Все мы находим себя в жизни, приобретая опыт и обтесывая душу об обстоятельства. Эден Азар стал футболистом до рождения, он обречен был стать им. Его папа был футболистом, и его мама была профессиональной футболисткой. Она выходила на поле, когда он уже был в ней. Играла до трех месяцев беременности. Эта наследственность чувствуется в нем, в запасе его сил, в резерве его скорости, в его естественном и злом движении на поле.
Да, злом. Он не улыбается. Даже когда забивает. Все очень серьезно. В нем есть угрюмость человека, одержимого игрой. Он сосредоточен сам в себе, как боксер, которому предстоит полтора часа побоища. Маленький, суровый, жесткий, небритый, он выходит на поля чемпионата мира, чтобы бежать, обыгрывать и рвать. Мне нравится его суровость, его небритые скулы, его молчание в игре, его невероятная неуступчивость в борьбе, которая выдает в нем бойца с плечами из гранита. Хочешь расшибиться — давай, бей его в плечо. Беги, Азар!
Он капитан. Маленький Азар с суровым лицом выводит на поле череду своих людей. Идут за ним двухметровый Куртуа, на тридцать сантиметров выше своего капитана, высокие Феллайни, Вертонген и огромный Лукаку. А он впереди, меньше всех. Сузил глаза, сжал губы, и сияет вокруг него — присмотритесь, и увидите — острая пляшущая кайма сконцентрированной энергии.
Если футбол — голы, очки и результат в таблице, то он мне скучен. Наслаждение дает игра, ее мгновения, сладкие, как крупная клубника. Гол, который сделали на пару Суарес и Кавани в игре против Португалии, запоминается, как счастье. Также запоминается безумный дриблинг Азара на краю в игре против бразильцев, когда изнемогающая Бельгия уже готова была лишиться сил. Тогда он подхватывал мяч и, маленький и злой, на скорости шел в обводку сразу на троих в желто-синем, на троих, каждый из которых был выше его на голову. И каждую секунду казалось, что они уже отняли у него мяч, и каждую секунду оказывалось, что отнять нельзя, потому что он ускользал от них и вдруг со страшной энергией вылетал из осады на простор большого поля. Так маленький Азар крутил и мотал бразильцев и тем самым давал своей измученной команде перевести дух в великой, достойной финала игре.
Но он не бегунок, запланированный на двенадцать километров пробега, и не пес, которого бездумно натравливают на мяч: «Апорт! Достань!» Азар творец. В этом невысоком жестком теле живет художник и строитель, рисующий и строящий игру. Как кружит он вдоль линии защиты с мячом в ногах, какие обнаруживает дыры и проемы, как мастерски держит паузы и балансирует во времени, несмотря на то что окружен соперниками, которые вцепляются в него, пинают и давят, давят, давят. Он все выдерживает. Он умеет жить под давлением. У него невозможно отнять мяч, для этого надо сбить его. Ну, сбивайте Азара, его друг де Брюйне уже готов пробить штрафной.
Кевин де Брюйне тоже не улыбается. Улыбки нет на его краснощеком лице. Он со стопроцентной серьезностью относится к футболу. Играть в футбол не шутки. Это дело, требующее сосредоточения всех сил тела и души. Тут надо думать. Я могу думать, сидя на диване, могу брать паузы на кофе и коньяк, могу смотреть в окно и ждать, пока слова сами придут на ум, а Кевин де Брюйне думает на бегу, думает в борьбе, думает, когда ему в ноги летит торпеда, думает, когда на его загривок дышит очередной вражеский Кинг-Конг, думает, когда двадцать человек вокруг него несутся изо всех сил вперед, назад, опять вперед. Некоторые играют бездумно, на автомате или на инстинктах, но не он. Он игрок быстрого размышления и мгновенного озарения, игрок, умеющий проскочить между мгновением, когда рано, и мгновением, когда поздно. И пробить.
Де Брюйне бьет в игре остро, как режет скальпелем. Остро и коротко. Таков был его удар и гол в ворота бразильцев. А вот он бьет штрафной, после того как снесли Азара. Штрафные в исполнении Роналдо всегда театр: широко расставленные ноги, края трусов, вздернутые до бедер, картинный вдох и выдох. Суарес разбегается пластично и всей силой восьмидесятикилограммового тела всаживает мяч как гвоздь. Де Брюйне серьезно стоит у мяча, в его лице сосредоточение и мысль, он думает и чувствует, он успокаивает сердце и дыхание, планирует траекторию и выращивает в себе свой будущий удар. Так бьет штрафные этот краснощекий потребитель молока и шоколада, этот светловолосый футболист, в игре которого так много достоинства и мастерства классического европейского мастерового.
Де Брюйне и Азар, Азар и де Брюйне, номер 7 и номер 10 сборной Бельгии — эти двое родились в год, когда Советский Союз отдал концы, они не помнят и не знают телефонов с диском, автомобилей с карбюраторами, жизни без смартфонов, общения без WhatsApp. Скорость их игры естественно произрастает из времени мгновенных коммуникаций. Они жители современности, знающие, как жить в ее потоке, где между событиями нет зазоров и где события теснятся и бьются одно о другое, образуя пульсирующую среду невероятной плотности, схожую с современным футбольным матчем, где одновременно существуют атака и контратака, прессинг и контрпрессинг, стык и финт, коллективный отбор и индивидуальный прорыв. Яркая форма, цветные бутсы и огромные гонорары создают ощущение, что они живут в раю, но на самом деле достаточно посмотреть на серьезное лицо де Брюйне и отрешенное лицо Азара, чтобы понять, что они не в раю, а тут, на нашей Земле, в нашем трудном, переполненном и летящем куда-то мире.
