Небольшой зал суда был набит до отказа. Пристав безуспешно пытался отстранить журналистов, которые разместили камеры за спиной прокурора. Судья Екатерина Шопоняк попросила часть слушателей пройти на второй этаж, где велась онлайн-трансляция.

Перед прениями адвокаты Руслана Соколовского ходатайствовали о повторной лингвистической экспертизе видеороликов в Центре судебных экспертиз при Минюсте. Защита сомневалась в методах и выводах психолого-лингвистической экспертизы, назначенной следствием, и называла их ненаучными, необъективными и склоняющими суд к определенному результату. Адвокаты также просили обратиться в Конституционный суд Российский Федерации, чтобы тот дал оценку статье 148 Уголовного Кодекса.

— В этой статье не раскрыто, что значит оскорбление. Для некоторых верующих само отрицание бога является оскорбительным, а в обвинении Соколовскому в экспертизах присутствует определение «отрицание бога». Также не раскрыто, что значит «религиозные чувства», — пояснял адвокат Алексей Бушмаков.

Судья все ходатайства отклонила.

За время следствия, напомним, количество эпизодов дела увеличилось до 17: девять эпизодов по статье о возбуждении ненависти и вражды, семь — по статье об оскорблении чувств верующих и один эпизод по статье о незаконном обороте средств для негласного получения информации. Последнее обвинение появилось после того, как при обыске у Соколовского якобы нашли ручку с встроенной видеокамерой.

На прениях прокурор Екатерина Калинина ожидаемо заявила, что по всем эпизодам дела вина Соколовкого доказана. В том числе эпизод с ручкой с встроенной видеокамерой.

— Он (Соколовский — ред.) — лицо, которое придерживается националистических взглядов, осознавал преступность своих действий. Он с целью возбуждения ненависти или вражды, а также с целью оскорбить и унизить чувства верующих создал ролики, — не отрываясь от листка, читала прокурор. — Преступления по статье 282 («Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства» — ред.) совершаются только с преступным умыслом и выражаются в том, что лицо совершает действия явного неуважения к обществу. Подсудимый оспаривает наличие у него умысла. Он пояснил, что целью создания роликов явилось желание донести свои взгляды на злободневные темы. Полагаю, что такая позиция занята подсудимым с целью избежать наказания.

Причем во время прений прокурор ссылалась на те ролики Соколовского, которых изначально в деле не было. По мнению Калининой, в случае освобождения и оправдания блогер продолжит унижать верующих и высмеивать «чернушно российские реалии». В одном из видео обвинение естественно усмотрело «антиконституционные настроения» и «высмеивание президента России».

— Так, в видеоролике «Тебя поимели» Соколовский назвал Конституцию «парашей», а президента — пожизненным диктатором. Если человека не устраивает государство, он может переехать или что-то законодательно изменить, а не выражаться в нецензурной форме относительно того, что его не устраивает. Каких-либо конкретных предложений по улучшению ситуации Соколовский не вносил, — продолжала строго читать по листку прокурор.

При этом Калинина подчеркнула, что по некоторым роликам Соколовского продолжаются проверки и не исключено, что будет открыто еще одно уголовное дело. Наказание в виде штрафа обвинение не усматривало — Соколовский официально не трудоустроен. Однако ранее на одном из заседаний к делу приобщили трудовую книжку юноши, которая свидетельствовала, что он работает IT-консультантом. В колонии поселения, по мнению Калининой, Соколовский «не исправится».

— Наказание должно быть реальным, — строго подводила черту прокурор. — В другом случае останется ощущение безнаказанности.

Подытоживая, Калинина попросила для блогера три года шесть месяцев колонии общего режима.

Защитник Соколовского Алексей Бушмаков в свою очередь эмоционально рассказывал судье о том, что за восемь месяцев процесса блогер изменился.

— Его взгляды стали более гуманны. Признаюсь, мне он нравится, я переживаю за его судьбу. Шестой том дела состоит из писем, которые прислали люди в поддержку Соколовского.

— Основное доказательство в деле — это психолого-лингвистическая экспертиза, — продолжал защитник, отметив, что ее провели всего лишь в течение недели. — Пленум Верховного суда говорит о том, что критика религиозных организаций не является правонарушением сама по себе. Споры, говорил адвокат, имеют мировоззренческий характер, а темы, которые затрагивают Соколовский, вечные.

Наконец, он даже процитировал запрещенное письмо Белинского к Гоголю, в котором критикуется церковь и государственное устройство и заключил:

— Данное судебное заседание потомки будут изучать в хрестоматиях!

Другой адвокат — Станислав Ильченко — остановился на личности Соколовского:

— У Соколовского нет ни одного правонарушения. Он даже дорогу в неположенном месте не переходил! Вы просите колонию общего режима. А чем вас колонии-поселения не устраивают? Что же вы их так принижаете. И что в личности подсудимого страшного, чтобы давать колонию общего режима? Он не пьет, не дебоширит.

Прокурор внимательно слушала выступления адвокатов, сложив руки на груди. Ильченко же стал возмущаться работой Центра «Э» и даже пригрозил подать заявление в отношении сотрудников по статье «халатность».

— Куда смотрит Центр Э!? Почему не пресекли, если ролики так опасны, как говорит обвинение?

Калинина вступила с ним в полемику и сухо ответила, что готовится исковое заявление с «просьбой ограничить доступ к роликам».

Адвокаты естественно просили оправдать их подзащитного или приговорить к условному сроку. Сам Руслан Соколовский, выступая с последним словом, пытался скрыть волнение, но было заметно, что такого срока от обвинения он не ожидал:

— Я в шоке. Я уже побывал в СИЗО. Уже в курсе, что представляют наши лагеря общего режима. Я атеист, космополит и либертарианец. У меня нет своей религии и своей национальности. Я русский наполовину. Как можно меня обвинить в национализме? Я никому не мешал исповедовать какую-либо религию. Я пообщался с большим количеством верующих, пришел к консенсусу с ними. Пришел к выводу, что верующие — это не те, кто может оскорбиться от каких-то слов. Понял, что им религия нужна для того, чтобы она их поддерживала. Это взрослые люди, которым нужны родители, чтобы не чувствовать себя одинокими.

Соколовский отмечал, что в его деле нет ни одного потерпевшего, а все обвинения построены на экспертизах. При этом одни эксперты говорят, что он виновен, другие считают его невиновным. Особо подчеркнул, что получал большую поддержку от многих людей, включая журналистов и политиков.

— Почему я получил такую поддержку? Потому что объективно всем понятно, что я не экстремист. Может, я идиот, но не экстремист. Как говорят эксперты, моя вина не в отрицании бога, а в отрицании бога с помощью мата. Когда мат стал экстремизмом?

Соколовский пообещал, что если останется на свободе, то вернется к учебе. Ранее он рассказывал, что сменил несколько вузов: учился в Курганском университете на психфаке, бросил и поступил в гуманитарный университет Екатеринбурга. Позднее ему пришлось уйти в академический отпуск «из-за проблем с деньгами».

— Сейчас у меня есть постоянное место работы, девушка, прописка. Что будет со мной через 3,5 года, если я выйду? Вполне возможно, что я всего этого лишусь. Ройзман (мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман — ред.) позвал меня в свои социальные проекты — уж лучше я буду вместе с ним строить хосписы, чем буду находиться в местах, не столь отдаленных, и неизвестно, что со мной случится. Но я очень надеюсь, что не окажусь в этом ужасном месте. Надеюсь, что мое последнее слово не будет последним, — заключил он.

После выступления Соколовского судья назначила дату приговора и быстро вышла из зала. Его огласят 11 мая.

После заседания слушатели еще около получаса стояли в коридоре суда, шумно обсуждая просьбу обвинения в 3,5 года колонии. Адвокат Бушмаков, комментируя возможный приговор, сказал, что не ждет оправдания:

— В российских судах условный срок является оправдательным приговором. Практика российского судопроизводства позволяет мне говорить, что приговор будет обвинительным.