Росстат опубликовал свежие данные о российском рынке труда, в которых зафиксировано рекордное за последние 10 лет разрастание неформального сектора экономики. Масштабы скрытой занятости в 2016 году оцениваются в 15,4 млн человек, или в 21,2% всех работающих в стране, — на миллион человек больше, чем к моменту начала экономического спада два с половиной года назад.
В своих расчетах Росстат применяет специфическую методологию: к неформальному сектору он причисляет самозанятых — фермеров, ИП, адвокатов, — но игнорирует работников предприятий, вовлеченных в «конвертные» схемы выплаты зарплат или нанятых без оформления договора. Такой подход может давать как заниженный, так и завышенный результат. В прошлогоднем исследовании РАНХиГС, к примеру, количество россиян, занятых на теневом некриминальном рынке труда, оценивается в 30 млн человек. В ВШЭ говорят примерно о 10 млн человек, не имеющих официальных трудовых контрактов и не уплачивающих страховые взносы.
Чтобы приблизить свои расчеты к реальности, Росстат использует дополнительный показатель — скрытый фонд оплаты труда, который позволяет объединить собственно неформальный сектор и нелегальную оплату в формальном секторе. Это дает еще более рельефную картину: с 2011 года по 2015 год объем незарегистрированных доходов россиян увеличился с 6,3 трлн рублей до 10,9 трлн рублей. Эти цифры получаются из сопоставления фактических расходов домохозяйств с их задекларированными доходами.
Мотивация экономического блока правительства, который последовательно заявляет о необходимости бросить все силы на борьбу с неформальным сектором, понятна: почти каждый седьмой рубль зарплат в России выплачивается в конвертах в обход налогов. Глава Минфина Антон Силуанов 20 апреля снова заявил о наличии глубоких структурных диспропорций между серой и белой экономикой. Раньше их смягчал поток нефтедолларов, а теперь это одна из первостепенных проблем бюджета. Но если власти видят в скрытых зарплатах резерв для налоговых сборов, то для многих россиян теневой сектор — страховка от абсолютной бедности.
Последний вывод содержится в мартовском докладе Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ, подготовленном под руководством экономистов Ростислава Капелюшникова, Владимира Гимпельсона и Сергея Рощина для Центра стратегических разработок. Авторы отмечают нетипичное устройство российского рынка труда: он реагирует на кризисы значительным падением заработной платы при сохранении низкого уровня безработицы (5—6% сегодня), в то время как экономическая теория предсказывает обратную ситуацию. Более гибкая российская модель позволяет стране переживать экономические кризисы именно за счет перетока части рабочей силы в неформальный сектор.
Если основной посыл этого доклада верен, то борьбе с теневой занятостью в России сопутствуют значительные социально-экономические риски. Легализовать абсолютно все доходы населения невозможно при любой системе. При этом нет гарантий, что в поисках новой ренты власти не переусердствуют и не сломают вполне рабочую модель. Безболезненный переход возможен, но он стоит больших денег: нужно повышать МРОТ и пособие по безработице, создавать новые рабочие места в формальном секторе и переобучать людей. Таких ресурсов у государства нет, поэтому лучше обойтись без резких движений, считают экономисты.
Риторика экономического блока правительства пока что остается мирной и скорее придерживается логики «пряника». Силуанов в первую очередь говорит о необходимости налогового маневра, который снизил бы нагрузку на фонд оплаты труда и стимулировал предприятия работать вбелую. Но среди предложений властей есть и куда более репрессивные меры, вроде «закона о тунеядцах», контроля над операциями налогоплательщиков и запрета на оборот наличных.
Доклад экономистов из ВШЭ завершается выводом, что многие из описанных проблем лежат вне плоскости трудовых отношений. Задачи государства — улучшать бизнес-климат, финансировать образование и медицину, обеспечивать эффективное и децентрализованное регулирование рынка труда, а не бороться с бизнесом, который пытается выжить в кризис. Да, для многих людей неформальная экономика — это пространство недостаточной защищенности трудовых прав и более низкой оплаты труда. Но глупо ломать работающую систему, если не можешь предложить ничего лучше.
