на руке была труба, которая шла к уху?!» — ​говорил тот, изображая трубу.

— Омовение — ​это все понятно, а вот на ногтевых пластинах вам известно, сколько сохраняются продукты выстрела и сколько на подушечках пальцев?

— Что там может оставаться? Я не знаю, я же не эксперт.

Адвокат Вадим Прохоров спрашивал про Беслана Шаванова (погибшего при задержании). Тот, по словам Дадаева, был прикомандирован к Грозненскому РОВД, а потом перевелся в нефтеполк, командиром которого был Шарип Делимханов. Последний раз Дадаев видел Шаванова в Грозном 3 марта, «а 7 марта в «Лефортово» услышал, что его убили. Не подорвали, а убили», — ​подчеркнул подсудимый.

— Я тоже считаю, что убили. Но вопрос другой, — ​сказал Прохоров. — ​Вы прилетели в Грозный 1 марта. А почему приказ о вашем увольнении от 28 февраля, в воскресенье?

Дадаев ответил, что документы об увольнении проходят через много инстанций, и в часть они пришли именно 28 февраля.

— Вам известно происхождение у Геремеева 19 миллионов на покупку квартиры?

— Он долго служил в органах…

— А там денежная работа?

Дадаев замялся, но предположил, что «могли родные скинуться деньгами». С родственником Геремеева Сулейманом Геремеевым он незнаком и не знает, откуда в квартире на Веерной взялись карточки от номера в «Президент-отеле» с инициалами последнего: «Не украли же!»

Адвокат Ольга Михайлова просила пояснить, на какие средства он жил в Москве. Дадаев отвечал, что зарплата у него была 105 тысяч в месяц. После увольнения были на карточке еще накоплены деньги — ​350 тысяч.

— Чем в Москве вы занимались эти два месяца?

— С Геремеевым ездил в «Президент-отель», все остальное время в «Цинке» проводил, это недалеко от нас такой клуб-ресторан.

— Когда вы решили, что вам надо улететь 1 марта?

— Когда Геремеев сказал, что улетает, наверное, это 28 февраля было, — ​билет купили в тот же день, когда приехали в аэропорт. «Мы сидели за столиком, а Русик пошел билеты взял». «Я свои деньги, свой паспорт отдал Мухутдинову».

— Известно ли вам, кто стрелял в Бориса Немцова?

— Если бы известно было, я бы поймал его сам.

На следующий день, 20 апреля, судья сначала без присяжных изучал видеозапись признаний Дадаева на следствии. Присяжным видео покажут позже и с купюрами, опустив мотив с религиозной ненавистью. Дадаев настаивал, чтобы показывали полностью.

«Могу все рассказать, как есть, как было. — ​Дадаев в присутствии понятых и адвоката по назначению сидел в кабинете следователя Игоря Краснова 8 марта 2015 года, на часах было 00.20 ночи. Он рассказывал о карикатурах Charlie Hebdo, говорил, что идея убить Немцова ему, Анзору Губашеву, и Беслану Шаванову пришла якобы именно из-за «поддержки» политиком редакции журнала. За Немцовым стали поочередно следить. «Бывало, его дома вообще не было», — ​вспоминал Дадаев. Подробно описывал само убийство: Дадаев следовал за Немцовым и Дурицкой на мосту метрах в 30, а затем нагнал их и выстрелил в Немцова метров с пяти, в то время рядом проезжала снегоуборочная машина. С моста Дадаева забрали на машине Губашев и Шаванов. Вскоре высадили, он отдельно поймал такси и отправился на Веерную (остальные приехали туда позже, машину бросили в переулках). «Телефон я сразу же выкинул», — ​говорил Дадаев, отмечая, что в обсуждении убийства Немцова участвовал еще один человек, чью фамилию он не знал, но звал его «Русиком», «предложение (об убийстве.Ред.) звучало от него».

Дадаев часто повторял, что он, Шаванов и Губашев не гордились тем, что убили человека, но совершили это «ради Аллаха». «Тебе ради Аллаха такие деньги будут, 5 миллионов рублей», — ​приводил он позицию неназванного заказчика. Однако в итоге он так и не получил денег, которые назвал «грязными».

Следователь Краснов показывал видео для сверки Дадаеву. Ни у кого из участников допроса замечаний к видеозаписи не было.

В суде Дадаев снова сказал, что давал показания, надиктованные следователем. На что судья зачитал заключение эксперта, в котором говорилось, что речь Дадаева на допросе 8 марта «является спонтанной», «отсутствуют признаки негативного психологического воздействия со стороны участников следственного действия».

Только к концу дня в зал пустили присяжных. Семененко зачитала им один из протоколов допроса на следствии, где Дадаев признавал вину и говорил, что он непосредственный исполнитель убийства.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow