Утром 18 сентября в Куйбышевском районном суде Петербурга снова было многолюдно. Затяжной судебный процесс по делу о создании «тамбовской ОПГ» вновь заинтересовал журналистов. С начала 2018 года «ночного губернатора» Кумарина и авторитета Вячеслава Дрокова (по прозвищу Слава Зинка) судят за рейдерские захваты предприятий в середине нулевых: Петербургской топливной компании, кондитерской фабрики имени Крупской, гостиницы «Санкт-Петербург» и других.
Перед началом заседания Кумарин сделал заявление: «Хочу, чтобы информация, которая проходит на телевидении, не отразилась на нашем процессе. Говорят, что Шенгелию убили из-за того, что он должен был давать показания в нашем суде. Не знаю, планировала ли прокуратура или не планировала [вызывать Шенгелию на допрос]. Если планировала, то почему дождались, пока это [убийство] произойдет? Обсуждают, что почерк один и тот же. Дескать, стрельба по Васильеву (за покушение на убийство совладельца ЗАО «Петербургский нефтяной терминал» Сергея Васильева в 2016 году Кумарин получил 23 года колонии.— C. Р.) и по Шенгелии — это один и тот же почерк. Во-первых, те киллеры сидят, во-вторых, это происходило на светофоре, а не на скорости 200 км в час на каком-то шоссе. По вражьему радио («Эхо Москвы», «Бизнес-FM») говорят, что неделю назад c него сняли государственную охрану по делу Максименко и что он пригласил журналистов, что через неделю он планирует какое-то громкое дело вместе с фээсбэшниками. Я хочу, чтобы вы отнеслись к этим «зомбиящикам» критически».
В деле о создании тамбовской ОПГ фигурируют показания Бадри Шенгелии, взятые в 2007 году по эпизодам, связанным с рейдерским захватом универмага «Смольнинский» и ресторана «Петербургский уголок». Интересно, что о том, как 11 лет назад в целом собирались все материалы против Барсукова и компании, сам Шенгелия рассказывал в феврале 2018-го на процессе по обвинению во взяточничестве бывшего полковника СКР Михаила Максименко (последний в итоге получил 13 лет за связи с криминалом).
«Я познакомился с Максименко в 2007 году в Санкт-Петербурге в Следственном комитете, — рассказывал Шенгелия. — Я был одним из подозреваемых по делу о рейдерском захвате. В 2007 году я начал сотрудничать со следствием, и с этого момента начались у меня нормальные отношения […] и с Максименко, и с другими. Я договаривался со свидетелями, привозил их в Следственный комитет, и они давали показания».
При этом, по словам Шенгелии, сами следователи выступали для него гарантами безопасности от всякого беспредела.
Участники нынешнего суда по тамбовской ОПГ в один голос утверждают: на этом процессе Шенгелия был никому не нужен. Российская судебная практика такова, что для стороны обвинения намного проще огласить ранее взятые показания, чем вызывать свидетеля в суд, где со стороны защиты ему могут быть заданы дополнительные вопросы.
Несмотря на это, фамилия Шенгелии звучала едва ли ни на каждом заседании по делу «тамбовских». Так, «безработный» Валерий Осташко, друг детства Владимира Кумарина, 14 июня показал: в 2004 году он, Осташко, по предложению старого знакомого Альберта Старостина согласился стать номинальным директором ресторана «Петербургской уголок». «Там всем этим грузин руководил — Шенгелия. Это была его схема», — рассказал теперь в суде Осташко, отсидевший 7,5 лет за мошенничество.
«Валера, а на тебя оказывалось давление в Следственном комитете?» — поинтересовался подсудимый Вячеслав Дроков.
«Да, конечно! — отозвался Осташко. — Говорили показания давать в первую очередь на Барсукова и на тебя».
Адвокат Сергей Афанасьев делает свои выводы по поводу гибели Шенгелии: «Можно было замахиваться на «тамбовских», но нельзя было на Следственный комитет. Я еще тогда говорил Шенгелии: разговаривай лучше с бандитами, они нормальные ребята, с ментами — никогда. Если председатель СК может вывезти кого-то в лес со словами «я тебя сейчас закопаю», так чего ты на его подчиненных даешь показания? Это неправильно».
