Власти все же заплатили свою цену за продавленную сквозь граждан пенсионную реформу: политический бренд «Единой России», еще недавно бывшей партией власти, стал токсичным. Делать на него серьезную ставку перестали уже давно, не случайно у нас беспартийный президент, а первым лицом в «Единой России» считается Дмитрий Медведев. Как беспартийный шел на недавние выборы мэр Москвы Сергей Собянин. До последнего времени, впрочем, считалось, что все это тактические уловки политтехнологов, а сама партия власти покоится «отлитая в граните». Поколебать ее позиции в итоге не смог даже ОНФ — проект нынешнего спикера Думы Вячеслава Володина, задуманный как надпартийный, но так и не вписанный в систему электоральных процессов.

После вроде бы проходного для себя единого дня голосования 9 сентября «Единая Россия» обнаружила себя в новом качестве. Во-первых, партии, которая невольно полемизировала с президентом о ходе пенсионной реформы. Во-вторых, партии, на которую записали ответственность за эту реформу и заставили участвовать в выборах с заведомо проигрышными лозунгами. В-третьих, партии, которая провалилась сразу в четырех регионах, столкнувшись с народным голосованием «кто угодно, только не эти». И наконец, политической организации, которой стараются сторониться даже недавние союзники.

И если раньше дистанцию с единороссами держал только президент и его ближайшие доверенные лица, то теперь наличие этой дистанции стало фактическим условием избираемости. Ярче всего это проявилось в Приморском крае, куда в преддверии повторных выборов высаживается федеральный десант во главе с бывшим губернатором Сахалина Олегом Кожемякой. Хотя Кожемяко имеет членский билет «Единой России», на выборы, которые должны состояться в декабре, он пойдет как самовыдвиженец. Любовь дальневосточников к единороссам столь высока, что под Кожемяку региональному заксобранию пришлось даже срочно принимать специальный законопроект, который разрешил самовыдвиженцам баллотироваться. Параллельно развивается политический скандал в Хакасии, где кандидаты продолжают снимать свои кандидатуры со второго тура губернаторских выборов, и где «Единая Россия» тоже формально уже ни на что не претендует.

«Единая Россия» больше не воспринимается как отлаженный механизм, способный поставлять региональные управленческие кадры и публичных политиков. Это означает, что в каждом конкретном случае Кремлю приходится брать на себя ручное управление всей конфигурацией выборов, договариваться с местными элитами и делегировать на правление регионом представителя подходящей политической структуры. В двух регионах, Хабаровском крае и Владимирской области, эту роль лояльных неединороссов уже сыграли представители ЛДПР.

Более интригующий сюжет развивается в Петербурге, где ручная настройка предвыборной ситуации после отставки Полтавченко, по крайней мере, по неофициальной информации, потребовала личных рекомендаций президента. Путин назначил врио губернатора города своего представителя в Северо-Западном округе Александра Беглова, который уже однажды занимал эту должность, и согласно пока неподтвержденным данным, практически сразу обратился к главе ФАС Игорю Артемьеву с предложением также участвовать в выборах. Артемьев при этом является членом «Яблока», самой уважаемой оппозиционной силы в городе. Председатель партии Эмилия Слабунова уже сделала заявление о том, что Артемьев кажется ей подходящей кандидатурой для такого поста.

Даже если информация о рекомендации Артемьева не подтвердится, ясно, что в ближайшее время Кремлю придется действовать осторожнее — во внутренней политике вообще и на местных выборах в частности. Закат «Единой России» как политического проекта означает, что простое программирование регионов на нужные кандидатуры и цифры, которые эти кандидаты должны — при поддержке административного ресурса — набирать на выборах, больше не будет работать. Губернаторов придется изготавливать как штучный товар, еще больше проблем будет с контролем за заксобраниями. Повезло тем из единороссов, кто успел избраться до наступления этого «смутного времени», или тем, кто сейчас получает назначение.

Социологи «Левада-центра» тем временем фиксируют очередное снижение рейтинга Путина: доверие к президенту упало до 58%, это «докрымский уровень». Размен «Единой России» на пенсионную реформу может сыграть здесь злую шутку: буфера между народом и президентом больше нет.