До утра среды курганский политический класс думал не о семиклассницах, а о низкой явке: на выборах президента регион показал лишь 61,7%, тогда как вся Россия — 67,4%. Апатия и глухой отказ царят в одном из беднейших регионов страны. Шадринская школа № 15 — это избирательный участок № 151, а неподалеку на участке № 159 в воскресенье голосовал губернатор Кокорин. Теперь о 75-тысячном Шадринске узнала вся страна.
Пока картину событий восстанавливают изо всех сил уральские СМИ, и выглядит она так: выманив — при помощи подруг — учителя из класса, семиклассница на первом утреннем уроке (география) начала стрелять по соученикам, ранив семерых (ушибы и ссадины). Пишут, что это длилось несколько минут, дети прятались от пуль под партами, заслонялись портфелями. В региональном Следственном комитете от каких-либо комментариев «Новой газете» отказались наотрез, сославшись на право следователя не делиться с общественностью информацией по делу.
Следующую — странную и невероятную — картину, выйдя из школы в среду, описала телеканалу «Область 45» уполномоченная при губернаторе Курганской области по делам ребенка Алена Лопатина: «Дети восприняли без большого страха и ужаса эту ситуацию. В какой-то степени даже как развлечение, потому что пистолет, который фигурировал сегодня, он пневматический, он похож на игрушечный, и дети отнеслись к этому именно таким образом… Дети говорят, что причиной стала, в первую очередь, разобщенность в классе и неприязненное отношение друг к другу одноклассников. Кроме того, конечно, я вижу, что эта причина — это неумение общаться и обсуждать те конфликты, которые существуют».
В социальных сетях пишут, что ребенка «гнобили», не переводя этого слова — ключевого для современной школьной жизни вообще — с жаргона на русский.
«Гнобили» — это что? Обзывали? Объявляли бойкот? Нападали физически? Дразнили? Перевод, пожалуйста. Исчезновение языка зашло слишком далеко, и следующий шаг после «ботания по фене» — именно стрельба.
В шадринской одиннадцатилетке № 15 (всего в городе — 10 средних школ) учатся почти 500 человек, из них 375 — в первую смену. Психолог — один, по словам директора Александры Юрченко, зарплата за полставки — 6999 рублей. То есть 14 рублей за одного ребенка в месяц. Сопоставимые деньги, в среднем по региону, получает классный руководитель «в месяц на одного ребенка»: 40 рублей.
— Каждая школа устанавливает свой уровень, но федеральный бюджет в пору реализации национального проекта «Образование» определял норму «1000 рублей на 25 человек», потому что по СанПину в классе должно быть не более 25 человек, — говорит председатель Курганского городского профсоюза работников образования Нина Михайлова. — Когда проект закончился, федеральный бюджет передал оплату классного руководства региональным бюджетам, но эта позиция — «1000 на 25» — так и осталась.
Конкретизировать, сколько услуг и на какую сумму тратили на воспитание детей в шадринской школе № 15, невозможно: она в плотной осаде проверяющих и уполномоченных. В среду — Лопатина, в четверг — Кузнецова. Оба дня — чиновники департамента образования и науки. Школьная администрация только и может, что снять трубку и сказать: «У меня комиссия» — и положить ее, не прощаясь.
«Что за комиссия, создатель, быть взрослой дочери отцом»; по данным уральских онлайн-ресурсов, именно отец дал девочке пневматический пистолет, уступив ее настойчивым просьбам.
Только в отличие от грибоедовского Фамусова, шадринский отец живет отдельно от семьи девочки (мама и бабушка) в одном из сел района.
«Девочка из семьи, где мама ее очень любит, мама заботится, мама находится рядом с ней сейчас, — продолжает Лопатина. — С мамой я тоже разговаривала, и надо сказать, что мама знала о некоторых моментах неприятия друг друга одноклассниками».
Мать спешно признала — под давлением всего этого событийного хаоса, — что «упустила ребенка», но она ли одна его упустила, одинокая мать? Как насчет страны, которая обожает устами разных лидеров повторять: «наши дети». Вот губернатор Кокорин, отправляя рабочую группу в «родной город Шадринск» (он родом оттуда), заявил: «Самое главное — не допустить повторения ситуации, оградить наших детей от насилия. Усилиями власти, общества, семьи, образовательных организаций. Нам дорог каждый ребенок, его жизнь и здоровье».
То есть только «не допустить повторения»? А эта ситуация, эти дети — и стрелявшая, и прятавшиеся от выстрелов — еще не главное? Насилие явно случилось между ними, и оно не пришло к ним из леса. Откуда же оно пришло?
Наверное, из общества, которое не знает, что делать с пубертатом: 13 лет — это возраст созревания, если кто забыл. Из социума, который вообще отказывается думать, что «дети» и «пол» — пересекающиеся понятия.
Анна Кузнецова, с неслыханной скоростью отправляясь в путь, написала в фейсбуке: «Еду лично разобраться в ситуации: почему у девочки оказался в руках пистолет, как она пронесла его в школу, кто не заметил конфликт, почему не сделаны выводы из последних происшествий?»
Курганские «просвещенцы» хохочут над этим постом. Это восточная Россия, пояс ГУЛАГа. Вот так и оказался! Так и пронесла.
По словам Лопатиной, трех девочек «опрашивают» правоохранители. Так, видимо, Россия и будет общаться с отпрысками: для протокола. Заглядывая в каждый портфель с металлоискателями.
Курган — это Азия, русские ворота в нее. В начале этого года коллега Алексей Тарасов написал в «Новой газете»: «Сокращение вдвое удельного веса несовершеннолетних среди преступников — это общая температура по больнице. В азиатских регионах эта температура выше среднероссийской до полутора раз и даже вдвое. То есть детей действительно стало вдвое меньше, но их участие в общей преступности осталось тем же или снизилось незначительно. Исключительно на Дальнем Востоке, в Сибири и на Урале. Забайкальский край, Хабаровский, Сахалин, Тува, Амурская, Новосибирская, Иркутская, Свердловская области и т.д. Расхождение с благополучными регионами европейской России — разительное. Почему так? Россия живет за счет Сибири, российский экспорт на 70% состоит из ее продукции. При этом уровень жизни в азиатской России с европейской ее частью сравнивать трудно. Я не только о бюджетных тратах на душу населения».
А я — об этом. Сибиряки и уральцы — забытые люди. Улан-Удэ, Пермь, Челябинск, теперь вот Курган. Окраины России молчат; самое большее, что могут — покрыть игнором на выборах. Дети молчать не способны, потому что они — будущее и знают это на уровне клетки. Изуродованное будущее вырывается протуберанцем агрессии, и ничего с этим не сделать.
Зампред Комитета Думы по образованию и науке Борис Чернышов уже предложил заменить «ЧОПов и бабушек, которые сидят на первом этаже, на Росгвардию, которая возьмет под контроль порядок в школе». Других аргументов для детей нет.
