Два года подряд белорусские чиновники рассказывали об успехах переговоров с МВФ и о фактически решенном вопросе о предоставлении кредита на 3 миллиарда долларов. Причем, на очень хороших условиях: кредит на 10 лет под 2,28 процента годовых. Миссии МВФ приезжали в Минск на переговоры, допускали сдержанные похвалы и выражали надежды на то, что реформы в соответствии с требованиями фонда пройдут успешно. Но 20 июля на пресс-конференции в Вашингтоне официальный представитель МВФ Уильям Мюррей заявил, что Международный валютный фонд остановил дискуссии с Белоруссией «в ожидании ясной демонстрации поддержки на высоком уровне необходимых изменений».
Главными требованиями МВФ, выполнение которых обсуждалось два года, были реформирование государственного сектора экономики, свобода предпринимательства, улучшение делового климата, ликвидация перекрестного субсидирования в сфере ЖКХ, повышение тарифов в общественном транспорте до самоокупаемости. И если улучшение делового климата — довольно абстрактная величина, то реформирование госсектора и коммунальной сферы оказалось тем препятствием, которое белорусским властям преодолеть не удалось.
Раньше Александр Лукашенко любил говорить, что кредит МВФ — это «удушение народа». Но после весеннего визита миссии фонда и переговоров в Минске его интонации изменились. 21 апреля во время ежегодного послания Лукашенко сказал: «Они со мной согласились, что мы не можем одномоментно, за год-полтора, сделать стопроцентную оплату жилищно-коммунальных услуг, потому что будут огромные неплатежи, и это дестабилизирует обстановку в обществе… На стопроцентную оплату населением услуг ЖКХ выйдем не за год-два, а за четыре-пять лет». Александр Лукашенко сказал тогда, что оплата коммунальных услуг будет повышаться постепенно, на пять долларов в год.
Только не удивляйтесь, белорусы всех рангов все считают в долларах, а вовсе не в национальной валюте.
И фонд будто бы даже согласился на этот компромисс.
Вообще белорусы за последние годы слышали от чиновников немало страшных историй о том, что МВФ требует повышения пенсионного возраста и стопроцентной оплаты коммунальных услуг, но государство стоит на страже интересов граждан. В качестве иллюстрации к страшилке приводились цифры бесчеловечной западной действительности, где за коммунальные услуги люди платят около 30 процентов заработка, в то время как в Белоруссии — только 10. Вроде все правильно: средняя зарплата в Белоруссии составляет 792 белорусских рубля (около 400 долларов), а «коммуналка» за среднюю двухкомнатную квартиру — 80 рублей (40 долларов). Эти 80 рублей, в свою очередь, — приблизительно 40 процентов от коммунальных тарифов. Остальное субсидируется государством (вернее, предприятиями, которые оплачивают коммунальные услуги по завышенным тарифам — это и есть перекрестное субсидирование), о чем государство очень любит напоминать гражданам. Правда, иногда в неусыпной заботе о гражданах чиновники случайно проговариваются, что средний западный обыватель на еду тратит около 10 процентов своего заработка, а белорус — 50, так что полная оплата «коммуналки» станет для него непосильной ношей.
То есть сейчас ровно половину зарплаты белорус проедает, а в случае выполнения условий МВФ получится, что 80 процентов заработка будет уходить на еду и оплату коммунальных услуг.
Других доказательств того, что стране нужны структурные, а не косметические реформы, уже и не требуется.
Второе ключевое условие МВФ, о которое споткнулось белорусское правительство, — реформирование государственного сектора экономики. Именно государственные предприятия, которые когда-то были промышленными гигантами, сегодня убыточны: МАЗ, Минский тракторный завод, «Белшина», Белорусский металлургический завод, «Гомсельмаш» и другие. Они до сих пор существуют только благодаря директивному кредитованию. Но такой бюджетный балласт с требованиями кредиторов несовместим. МВФ предлагал забрать убыточные государственные предприятия у профильных министерств и передать их единой структуре, которая и будет работать над возвращением прибыльности тем предприятиям, которые еще могут быть прибыльными, и реформировать или закрывать те, у которых уже нет шансов выжить при рыночной экономике. При этом о приватизации речи не было — только о попытке реанимировать государственную промышленность при помощи западных денег, но в составе госсектора. Белорусское правительство и на этот шаг пойти отказалось. Всякие предложения реформ здесь воспринимаются как посягательство на суверенитет.
Сегодня руководство страны делает вид, будто деньги МВФ уже не очень-то и нужны. Временно урегулирован нефтегазовый конфликт с Россией, которая в знак примирения пообещала кредит в 700 миллионов долларов. Еще 600 миллионов Белоруссия получила от Евразийского фонда стабилизации и развития (то есть тоже от России). И, наконец, взяла в долг почти полтора миллиарда долларов благодаря размещению евробондов. Вот только если по кредиту МВФ платить пришлось бы 2,28% годовых, то по евробондам (они выпущены на 5,5 и на 10 лет) — 7,625% годовых. То есть только в качестве процентов Беларусь выплатит покупателям евробондов больше 800 миллионов долларов. На фоне мировых процентных ставок — аттракцион неслыханной щедрости, казалось бы. На самом деле — просто очень деньги нужны, и немедленно, сколько бы ни говорили, будто МВФ нам сейчас даже лишним будет.
А ведь кроме втрое меньшей по сравнению с евробондами процентной ставки, кредит МВФ — это еще и «белая метка». Свидетельство того, что в стране экономическая стабильность, низкие бюджетные риски и хорошие перспективы для инвестиций. Отказ от переговоров о кредите — тоже своего рода метка, только черная.
